Кожа горит огнем, во рту сухость, глаза щиплет соленый, едкий пот, вперемешку со слезами. Мимо несется Рендел — командир второй бригады и по совместительству мой зам. Судя по всему бывший… Черное лицо, мертвый взгляд, резкие, рваные движения не свойственные человеку.
Хрипит и пытается содрать латный шлем Мишель Леонард — рыцарь личной гвардии герцога Нордари. В его начищенной кирасе замечаю свое отражение. На меня смотрит бледный до синевы незнакомец с резкими осунувшимися чертами лица. Еще несколько секунду назад там отражался бы пышущий жизнью, черноволосый, румяный молодой человек.
За волосы особенно обидно, они всегда были предметом моей гордости, густые, непослушные, расплескавшиеся по плечам, частично затянутые в хвост на затылке… Сейчас они белели мертвой безжизненной соломой.
Куда не глянь везде мертвецы или активно стремящиеся стать ими агонизирующие люди. Одна только мисс Паттерн мирно лежит у кареты герцога. Кто-то в суматохе приложил ее окованной бронзой дверцей.
Надо сказать это пошло ей на пользу. Не только потому, что по моему личному мнению, ей давно было пора прописать, чем ни будь тяжелым, по ее белокурым кудряшкам. Но и по тому, что видимо, из-за бессознательного состояния, она не так сильно надышалась той гадостью, что вырвалась из аванпоста древних.
Вероятный фактор. Потому сейчас я дышу через раз, стараясь успокоить пульс, и очень надеюсь, что случайный порыв ветра унесет желтый туман окутавший все вокруг на несколько сотен метров. Слабая надежда.
Но бежать в попытке вырваться, идея еще более безнадежная. Испуганные паникой лошади сейчас лежали замертво почерневшими мумиями в полусотне метров от сюда. Самые прыткие из людей преодолели немногим более тридцати. Движенье — смерть.
Второе, что приходило на ум глядя на всю туже Паттерн это возраст. Возможно молодой сильный организм, лучше переносит отраву. Лицо шестнадцатилетней Лайоны хоть и начало терять румянец, однако не шло ни в какое сравнение с гримасой пожилого герцога, тихонько поскуливавшего на своем переносном троне.
Высушенная сейчас, недавно огромная харя свисает с черепа омерзительными лоскутами. Будто сама жизнь покидает его тело…
Жизнь… Старость… Смерть... Разложение… Похоже. Только последнее с предпоследним поменялись местами. Люди интенсивно гниют заживо оставаясь в сознании. И как же победить смерть, если ее цепкий хват уже ощущается на твоей шее? Амброзия!
Я судорожно начал считать, оставшееся мне время. До кареты десяток метров, всего пара секунд, если рвануть со всех сил. Но не будет ли это фатально? Уже очевидно, что чем больше двигаешься, тем быстрей наступает смерть. А ведь надо еще вскрыть замок защищенного ларя…
Впрочем, других вариантов нет. Неспешно, экономя движения, контролируя пространство, я двинулся к открытой двери кареты. Боль в разрушающихся мышцах и сухожилиях ударила по сознанию. Только то, что я ожидал ее заранее позволило мне удержать контроль над телом и избежать общей с остальными участи.
На пути разбрасывая комья грунта, издавая нечеловеческий вой в судорогах бился один из гвардейцев. Вынуждено скорректировав траекторию, по дуге обошел препятствие. Понимал, что если меня сейчас собьют с ног, то подняться я уже не смогу. Боль нарастает, я чувствую как блекнет свет...
В глазах темно, иду по памяти, мысленно представляя свое окружение. Рукой нащупал твердую поверхность. Поднимая ногу и молюсь господу, что сознательно игнорировал все эти годы, чтобы ступенька была здесь. Да!
