Можно прочитать полное собрание сочинений Михаила Булгакова. И запомнить только эту фразу. Эту сцену. Молитва Елены из романа "Белая гвардия". Молитва-апокриф, неканоническая, молитва, льющаяся из сердца, когда ум, разум, рассудок - все отключено, не существует. Только сердце, душа, только слова оттуда - потоком.
Можно запомнить "... но ты не карай ..." - и пронести через всю жизнь. Этот эпизод - один из самых сильных в романе.
Брат Елены, Алексей Турбин, раненный, заболевший тифом, умирает, и врачи не дают никакой надежды. Елена закрывается в комнате и молится - истово, не чувствуя себя, превратившись в Слово.
Во многих произведениях у Булгакова тонкие грани - между добром и злом, между жизнью и смертью, между сном и явью. Вспомним "Мастера и Маргариту" - там эти миры максимально переплетены.
И так же, как в своем самом известном романе - одним из главных действующих лиц становится любовь. Любовь Елены к брату. После тяжелых потерь - матери и мужа - Елена продолжает верить, что любовь может спасти.
И образы Богородицы и Христа у Булгакова - вочеловеченные. Это не сухие лики на иконах, безжизненные и отстраненные. Это такие же живые люди, со своими чувствами и милосердием. Автор мастерски показывает перевоплощение святых в живых, находящихся рядом, понимающих и прощающих.
Вот ее молитва:
Елена с колен исподлобья смотрела на зубчатый венец над почерневшим ликом с ясными глазами и, протягивая руки, говорила шепотом:
— Слишком много горя сразу посылаешь, мать-заступница. Так в один год и кончаешь семью. За что. Мать взяла у нас, мужа у меня нет и не будет, это я понимаю. Теперь уж очень ясно понимаю. А теперь и старшего отнимаешь. За что. Как мы будем вдвоем с Николом. Посмотри, что делается кругом, ты посмотри… Мать-заступница, неужто ж не сжалишься. Может быть, мы люди и плохие, но за что же так карать-то?
Она опять поклонилась и жадно коснулась лбом пола, перекрестилась и, вновь простирая руки, стала просить:
— На тебя одна надежда, пречистая дева. На тебя. Умели сына своего, умоли господа бога, чтоб послал чудо…
Шепот Елены стал страстным, она сбивалась в словах, но речь ее была непрерывна, шла потоком. Она все чаще припадала к полу, отмахивала головой, чтоб сбить назад выскочившую на глаза из-под гребенки прядь. День исчез в квадратах окон, исчез и белый сокол, неслышным прошел плещущий гавот в три часа дня, и совершенно неслышным пришел тот, к кому через заступничество смуглой девы взывала Елена. Он появился рядом у развороченной гробницы, совершенно воскресший, и благостный, и босой. Грудь Елены очень расширилась, на щеках выступили пятна, глаза наполнились светом, переполнились сухим бесслезным плачем. Она лбом и щекой прижалась к полу, потом, всей душой вытягиваясь, стремилась к огоньку, не чувствуя уже жесткого пола под коленями. Огонек разбух, темное лицо, врезанное в венец, явно оживало, а глаза выманивали у Елены все новые и новые слова. Совершенная тишина молчала за дверями и за окнами, день темнел страшно быстро, и еще раз возникло видение — стеклянный свет небесного купола, какие-то невиданные, красно-желтые песчаные глыбы, масличные деревья, черной вековой тишью и холодом повеял в сердце собор.
— Мать-заступница, — бормотала в огне Елена, — упроси его. Вон он. Что же тебе стоит. Пожалей нас. Пожалей. Идут твои дни, твой праздник. Может, что-нибудь доброе сделает он, да и тебя умоляю за грехи. Пусть Сергей не возвращается… Отымаешь, отымай, но этого смертью не карай… Все мы в крови повинны, но ты не карай. Не карай. Вон он, вон он…
Огонь стал дробиться, и один цепочный луч протянулся длинно, длинно к самым глазам Елены. Тут безумные ее глаза разглядели, что губы на лике, окаймленном золотой косынкой, расклеились, а глаза стали такие невиданные, что страх и пьяная радость разорвали ей сердце, она сникла к полу и больше не поднималась.
Авторов надо не только почитАть, но и почИтывать. Прочитайте Михаила Булгакова, "Белую гвардию". Сейчас - особенно.
#булгаков #белаягвардия #читаемвместе #молитва #фокус_внимания