Семилетний Ефимка жил с со своей прабабкой Степанидой в маленькой богом забытой деревеньке. Мать мальчика уехала в большой город за хорошей жизнью, да там и осталась. Изредка, раз в полгода она отвечала на письма Степаниды, так как жизнь у неё была насыщенная и весёлая. Времени на старуху с дитём не было.
Дочь Степаниды померла и Ефимка остался со старой прабабкой вдвоём. Та постоянно ворчала на правнука, жаловалась немногочисленным соседям на тяжесть обузы, грозилась сдать несмышлёныша в приют.
Жили они на старухину пенсию, которую не всегда доносила почтальонша. И тогда им приходилось обходиться совсем малым. Огород садить у бабки сил не было, ноги её болели уже давно и ходила она с трудом, да и малец мало чем мог помочь. Садили они только пару гряд, да немного картофеля, которого хватало не надолго. Иногда, соседка Мария подкидывала им что- нибудь. Ей было их жалко. Но и она особо не могла помочь, так как у самой мал мала меньше, да и муж её был против.
Когда совсем прижимало, Ефим ходил на станцию, которая находилась за несколько километров от деревни. Там можно было дождаться редкую электричку и попросить у проезжающих денег или еды. Бывало, что никто ничего не давал и приходилось идти домой с пустыми руками. Тогда бабка начинала ещё больше охать и стонать. Грозилась завтра же отвезти ребёнка в детский дом
Мальчик забивался в самый дальний угол русской печки и плакал размазывая грязным кулачком слёзы и сопли. Живот сводило от голода. Так всхлипывая и вздыхая ребёнок забывался тревожным сном до утра.
На рассвете бабка разбудила пацана, дала с собой корочку хлеба и отправила опять на станцию. Слезать с хоть и не топленной, но нагретой за ночь печки было лень. Жутко хотелось спать.
На улице моросил осенний дождик, Ефим плёлся позёвывая, меся осеннюю грязь. Глаза на ходу слипались. Было желание свернуться комочком под первой берёзой и уснуть. Но мальчик упорно шёл дальше.
Резкий порыв ветра скинул пожелтевшую листву с ближайшей берёзы на мальца, тот встрепенувшись от прошедшего по спине холода, запахнул плотнее драную куртку. И, остановился прислушиваясь. Ему показалось, что порыв ветра принёс чей- то плач.
До станции оставалось идти совсем немного, вон и пути видны. Скоро подойдёт электричка, надо торопиться, думал Ефим. И он забравшись на пути пошёл уже по ним. Вновь послышался толи плач, толи стон. Мальчику стало страшно. Он продолжал осторожно идти, останавливаясь и прислушиваясь. Звуки становились всё громче и громче. Хотелось развернуться и бежать сломя голову. Но страх, что дома бабушка будет опять ругаться был сильнее. И мальчик двигался дальше на еле гнущихся , дрожащих ногах.
Вот всё ближе и ближе, что же это? Будка станционного смотрителя уже видна, скоро подъедет электричка. Осталось каких- то несколько минут до прибытия......Ефимка увидел, что было причиной звуков. И...побежал.
Надо успеть иначе электричка... А на путях собака, даже не взрослая собака, а щенок. Как он туда попал непонятно, со своими короткими лапками маленький несмышлёныш не мог выбраться оттуда, а сзади уже приближалась электричка и времени совсем не оставалось. Тогда Ефим побежал изо всех своих сил и на бегу выхватив щенка с рельс скатился под бугор.
Мимо гремя и свистя пролетела электричка, в окна выглядывали удивлённые люди. А мальчик лежал в обнимку с щенком и плакал. И сквозь слёзы даже не видел, что к нему бежит смотритель дед Иван, что высыпавшие из поезда пассажиры, тоже бегут к нему. Он плакал от радости, что успел и от осознания того, что домой ему теперь путь заказан.
Так его и отнесли в станционную будку, свернувшегося клубком в обнимку с щенком. А тот даже и не пытался вырваться, как будто намучившись встретил родственную душу. Видимо, от перенесённого стресса, мальчик крепко уснул пока дед Иван нёс его в свою каморку и проспал до самого вечера. Смотритель не стал его будить, а когда тот проснулся напоил его крепким сладким чаем с баранками, а щенка молоком.
Неизвестно, что бы делал дальше Ефим, ведь он думал, что бабушка его теперь точно не пустит домой. И только он хотел попроситься переночевать у деда Ивана, а утром решил, что пойдёт куда глаза глядят со своим новым другом, как в дверь постучали. Смотритель открыл дверь и мальчик увидел там бабку Степаниду, еле стоящую на ногах, которую придерживала за руку соседка Мария.
Мальчик сжался от страха, ожидая, что ему сейчас попадёт, но бабушка подойдя к нему, упала на колени и обняв его голову заплакала.
Оказалось, что не дождавшись Ефима в назначенный час бабка так встревожилась, что попросила соседку идти искать его.
Переночевали у смотрителя, а на утро отправились домой взяв с собой щенка, а также продукты и деньги, которые оставили сердобольные пассажиры.
Прошла неделя. Щенок окреп и бегал за мальчиком повсюду. Бабушка уже не ругалась и всё чаще гладила мальчика по голове, смотря на него слезящимися глазами. А потом и вовсе произошло невероятное. Видимо, кто- то из пассажиров электрички сообщил о бедственном положении бабушки и внука. Поднявшаяся шумиха, определила дальнейшую судьбу двух не нужных никому людей. Было решено Ефима отправить в школу- интернат, а бабушке определить помощь. Так и сделали.
Теперь Ефим был счастлив. Он учился, был одет и накормлен. По выходным он приезжал к бабушке, которая была теперь совсем не злой, играл с подросшим щенком. И мечтал, что когда вырастет, то станет машинистом или... смотрителем станции.