Как вам заявление: «Бишкек не резиновый»? А «Русские, вам здесь не рады»? Или проще – «Русские, убирайтесь вон»? По сравнению с этим типичное для столицы Киргизии объявление
«Сдаю квартиру только людям с азиатской внешностью» выглядит невинным пожеланием хозяев жилплощади. Правда, для тех, кто совсем недавно отстаивал «нарушенные права» среднеазиатских гастарбайтеров, которых якобы замучил «русский национализм» и «беспредел» сотрудников Федеральной миграционной службы, такие слова оказались полной неожиданностью.
Задолго до начала частичной мобилизации оппозиционеры-либералы, перебравшиеся в бывшие республики СССР, в буквальном смысле завалили Рунет жалобами. Оказывается, в странах Средней Азии и Закавказья, не говоря уже о карликовых «державах» Прибалтики, ко всем русскоязычным относятся, мягко говоря, недоброжелательно. Причем, без всяких скидок на политические убеждения. Беглые «борцы с режимом» внезапно выяснили, что в «демократических» постсоветских странах царит самый настоящий расизм и нацизм. А российское государство, с его мягкой миграционной политикой, выглядит образцом толерантности и дружелюбия к приезжим.
Конечно, наиболее проницательные «борцы за права человека» и раньше догадывались, что за пределами России их недолюбливают за внешность, язык и религиозные убеждения, а вовсе не по причине мифического «русского империализма». «Трудолюбивые и скромные» гастарбайтеры, сбившись в группы, становились агрессивными, задирали прохожих, а иногда, вооружившись палками, устраивали друг с другом массовые побоища. Удельный вес преступлений, совершаемых гражданами стран СНГ, в мирном 2020 году, как сообщало РИА НОВОСТИ, составлял 89,6%. В России появились невиданные прежде этнические анклавы, куда опасались заходить русские, а полиция была набрана из вчерашних приезжих. Ограничительные меры не работали: гастарбайтеры из Средней Азии, в отличие от русскоязычных беженцев с Украины, сравнительно легко и быстро получали российское гражданство.
Попыткам наведения порядка в миграционной политике отчаянно сопротивлялись правозащитные организации и могучие национальные диаспоры. В ход шли всё те же громкие, но пустые слова об «исконном империализме» русского народа, отсутствие толерантности и редкостном трудолюбии приезжих. Либералов и диаспоры материально поддерживали олигархи. Тем же строительным магнатам было гораздо удобнее брать на работу гастарбайтеров, чем москвичей, екатеринбуржцев или красноярцев. Приезжие, к примеру, в случае проблем с зарплатой, жаловались лидерам своих диаспор, а в суд не шли. А с неформальными национальными объединениями российские богачи всегда умели находить общий язык.
Перелом настал с приходом пандемии ковида: у гастарбайтеров серьезно упали заработки. Правда, в крупных городах резко увеличилось число курьеров: своими самокатами и велосипедами они в буквальном смысле заполонили тротуары. Расцвет длился аккурат до объявления в России частичной мобилизации. Оказалось, что недавно получившие российский паспорт курьеры и строители вовсе не жаждут освобождать Донбасс и Новороссию. Гастарбайтеры стаями потянулись в родные края. А там, у себя на родине, заметная их часть моментально влилась в националистические движения. Поэтому, сбежав от мобилизации в страны ближнего зарубежья, либералы столкнулись с неприятной для себя реальностью: те, кого они защищали от полиции и ФМС, российских оппозиционеров ненавидят.
Главная претензия к «понаехавшим» россиянам проста и незатейлива: они, видите ли, не говорят на местном языке. Да и внешне господа либералы сильно отличаются от коренных обитателей благословенного Бишкека, Шымкента или Душанбе, чем раздражают прохожих. К тому же, как заявляют среднеазиатские националисты, беглые российские оппозиционеры перегрузили и без того убогую инфраструктуру из независимых держав, и подняли (одним своим появлением) цены на аренду недвижимости. И не важно, каких политических взглядов придерживается покинувший Россию оппозиционер. Как говорят участники «народных движений» среднеазиатских республик, совсем недавно разгуливающие по российским городам с паспортом РФ, «хороших русских не бывает».
Жаловаться беглым либералам некому. В «свободных» странах Средней Азии нет диаспорных организаций. Да и омбудсменов, защищающих права русскоязычных, там тоже не наблюдается. Нет там и работы. Зато есть, как в некоторых районах Казахстана, «языковые патрули», бытовая нетерпимость, и прочие издержки «национального независимого государства». Поэтому российским либералам, сбежавшим от военкоматов, приходится быстро «перековываться» в бедных попрошаек, которые, чтобы выжить во враждебном окружении, вынуждены клянчить деньги у родственников, оставшихся в России. Конечно, с голодухи каждого эмигранта рано или поздно посетит мысли о возвращении домой. Но за последнее время они столько антироссийского наговорили в своих блогах, что ждать их будет, скорее всего, полиция.
Зато гастарбайтеры, спрятавшие на время свои российские паспорта, вернуться в РФ при первом же удобном случае. Это у себя они отважные защитники национальной культуры, и яростные поборники чистоты расы. В Москве, Санкт-Петербурге и других городах нашей страны они сразу же становятся трудолюбивыми и улыбчивыми. Особенно, если за их спинами стоят могучие национальные диаспоры.