Заключительная часть.
- Да, псевдоним - это то, что мне нужно,- размышлял Эжен.
- А вариантов тьма! Эухенио Доминго? Нет, пожалуй, Соловьёв - с - Бородой! - так и не остановившись на каком - то варианте, папаня сосредоточился на репетициях. Он ежедневно пропадал на них, совсем забыв о детях. Его натренированный организм сам уносил его на пятиразовую кормежку на дачу Ромуальдовича.
Покидав в пасть еду, Эжен уносился быстрее лани.
-Уж не кралю какую нашел себе наш пингвин?- удивлялся Фомич.
- Да нет, Васенька, глядя на нашего соседа, я понимаю, что бесконтрольное обжорство скоро одержит верх над половыми излишествами! - сделал вывод Ромуальдыч.
- Он мне сказал, что готовит сюрприз, от которого все ахнут, - добавил старичок.
И вот настал день премьеры. Рано утром дедушки обнаружили приглашение на концерт.
Оставив детей на тётю Дусю, они, принарядившись , отправились в Дом культуры, предвкушая обещанный сюрприз!
Небольшой зал был полон: Роза Иоанновна по секрету оповестила всех селян, что выступит "столичная штучка".
Наконец публика стихла и на сцену вышел Эжен.
Вид его повергал в трепет и шок! Борода и локоны были заплетены в косы, как у викингов. Хламида, собственноручно сшитая Розой Иоанновной, напоминала что - то среднее между ночной рубашкой и королевской мантией. (Дама руководствовалась журналом Бурда моден за 1978 год и книгой о жизни дервишей с картинкой на обложке.)
Впрочем, папаня остался доволен, он подробно рассмотрел себя в профиль и анфас и сделал селфи на фоне занавеса.
- Выступает солист больших и малых академических театров, лауреат премии за интеллектуальное превосходство над земноводными , обладатель диплома 5.0 и неоднократный призер чемпионата мира по поеданию свинины на время...
Роза Иоанновна сделала эффектную паузу:
- Арчибальд Павароттин!
Старички остолбенели и замерли, глядя на папеньку во все глаза.
Шоу началось!
- Здравствуйте, селяне! Я певец, учёный и чародей. Я родился в Месопотамии две тысячи лет назад ,- в зале ахнули.
- Но я вижу скепсис в ваших глазах, поэтому я сейчас остановлю своё сердце! - грозно вещал со сцены Эжен.
- Сердце, это что! - выкрикнул старый знакомый папани - Семён.
- Ты б мне, мил человек, цирроз печени остановил!
Но папенька с ловкостью бывалого афериста смог быстро переключить внимание наивных зрителей.
Эжен был в ударе: он исполнил арию Фигаро, читал Гаврилиаду, пел частушки и показывал карточные фокусы.
Неизбалованная деревенская публика рьяно хлопала в ладоши и кричала: " Бис!"
Раззодорившись, папенька станцевал пасодобль и танго вместе с Розой Иоанновной.
- Ар-чи-бальд , Ар-чи-бальд! - скандировала галёрка и партер. Василий Фомич и Эразм Ромуальдович, обнявшись, рыдали от смеха.
Фермер Семён с уважением смотрел на "слегка тронутого".
- Молодец какой, и пляшет ещё! А я пожалел свинины,- раскаивался он. - Может и печень этот кудесник вылечит!
Его супруга , услышав в исполнении Эжена :
" Маре белла донна,
Эон бельканцоне
Саи кентиамо сен приамо.
Донна белла маре,
Кредере кантаре.
Дами иль моменто
Кени пьячи пью..." , шептала:
- Ой, умный - то! Ничего не понятно, что поёт!
Да, папенька произвел фурор!
В едином порыве зал встал и подхватил вместе с папаней :
- Уно-уно-уно-ун моменто,
Уно-уно-уно сантименто,
Уно-уно-уно комплименто!
Сакраменто, сакраменто, сакраменто,
Сакраменто, са-кра-менто!
Растроганный Эжен утирал бородой слёзы умиления и бормотал:
- Ну, полно, достаточно! Вы слишком добры!
Его душа пела и трепетала.
- Ах, если бы вернуться на двадцать лет назад! - в тоске шептал он.
- Я бы всё сделал по - другому! Прожил бы жизнь иначе.
Ещё не поздно, Эжен!
Или уже поздно?