Нет! Чувствую как на мгновение теряю сознание. Я падаю. Возможно удачно? Вперед, назад, влево, вправо? Один к трем — не самый худший расклад в моей жизни. Удивляюсь тому, что чувствую боль. Оказывается среди сплошной боли может быть бОльшая. И судя по ее отголоском — я внутри кареты. Слух мне больше не помощник. В абсолютной тишине, на ощупь ползу к лавке, где стоял ларь с амброзией.
Что-то впивается в лоб. Острый металлический уголок, гладкий лакированный корпус. Похоже кто-то из охраны в агонии скинул драгоценный груз на пол. Сломать замок Стоунфорджских мастеров можно только вместе самим окованным металлом ларем. Но мне это и не требуется. Я помню комбинацию символов, которые мельком видел лишь раз. Десять значков, идут по порядку. От короны — символа королевской власти, до серпа — знака крестьянина.
Колесо, перо, два серпа, молот и корона. Непослушные пальцы срывают кожу с подушечек, отсчитывая комбинацию на ощупь.
Негнущимися руками, из последних сил, откидываю крышку. Зубами срываю пробку из сургуча, закусываю горлышко кажется ломая зубы, и вливаю в себя содержимое. Обжигающая жидкость стекает по пищеводу, словно сжигая внутренности, но что мне еще капля боли среди моря агонии.
Понимая, что сделал все, что мог, я дал поглотить себя безумию.
Очнулся я внезапно. Вроде, нет ничего... И вдруг осознаю, что стою на коленях, а на них покоится голова "занозы" Паттерн. В руках пустая бутыль с амброзией. Пальцы в крови и ошметках кожи, но боли нет. Вытер руку о штанину и с удивлением обнаружил чистую и неестественно бледную, молодую кожу. Куда более нежную и тонкую чем я привык. Но без той синевы, что виделась в отражении кирасы.
Эликсир молодости, ценой в небольшой городок, судя по всему остановил разложение тела, и залечил повреждения, нанесенные желтым туманом. Глядя на пусть и не естественный, белый, слегка с розовинкой цвет лица мисс Паттерн, тихо посапывающей у меня на коленях понимаю, часть эликсира я не сознательно извел на нее.
Не припомню за собой прежде такого человеколюбия. Тем более что живая Лайона — это единственный свидетель произошедшего. Я невольно осмотрелся.
Все что должно было произойти, закончилось. Тут и там лежали мумифицированные трупы людей из свиты герцога и моей охранной конторы. Туман оседал рыжими хлопьями. Что-то подсказывает, что пройдет еще пара минут и эту ржавую взвесь можно будет безопасно мазать на хлеб, не опасаясь отравится. Предки не были идиотами, подобные ловушки эффективные, но не долго играющие. Впрочем, что я могу знать. Бытует мнение, что полторы тысячи лет назад, эти самые предки сами уничтожили все то, что сейчас принято называть Великой Империей.
Ситуация складывается безрадостная. Если то что я выжил, род Нордари еще мог мне простить… Все же защита герцога, не была задачей моего агентства, для этого у него есть… была личная гвардия. То как не печально это звучит, нашу основную задачу мы тоже провалили. Причем моими руками. Контракт подразумевал обеспечение доставки амброзии из Ротари — городка алхимиков герцогства Бернс до замка Нордари в Ньюшафте.
Ни какие оправдания, в этом случае, мне не помогут. Я обменял сотни тысяч золотых орлов на свою жизнь. И не могу сказать, что разочарован этим приобретением.
Однако Нордари этому очевидно рады не будут. Смерть самое безобидное, что может быть мне наградой. И самое противное, что их влияния хватит, чтобы добраться и до моей родни. Пусть мы давно не поддерживаем связи, но счет постараются выставить. Мой старший брат барон Антарес владетель не самого маленького надела, но не сможет покрыть подобный ущерб, даже заложив все свои земли. Было бы не правильно тащить их за собой.
