оглавление канала
Зэки не уловили в его голосе явного сарказма, и робко подошли, с выражением на лицах детишек в детском саду, которым предстояло впервые в жизни прочесть стишок перед всеми, стоя на табуретке. Даже Славка Красавчик куда-то подевал свою вечную подозрительность, и, судя по его взгляду, был готов к любым, самым невероятным чудесам, и подвигам ради них. Двое из экспедиции тоже, взяв Катерину с обеих сторон, подошли и встали за ними.
Олег смотрел на этот цирк, и думал, что все могло бы сложиться совсем по-другому, если бы не вмешался лесничий. Но теперь ситуация была такой, какой была. Изменить уже ничего было нельзя. Нужно было думать, как из этого выпутываться. Выход был только один. Зайти всем вместе за врата, пробиться к Кате, и вместе с ней попробовать выбраться. Этот вариант был настолько нереальным, и почти неосуществимым, что надежды на успех почти не было. Но ничего другого ему просто в голову не приходило. На безрыбье, как известно и рак рыба. И Олег сделал шаг, проходя во врата.
Тонкая завеса света будто расступилась, пропуская шедших вместе с ним. Несколько секунд, и через врата прошли еще трое. Врата за ними почти сразу же закрылись, и тут же задернулись, будто завесой тумана. Теперь найти их без Олега люди, вошедшие следом, не смогут. Наступал момент истины. Двое мужчин крепко держались за Катерину так, как будто она была их последним спасением. Они оказались на каменистом плато, которое окружал со всех сторон туман, словно непроницаемый театральный занавес, скрывая от возбужденных зрителей самую суть будущего спектакля. Жалко, что вот актеры подобрались так себе. И теперь, только один великий режиссер Вселенная знал, кому какая роль суждена в этой пьесе.
Олег знал, что там, за границей тумана, есть небольшая тропа, ведущая к заветной пещере в горах, в которой он и встречался со своим Учителем. Но сейчас, из-за плотной стены тумана разглядеть ее не было никакой возможности. Олег даже не взялся бы сейчас сказать, с какой стороны от него сейчас начинается эта заповедная тропа. Потому что, каждый раз, когда он приходил на очередной Урок, тропа, как изменчивая девушка, меняла свое месторасположение, потому что пространство вокруг плато находилось в постоянном движении. У гиперборейцев это место называлось «межмирьем». И время здесь почти останавливалось, а пространство искривлялось.
Легкое покалывание во всех конечностях было для Олега, как приветствие. Той боли, которую он испытывал при прохождении врат в первый раз он уже больше не чувствовал. А вот вновь пришедших эта боль застала врасплох. Их начало корежить, словно кто-то стегал их огромными плетками-семихвостками, и они напоминали сейчас ломтики строганины, внезапно попавшие на сухую сковороду. Оружие выпало из их рук, и они повалились на землю с дикими воплями, раня в кровь открытые участки кожи об острые края битого камня, которым здесь была усыпана вся площадка. Несколько мгновений, и туман, огораживающий это плато, будто защитным коконом, начнет двигаться, и что тогда случится Олег даже не предполагал.
Воспользовавшись тем, что всем стало не до него, он ринулся к лежавшей на земле в позе эмбриона Кате, и подхватил ее на руки, собираясь покинуть врата. И тут, резкий удар ножом в спину, заставила его выгнуться, словно натянутый лук, не удержав крика, огнем полоснувшей, боли. Он, упав от внезапности удара на колени, с большим трудом смог удержать Катю, чтобы просто не уронить ее на острые камни. Лицо ее было белее мела, она до крови закусила губу, и тяжело дышала, а глаза, большие и какие-то застывшие, смотрели прямо на него, и в них была одна только мука. Он опустил ее, почти бросил, обратно на землю, и резко обернулся. Наскочивший на него Красавчик, несмотря на боль, причиненную переходом через врата, с диким, искаженным от ненависти, лицом, и злобным шипением «убью, сссукаа!», всадил ему нож в спину во второй раз, и сразу же откатился назад. Олег дернулся всем телом, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать, шатаясь, поднялся, и встал в полный рост. Боль в спине пульсировала, рвала тело на части, мешая сосредоточиться. Кровь горячей струей полилась на землю. Чтобы предотвратить третий бросок Красавчика, Олег достал свой охотничий нож, и с силой, удивившей его самого, метнул его в своего врага. Стальное лезвие со свистом пропороло воздух, и, с чавкающим звуком, вошло Славке чуть пониже левой ключицы. Красавчик пошатнулся, и с диким воем, зажав руками рану, повалился на землю, стараясь вытащить, застрявший в его теле, нож. И тут, ему на помощь, наплевав на боль, заспешил Штых, которого Олег, собрав последние силы, свалил одним ударом кулака на землю. Тот упал, оцарапавшись сильно о битые камни, и так замер, пытаясь вдохнуть хоть малый глоток воздуха, после сильного удара.
После этого короткого боя, занявшего чуть меньше минуты, началось то, чего Олег опасался больше всего. Туман, огораживающий площадку, заколебался, словно под порывом ветра, и начал выпускать щупальца, которые, будто змеи, стали с тихим шипением подбираться к людям в поисках положенной им платы.