Порученное Повелителем дело о расследовании нападения на Дайе-хатун не двигалось с места. Султан Сулейман, зная способности Ибрагима, был уверен в скором раскрытии и не досаждал Ибрагиму расспросами. А Ибрагим уже стал раздражаться отсутствием хотя бы одной ниточки, потянув за которую, он, как всегда, быстро смог бы распутать клубок. Эту ниточку он нашёл случайно.
Отец Ибрагима-паши, старый Манолис, был хорошо обеспечен своим сыном-визирем, однако не мог оставить любимого занятия – ловли рыбы. Навещая как-то отца, Ибрагим заметил, что у того совсем истёрся нож для сетей, зазубрины его были столь велики, что не подлежали более заточке. В следующий приезд паша решил привезти отцу новый нож. По собственному опыту Ибрагим знал, что найти хороший нож будет не просто, изготовить такой мог только искусный умелец.
С трудом разузнав, что на окраине Стамбула вроде бы есть такой рукоделец, Ибрагим в один из дней, получив позволение Повелителя, отправился на поиски мастера.
Проскакав по окраинам Стамбула, обойдя там почти все местные торговые лавки, паша свернул в самую крайнюю и, наконец, увидел то, что надо: на небольшом лотке лежали искусно сделанные ножи. Обрадованный, он подошёл к торгующей женщине и попросил показать ему их. Торговка с радостью принялась нахваливать свой товар, поднося каждое изделие прямо к лицу Ибрагима. Через секунду паша забыл, за чем пришёл, потому что на среднем пальце женщины он увидел перстень с рубином, именно такой, какой подробно описала Дайе-хатун.
Не выказав волнения, Ибрагим-паша рассматривал предложенный товар и соображал, как правильно поступить.
- Я беру вот этот, - сказал Ибрагим-паша и, взяв нож из рук женщины, нарочно задел им перстень.
- Осторожно, эфенди, не покалечь меня, эти ножи такие острые, - вскрикнула торговка.
- Прости, женщина, покажи-ка твою руку, я посмотрю, нет ли раны, если что, я готов возместить тебе лечение, - с наигранным беспокойством произнёс Ибрагим и взял женщину за руку.
- О, какое богатое украшение у тебя на пальце, и похоже, оно тебе не по карману. А ну признавайся, где ты взяла его, украла? А ну, пойдём к кадию, - строго заявил паша.
- Остановись, эфенди, - взмолилась лавочница, выдёргивая и пряча руку. – Я не крала перстень, это сын подарил мне.
- Ты не обманываешь меня? Кто твой сын? Откуда он взял такую дорогую вещь? Может, украл? – продолжал допрос паша.
- Что ты, эфенди, мой сын честный человек, у него золотые руки. Недавно он помог одному богатому купцу, и тот вознаградил его, - скороговоркой выпалила женщина.
- Хорошо, хорошо, я верю тебе, женщина. Твой сын, видно, очень любит и уважает тебя, раз дарит такие подарки, как же зовут твоего молодца? – с удовлетворением спросил великий визирь, поняв, что близок к победе.
- Его зовут Кудрэт, да, он очень любит меня, бережёт, не даёт и пальцем пошевелить дома, всю работу сам делает, вот и сейчас с утра занялся домашними делами, - тараторила женщина.
- Хорошо, - с довольной улыбкой произнёс паша. - Затем сунул купленный клинок за пазуху, едва не расцеловав его, и вскочил на коня.
“Говорил же сын, чтобы я не надевала перстень при людях, не послушала я его и чуть не навлекла беду,” – подумав так, женщина облегчённо вздохнула, радуясь, что всё благополучно закончилось.
Через несколько минут Ибрагим-паша уже держал за горло Кудрэта.
- Откуда у тебя перстень с рубином, - злобно обратился к испуганному парню Ибрагим.
- Кто Вы такой? Какой перстень? – просипел он.
- Ты вздумал играть со мной? – рявкнул паша и сильнее сжал юноше горло. – Последний раз спрашиваю, где ты взял перстень с рубином, отвечай, иначе вспорю тебе живот и выброшу твоё тухлое нутро бродячим собакам, - свирепствовал Ибрагим, поднося саблю к животу мужчины, намереваясь исполнить угрозу.
- Не надо, ага, я скажу, я всё скажу, - прохрипел еле дышащий Кудрэт. – Это Бонжук-ага, это он попросил помочь в одном деле, сказал, что можно будет щедро поживиться.
Ибрагим немного ослабил свою крепкую хватку, позволив парню сделать глубокий вдох.
- Рассказывай, кто такой Бонжук-ага, что за дело?
- Он служит охранником во дворце. Он узнал, что из дворца отправится карета, набитая золотыми монетами. Сказал, что на неё нужно напасть. Часть золота можно забрать себе, бОльшую часть отдать ему. Нас собралось трое человек, подкараулив, мы напали на карету, мы сделали всё, как велел Бонжук-ага, только я не удержался и сорвал перстень с пальца ехавшей в карете хатун, уж очень он сверкал и переливался, этот перстень, от пламени факелов, я сразу понял, что ценный.
Парень замолчал, но Ибрагим опять сжал ему горло с криком “Продолжай!”
- Это всё, ага, я клянусь, мне нечего больше сказать.
- Сейчас ты пойдёшь и принесёшь мне перстень. И не вздумай бежать, несчастный. Великий визирь османской империи перед тобой!
Услышав это, изумлённый юноша стремглав бросился бежать. Через малое время он уже стоял во дворе своей лачуги с перстнем в руке.