Единственный выход, что я видел — смерть. Не так радикально, как диктуют понятия дворянской чести. Плевать я хотел, на эти замшелые традиции. Нужно просто престать быть третьим сыном барона Антарес. Благо здесь есть масса сложно идентифицируемых трупов. Одним из них могу быть и я. Вот например Майк Родригес — боец моего агентства. Рост, комплекция, длина волос… Идеальный кандидат на мою нынешнюю одежду и уютное местечко на фамильном кладбище рода Антарес. Однако есть одно "но".
Я с недовольной миной уставился на теперь уже не светло-русые, а пепельно-белые кудри злосчастной девчонки. Лицо ее потеряло детскую округлость, его черты стали резче. Брови и ресницы тоже словно присыпали пеплом. Еще раз скривился. Ну не убивать же ее, после того как сам же спас. Да и пропажу фаворитки герцога, объяснить будет сложно.
В это мгновение ресницы дамы дрогнули. Некогда яркие зеленые глаза, сейчас светло-серые, льдистые, медленно, неуверенно показались меж смежных век. А затем в страхе распахнулись. Лайона задыхаясь тихим воем извернулась, и на локтях отползла от меня, будто увидела привидение. Возможно с ее стороны так оно и было, учитывая тот мой новый образ в отражении в пресловутой кирасы.
На пути девушки оказалось колесо кареты. Упершись в него она вздрогнула и расширенными от ужаса глазами стала озираться вокруг. Прошло несколько минут прежде, чем к мисс Паттерн вернулась самообладание, а вместе с ним и относительно членораздельная речь. Я терпеливо ждал, не делая резких движений.
— Что, что... произошло, лэр Антарес? — кое-как просипела Лайона, видимо, наконец узнав во мне некогда черноволосого командира наемников.
— Руины мисс Паттерн. Отрава вырвалась из дверей, когда их вскрывали.
— Ничего не помню…
— О, так вы и не застали этого веселья, — усмехнулся я, — Кто-то удачно приложил вас дверцей кареты в самом начале заварушки.
— Так уж удачно... - неуверенно промямлила девушка.
— Полагаю этот удар спас вам жизнь, — поделился наблюдениями я, — Кажется, благодаря этой отключке вы не успели, в достаточной мере надышаться ядом, а я успел вам дать лекарство.
Стеклянные глаза Лайоны, намекали на то, что вряд ли она услышала сказанное мной. Девушка медленно подтянула, колени к подбородку, мерно раскачиваясь из стороны в сторону.
Посидев пару минут, поднялся и пошел осматривать лагерь. Не знаю, что я ожидал увидеть. Может быть найти выживших? Но зрелище было отвратительное. Десятки людей, в самых разных позах, высушенными уродцами были раскиданы по всей поляне выбранной для ночлега. Лошади в основном чернели поодаль. Вокруг потрескивающего костра лежали тела моих ребят, что не были заняты в дозоре. Меня непроизвольно передернуло — с большинством из них мы работали не один год. С трудом отвернулся, взяв чувства под контроль.
Дозоры тоже не избежали общей участи несмотря весомую удаленность от лагеря. Площадь желтого облака была огромна. Среди деревьев в траве были видны почерневшие останки птиц и мелких животных. Растения же не пострадали. Двинулся дальше.
Еще одно скопление почерневших мумий, у еще одного костра. Грузовая кибитка рядом. Здесь обычно обитали слуги и складировалась утварь, необходимая герцогу в дороге. Два тела в женских одеждах среди прочих. Одно платье огромное, принадлежало Руане — полевой поварихе. Герцог любил путешествовать с комфортом, делая обязательные остановки на перекус. И есть он любил вкусно и часто. Второе платьишко я помню на дурнушке Кэти - дочери поварихи. Несмотря на уже не детский возраст, в маму размерами та не пошла. Сейчас глядя на обтянутые кожей почти одинаковые тела, становилось понятно, что дело тут было точно не в широкой кости.
