Из пяти родившихся у брошенной кошечки Мишель котят, лишь один малыш - последыш выделялся серо-голубым окрасом, остальные словно намеренно изматывали мне нервы, перемешиваясь друг с другом, как горох, дурачились, падая на спину, стараясь впихнуть мне в рот измазанные сметаной задние лапы и хвосты, одновременно приставая с поцелуями своими мокрыми носами. В глазах рябило от клубка вертящихся неугомонных козявок, из которого по характерным круглым шарикам я выхватывала мальчика, и одной рукой изо всех сил сдерживала его порыв броситься назад в беснующуюся толпу, и тем самым свести на нет все мои попытки идентифицировать девочек. Долгое время я безуспешно пыталась найти на их хитрых мордашках хоть какой-нибудь отличительный признак, по которому могла бы понять - кого из них кормила, кого нет, кому обманом и уговорами впихивала в рот невкусное лекарство, а кто еще не прошел эту процедуру, прикидываясь ветошью, случайно завалявшейся недалеко от мисок с едой.
Когда пять лет назад за одной из девочек приехала девушка Оля, я собиралась подробно и трогательно рассказывать о характере каждой из них, о носиках, о глазках, о серых полосках на мягких шкурках, так отличающих их друг от друга, но открыв корзинку с котятами, мы увидели три смотревшие в нашу сторону шерстяные попы , из-за которых в Олиных глазах заиграли те же чертики, которые путали и дурачили меня несколько месяцев назад. Растерявшись от совершенно одинаковых, как показалось Ольге, котят, она взяла в руки первую попавшуюся попку и, заглянув в глаза ее обладательнице, уже не раздумывая, увезла ее домой.
Приветы из дома
