ДЕНЬ
Что делать, если идёт дождь? Можно заниматься домашними делами, не обращая внимания на непогоду за окном. Можно сидеть у окна и слушать барабанный перестук капель, ища просвет в небесной пелене или искать вдохновения. Мы выбираем третий вариант – странный, безумный, адреналиновый – мы идём гулять под дождем. Плевать, что небо застлано серыми кучами плачущих облаков, плевать, что ветер пронизывает со всех сторон, постоянно меняя направления, холодно, промозгло, но у нас есть эта сумасшедшая маленькая мечта, которую нужно осуществить. Мы никогда не гуляли по осеннему лесу вдвоём под дождём.
Вдвоём чтобы никого вокруг. Чтобы потеряться среди стволов, держаться за руки и не слышать ничего кроме шума дождя, собственного дыхания и биения сердца.
Мы надеваем куртки и ботинки (надо бы купить резиновые сапоги), я повязываю любимый клетчатый шарф. Не забыть набросить капюшон, чтобы он как можно дольше сохранял сухими волосы и лицо.
Мы выходим на темное мокрое дерево крыльца. На земле не осталось сухого места. Лес уже смирился с участью стать в этот день зеленым морем, сонно колыхающемся на ветру. Избитая колкими каплями редкая листва беспробудно спит. Жирная черная земля не в силах впитать столько воды, поэтому то тут, то там, во дворе в ямках и углублениях видны лужицы. Свинцовое небо безапелляционно накрывает нас гладкой сталью.
Ты с вызовом и одновременно с заботой глядишь на меня из-под капюшона. В твоих глазах полно решимости, в моих – страх неизвестности. Мне почему-то кажется, что ты гулял под дождем не только в городе, что во время ливня ты много-много раз продирался сквозь чащу, петлял среди стволов, задевая упругие ветки, и они обрушивали на тебя душ ледяных капель. Ты представляешься мне егерем, знающим лес, и потому не можешь в нем заблудиться; но если вдруг такое случится – без усилий найдешь дорогу. Даже среди дождя.
Твоя протянутая вверх ладонью рука приглашает меня в маленькое путешествие. Рука – теплая, путешествие – холодное, я запомню его на многие десятки лет, я опишу его в книгах:
– Готова? На счет три. Раз… Два… Три.
Выдохнув, я смело вручаю свою ладошку и свою пугливую городскую душу тебе и делаю шаг с крыльца.
А дальше? Дальше – лес! Мокрый, хлещущий по плечам и щекам, скользкий, пропитанный влагой и запахами земли и листвы. Я стараюсь идти след в след за тобой, и поначалу смотрю только себе под ноги. Листва под ногами создает для воды барьер, поэтому иногда кажется, что мы идем по ручью или разлившейся речке. Лишь спустя какое-то время начинаю выглядывать из-под капюшона и открывать для себя дивный лес во время осеннего ливня. Он другой – яркий, словно переливающийся, он соткан струями-спицами, он продырявлен пиратской картечью дождя. Лес словно море волнуется и шумит на ветру.
Мы идем всё дальше и дальше. Я обхожу вслед за тобой деревья и раскидистые кустарники, отвожу ветки. Твоя черная куртка – мой ориентир в желто-зеленых красках омытого дождем леса.
Минут через пятнадцать ты сбавляешь темп, и я понимаю, что мы целенаправленно затерялись. Нас поглотило дождливое море леса. Наверное, чтобы успокоить себя, я начинаю без остановки говорить:
– Знаешь, я вспоминаю сейчас одну книгу. Там герои – мальчики-близнецы – устраивали себе испытания духа и тела. Они называли это упражнениями. Упражнения в голоде, упражнения в глухоте и слепоте, упражнения на то, чтобы не чувствовать боли; физической боли. Мальчишки доводили себя до такого состояния, чтобы организм не чувствовал боли. Конечно, в первую очередь надо принять эту боль, осознать, что она не так страшна, как кажется на первый взгляд. Тогда все синяки от удара палкой или ремнём воспринимаются намного легче. Братья жили во времена войны, и способность быть глухими к физической боли стала для них необходимостью в выживании. Упражнения по принятию этого – голода, глухоты, чтобы не боятся авиаударов, физической боли – очень им помогали. Хотела бы я быть такой сильной! Сейчас мы с тобой идем под дождем. Вокруг всё мокрое, мне холодно, у меня руки замерзли…
– Агота Кристоф.
