Он был сыном одной особы
сам плечист, голубые глаза.
Его знали везде зазнобы.
Местных далей он был звезда.
Я ж гадала по листьям клёна.
И читала стихи в рассвет.
У меня были книги дома,
те, которых на свете нет.
Говорила с ручьём и небом
о великой судьбе людей.
И вселенная тихо пела
над кроватью простой моей.
Всё мне было понятно сразу,
я посмела заре сказать -
Выходи! Озари им разум!
Пусть творят и хотят мечтать!
Но влюбилась в того героя,
о котором твердили дни.
Только он посмеялся вскоре.
Над письмом о любви моим.
Пролетело от горя время.
И одела душа свой лёд.
Он остался в сердечной лени.
И как прежде один живёт.
Та не та, эта тоже не эта.
Скучно с каждой ему теперь.
Не мечтает с душой поэта
он открыть в бесконечность дверь.
Я уже не скучаю, знай же!
Мне противна твоя душа.
Ты соткал её нитью фальши,
что сгорит лишь пойдёт пожар.
Всё, довольно, иду к рассвету.
Говорить о судьбе миров.
Ошибаются все, и это
тоже то, что дала Любовь.