«Одна из целей, к которой я стремлюсь – безупречность», - говорила мадам Гре. Тяга к совершенству была настолько велика, что мадам безжалостно отсекала лишнее, сосредоточившись на сути. Это правило известно великим скульпторам ушедших эпох: мадам тоже мечтала ваять из камня, но судьба предложила материал полегче…
Она никогда не любила детали – настолько, что о происхождении мадам Гре мало что известно. Родилась в Париже в ноябре 1903 г. – более-менее достоверную дату пришлось буквально выудить, поскольку нашей героине не было никакого дела до биографической достоверности. Родители – пара небогатых интеллигентных буржуа - уделяли изрядное внимание эстетическому образованию. Поэтому сначала чадо мечтало стать балериной, порхать в невесомой пачке, затем – скульптором, чтобы создавать статуи сродни античным, с ниспадающими туниками вдоль статных фигур. Однако родители посчитали скульптуру слишком мужским увлечением, и первым местом работы барышни стало ателье на Вандомской улице. Юная закройщица удивляла владельца и клиенток необычными шляпками, но мечтала творить что-то посерьёзнее. Чуть не забыли: на тот момент наша героиня не была никакой мадам Гре, её звали Жермен Эмили Кребс. О чём она предпочла забыть, едва мир высокой моды приоткрыл для неё двери: на свет божий выпорхнула Аликс, а потом Аликс Бартон. Впрочем, «выпорхнула» - это слишком легкомысленно. Аликс Бартон отнюдь не была легкомысленной глупыщкой-портнихой, которую интересовали лишь воланы и бантики. Она сама была «вещь в себе» - замкнутая, отчужденная, не стремившаяся к знакомству с сильными мира всего. Всё, что её интересовало – это творчество. Чистота линий. «Бессмертность» наряда, то есть его неподверженность переменчивой моде. И конечно женственность на божественном уровне – не меньше. Её клиентки преображались. Откуда ни возьмись появлялась стать в заурядной фигурке, суетливость движений сменялась плавностью, а посадка головы намекала на незримую корону… Собственно, это не даёт никаких сведений о самой Аликс: трудологик – и всё тут.
«Кто от шпильки до булавки…»
Прогуляемся на десятилетия назад, пройдёмся по улочкам Парижа, где хаживала наша героиня и тогдашние модницы. Дамская одежда, которую носили до Первой мировой войны, была неприемлема в военное время. Женщинам, работающим в тылу, нужны были удобные, функциональные вещи. Из женского обихода исчезли корсеты, силуэты стали проще, платья и юбки короче, замысловатые прически остались в прошлом.
Но и когда война отгремела, выяснилось, что дамы не желали возвращаться к прежним модным стандартам. Эмансипированные женщины 20-х годов стали заимствовать одежду из мужского гардероба, осваивать мужские профессии. Разумеется, это сказывалось на образе. Юбки становилась всё короче: стартовав в начале 20-х от щиколотки, в 1924 – 1925 приблизились к колену, а к 1927 году и вовсе приподнялись выше.
Чем ответила на это Аликс Бартон? Драпировками. Метрами невесомой ткани, которые закладывались в фирменные складки и складочки, в итоге струились, прилегали к телу, создавая в нужном месте объём, скрывая невыигрышные детали. Дамы, всё ещё увлечённые играми в мальчишеский стиль, изгибали выщипанные бровки-ниточки, присматривались… Это было так необычно. Но роскошно, чёрт возьми.
Листаем календарь дальше, на дворе 30-е. В модном Париже правят бал две фигуры – Коко Шанель и Эльза Скиапарелли. Шанель «давит» на практичность и лаконизм, Скиапарелли разве что не шипит от презрения и обзывает её выскочкой, оборотистой портнихой, отвечая вычурными нарядами – ибо мода должна быть искусством.
И где-то между ними особняком стоит Аликс Бартон: она верна служенью муз, но не скатывается в абсурд – никаких платьев-«лобстеров» и шляпок-«туфелек», которые отчебучивает Скиапарелли. В то же время Аликс не поддерживает стиль Шанель – скучный жемчуг, практичные платья с жакетами – тоска зелёная, а не элегантность.
Аликс снова берёт ткань, вооружаясь армией булавок – и… Процесс стоит запечатлеть подробно.
Идеальная одежда должна быть сделана без швов из одного куска ткани. Знаменитая складка Гре выглядит так: это последовательность складок, укладываемых на ткани по прямой через каждые 3 см. У складок одинаковая глубина -1,5 см, они зашиваются с изнанки, а их высота с лицевой стороны составляет 2 мм. Специально для платьев, состоящих из таких складок, в конце шестидесятых годов на фабрике Racine была изготовлена шелковая ткань исключительной ширины. Почти три метра такой ткани после укладывания складками по технике Гре превращались в семь сантиметров.