– Что?… Что ты делаешь?
Мои глаза от удивления округляются. Не ослышалась ли я, сквозь шум дождя услышав имя писательницы, сочинившей трилогию про мальчишек-близнецов? Редко кто её читал.
Но больше всего меня поражает другое – ты внезапно останавливаешься и начинаешь раздеваться. Решительно и с вызывающей улыбкой на лице снимаешь всё, включая носки и нижнее бельё. Лицо и волосы мгновенно становятся мокрыми, и вот уже дождь обливает твои голые плечи. Ты стоишь босой на желтой подложке листвы, подняв голову к небу и раскинув руки, подобно статуе Иисуса Христа в Рио-де-Жанейро, и улыбаешься. Что ты делаешь? Ты – мой любимый псих!
Чётко и ясно звучит повтор и мне, и одновременно дождю:
– Агота Кристоф.
– Я знаю! Ты зачем разделся?
– Я упражняюсь!
– Ты заболеешь!
– Нет.
Я начинаю хохотать. Твой поступок – для меня эпатаж высшей степени. Как всякая заботливая девушка, я желаю тебе здоровья, но не могу, препятствовать твоим упражнениям, какими бы сумасшедшими они ни были. Возможно, ты и прав. Если солнце дает всем силу света и тепла, то дождь тоже может придать сил. Дождь отвлекает от дурных тяжёлых мыслей, смывает все, что переживается, наполняет живительной влагой, закаляет силой струй, заставляет забыть и заставляет улыбаться.
Ты улыбаешься дождю, кружась на месте, подставляешь ему каждый сантиметр своего тела, пьёшь дождь, отдаешься ему и наслаждаешься им.
Я как сентябрьская зайчиха прячусь под дрожащей осиной, прижимая к груди комок твоих вещей, чтобы хоть какие-то из них оставались сухими. Повторить твой подвиг я пока не смогу. Просто не готова. Но когда-нибудь я это сделаю. Обещаю.
Дождь, мне кажется, усиливается. По крайней мере, прекращаться точно не собирается. Серая громада нависла над нашими головами. Там, выше облаков, можно увидеть и обойти стороной облако-наковальню – мать беспощадного ливня. Но мы здесь, внизу, мокрые, как и всё на несколько километров вокруг.
Твоё упражнение в испытании тела я считаю состоявшимся и очень успешным и взываю к твоему разуму:
– Пойдем уже домой, иначе через несколько минут ты будешь учиться плавать.
Прежде, чем одеться, ты заключаешь меня в самые мокрые в мире объятия и нежно и долго целуешь. Капюшон спадает с моей головы и капли дождя сразу же заставляют меня закрыть глаза. Невероятные ощущения! Ты, я и дождь! Мы почти слились с ним, и поэтому счастливы каждой его капле. Твой поцелуй со вкусом дождя особенно сладкий. В нем смешались вкусы яблочного цвета, свежесть воды и сладость мёда. Твои объятия наполняют меня силой…
На крыльцо нашего дома, мы всходим не спеша. Словно нам хочется еще на несколько секунд подольше задержаться в этом дивном осеннем море леса.
Шаг – и вот мы уже в сухом доме, в нашем доме, затерявшимся среди дубов и сосен, среди серого осеннего дождя, испытывающего на прочность наши тела и души.
Сегодняшнее испытание дождем я занесу в «Толстую тетрадь» – так, создавая аллюзию на Аготу Кристоф, я назвала свой блокнот с девятью кактусами на обложке. В нем хранятся мои черновики и наброски к стихам и миниатюркам, интересные наблюдения и зарисовки, а на последнем форзаце на скотч прикреплен кусочек сиреневого пазла.
Автор: Мишка Пушистая
Источник: https://litbes.com/03-odnazhdy-my-provedyom-nashe-vremya-epatazh/
Больше хороших рассказов здесь: https://litbes.com/
Ставьте лайки, делитесь ссылкой, подписывайтесь на наш канал. Ждем авторов и читателей в нашей Беседке.
#проза #рассказ #литературная беседка #миниатюра