Вернувшись застал занимательную картину. Мисс Паттерн заливаясь слезами, пинала тело мистера Уолтера Райвена — молочного брата герцога Луи Нордари. Уолтер не имел титулов, земель или родословной, но обладал одной из самых редчайших привилегий — доступом к телу герцога в любое время дня и ночи. Это и его бескомпромиссная преданность, сделали его одним из самых влиятельных людей в герцогстве Нордари.
— Тварь… Ублюдок… Кто теперь мясо? Кто расходник, мерзкий боров? Урод… - шептала девушка сквозь слезы. Кажется, задуманное мной может пройти куда проще, чем я предполагал ранее. Осталось лишь немного дожать.
— Я так понимаю, у вас с мистером Райвеном отношения не задались? - Лайона вздрогнула от неожиданности и отскочив в сторону, застыла вздыбленной кошкой, глядя на меня. Ожидала порицания, или возможно даже наказания? Все же пинать труп столь "высокого" господина, не самый безобидный поступок. Некоторых и за меньшее на кол сажали.
— Ну, что вы мисс, я был бы даже не против, реши вы отрезать ему голову дабы повесить над воротами в ваше поместье. Но хочу предупредить, что чем меньше здесь следов нашего пребывания мы оставим, тем больше шансов у нас выжить.
— О чем вы? - наконец встрепенулась девушка, — Разве у кого то могут возникнуть, к нам претензии?
— Именно. И не могу, а возникнут. Даже если бы мы просто случайно выжили, сомневаюсь, что нас отпустили бы целыми и невредимыми, — я прочистил горло, — А уж, если учесть обстоятельства, что позволили нам выжить, то ожидать благополучного исхода, точно не стоит.
— Но вы же, сказали у вас было лекарство?
— Я сказал, что дал его вам. Но не говорил, что оно мне принадлежало. Мне просто повезло раздобыть его, до того как мы успели окинуть копыта, — раздраженно буркнул я.
— Я рада, что подумали обо мне…
— Не стоит воображать меня святым Герхардом мисс, — я невольно рассмеялся, прервав я ее лепет, — В первую очередь я спасал свою жизнь. И уж поверьте, будь такая возможность постарался бы уберечь герцога.
— Тогда почему, я все еще жива?
— Вы оказались единственной кто еще дышал, когда я вывалился из кареты. И вам повезло, что лекарства хватило и на вас, — Я повел рукой в сторону пустого хрустального флакона, лежащего в примятой траве.
Пару секунд Лайона разглядывала диковинный сосуд из красного хрусталя, а потом в ее глазах проскочило понимание. По дороге герцог несколько раз доставал флакон демонстрируя его приближенным. Тогда-то у меня и появилась возможность запомнить шифр от ларца.
— Ооой… — неуверенно протянула девушка. В ее глазах отразилась работа мысли. И куда подевалась та простушка, что вертела попкой перед герцогом, смеялась над грубыми солдафонским шуткам гвардейцев и непрерывно щебетала о новых веяниях современной моды? Глаза дамы бегали как шальные, — Ой. ой. ой. Нас же убьют...
Лайона как оказалось дурой не была, хотя всячески старалась соответствовать этому образу. Я всерьез опасался, что барышня взбрыкнет и потребует доставить ее к отцу. Или того хуже пойти с повинной. Но она молча смотрела на меня ожидая ответа на невысказанный вопрос.
Серьезно так, как смотрят на клинок нацеленный в сердце. Мне понравилась ее решимость — желание грохнуть девушку, и тем самым избавится от будущих проблем, начало притупляться.
— Есть идея. Но Гай Франциско Антарес и Лайона Паттерн перестанут существовать. Они умерли на безликой полянке, вместе со свитой герцога Нордари.
.......
Произведение выпускается в виде черновика, по главам, раз в неделю на сайте Author.Today. На данный момент закончено 24 главы. Иллюстрации нарисовала нейросеть, по просьбе автора.