Складки фиксируются с помощью огромного количества булавок на деревянном манекене, обтянутом крафт-бумагой. В процессе работы джерси отматывается от рулона по мере надобности и отрезается только один раз – когда работа завершена. Уложенный складками лиф платья нашивается на бюстье с косточками… Юбка составлена из полотнищ, которые представляют собой продолженное бюстье. Обычно на юбку для драпирующего платья Гре уходит от 13 до 21 метра ткани.
…Так рождалось искусство в чистом виде, рассказанное доступным языком волнистых линий и завитков.
Виват, мадам Гре!
В 1937 году Аликс Бартон вышла замуж за русского художника Сергея Черевкова. Уроженец Киева обучался в Париже, рисовал и подписывался псевдонимом Гре – это производное от имени Serg, прочитанное наоборот. О муже и взаимоотношениях известно мало, разве что – он пришёл в ярость, узнав, что новоиспечённая супруга присвоила его имя. И кажется, мадам Гре больше преуспела в прославлении «титула». В браке родилась дочь Анна, и вскоре отец семейства отбыл на Таити – прямо как Гоген. Во Францию больше не казал носа, так и остался в Полинезии, пока в 1971 году не попал под автомобиль. И до самого последнего дня Аликс помогала ему деньгами, впрочем, для художников это обычный сюжет…
Брачные неурядицы никак не сказались на работе, платья Аликс Гре становились всё популярнее. Перед началом Второй Мировой войны сливки общества и королевские особы стекались в ателье Аликс - герцогиня Талейран, графиня Муньоз, принцесса Греции Матильда, герцогиня Виндзорская и принцесса де Бурбон. Кутюрье также одевала Марлен Дитрих, Грету Гарбо, Вивьен Ли, Долорес дель Рио, Сильвану Мангано и Мадлен Рено - все они в её «золотой» книге. Среди первых муз была Айседора Дункан, легендарная танцовщица…
А потом грянула Вторая мировая, в Париж вошли немцы. Франция занимала нейтральную позицию к оккупантам - но только не Аликс Гре. Строптивая патриотка отказывалась обслуживать любовниц немецких офицеров, скупала ткань на чёрном рынке, чтобы та не досталась захватчикам, в довершение всего выпустила модную коллекцию в цветах флага Франции – как символ независимости… Такое не могло сойти с рук, и ателье мадам Гре закрыли.
Однако после войны оно возобновило работу как ни в чём не бывало. Коллеги по цеху окрестили Аликс «сфинксом» - так же незыблема.
Вверх и вниз…
«Это диктатор, который прикидывается мышкой», - сказала о мадам Гре одна журналистка. Великая молчунья обладала непростым характером – помогала тем, кого любила, и окатывала презрением остальных, ревновала друзей к их окружению, при том сама оставалась затворницей…
Но когда её модели выходили на подиум, всё прочее теряло значение. Показы коллекций модного дома Гре отличались от остальных: холодная белизна салона, отсутствие отвлекающих деталей, торжественно запертая перед началом дефиле дверь… Манекенщицы выходили без шляп, драгоценностей, перчаток и почти без макияжа. Зрители не отвлекались на рассматривание разряженных кукол, а сосредотачивались на архитектуре каждой модели…
В середине 60-х у великого кутюрье наметился творческий кризис, но по совету друзей она в своем творчестве «нацелилась» на молодых сексапильных женщин. Первым прорывом стало белое шёлковое платье с чёрным бархатным передником для Жаклин Кеннеди. Фотография платья обошла весь мир! Вторая волна успеха преобразила затворницу, какой всегда оставалась мадам Гре. Она начала путешествовать, получать премии, выставлять свои произведения в музеях. Появились проекты в области парфюмерии, совместный проект по производству ювелирных изделий и даже попытки найти себя в прет-а-порте…
…Как же она могла проглядеть опасность? Ответ один – возраст. Мадам Гре исполнилось 80 лет, когда она попалась на уловки нечистых на руку дельцов. Мсье Бернар Тапи уверял в любви к Аликс Гре и её творчеству – польщённая мадам уступила контрольный пакет акций на дом и утратила влияние. Ей довелось воочию наблюдать падение собственного детища – были разворованы архивы, перекрыты кредиты, и в 1987 году грянуло банкротство. Даже поддержка Юбера Живанши, истинного аристократа и джентльмена, не сумела остановить судебную машину. Три этажа модного дома были опустошены за один день. Судебные исполнители порубили топорами мебель и деревянные манекены, а выкройки и платья вынесли в мешках для мусора….
Великая Аликс Гре ушла из жизни в 1993 году. Её последние дни прошли в стенах спецлечебницы. Вероятно, ветхая легенда грезила о богинях, которые шествовали в струящихся одеждах – спокойные и отстранённые. За пределами больницы кипели страсти: модное мировое сообщество обвиняло Анну, дочь мадам Гре… Но сама героиня истории созерцала в больничное окно белоснежные облака – наконец-то она приобщится к Безупречности…