Сегодня хочу вам рассказать историю одной великой женщины - мой бабушки Анны.
Однажды, утром 1941 года в доме моей прабабушки раздался тревожный зов. Зов этот с содроганием слышал не только наш дом, но и каждый, кто жил в небольшой деревушке под Смоленском: «Все дети 14 лет, должны немедленно собраться в указанном месте. Кто не явится - расстрел всей семьи». Этим ребёнком стала моя бабушка.
-«Мама, я должна уйти ради вас»;
-«Дочка, я тебя провожать не буду, я не выдержу».
Связав для своего ребёнка маленький мешочек с едой, всем тем, что нашлось на тот момент, мать провожала взглядом своего уходящего на смерть ребёнка.
-«Дочка, я знаю что ты когда-нибудь вернёшься». Слова, как эхо раздавались в след.
Её, а также многих таких же, как она девочек, ждала долгая переправа в Норвегию. В один из его концлагерей.
Четыре года. Четыре года утро детей начиналась в 6 часов. Изнуряющий, с отсутствием отдыха, труд, по большей части связан был с копанием земли. Шло строительство железных дорог. Отбой в 10 вечера. С рук слезала кожа. Каждый день молодые девочки перевязывали тряпками свои окровавленные ладони, чтобы облегчить свои муки. И снова выходили на работу.
Всех девочек побрили и присвоили номер.
Вечерами, они пели песни и рассказывали стихи, чтобы немного жить, пока сердце бьется. Чтобы иногда улыбаться сквозь слёзы.
1945 год. Стук в дверь и возглас: «Открывайте, девочки, мы свои!».
Бабушка: «Мы прижались друг к другу, обезумевшие от страха, начали обниматься, плакать и прощаться друг с другом. Мы думали, это немцы нас обманывают, что нас ведут на смерть. Так обычно всех убивали».
«Девочки, свои пришли!», - дверь открылась, это были действительно свои. Дети до сих пор не верили, не уходили с места и кричали. А потом, а потом были слёзы радости, которые катались градом.
-«Вы свободны! Свободны...»
«Скоро будете дома...»
Дорога, зимой 1945 года была адской. Босая, весившая 45 килограмм бабушка при росте 185 сантиметров возвращалась домой, вспоминая, как ехала на поезде на ступеньках, полураздетая, но со счастьем в большом, раненом сердце.
Приехав домой, она увидела свою мать, лежащей на кровати. После ухода ребёнка из дома сердце и здоровье в целом были уничтожены.
Дождавшаяся своего ребёнка мать, сказала: «Дочка, я знала, что вернёшься. Я всегда это знала». И ушла из жизни спустя две недели.
Дальше, первые годы войны жизнь на родине была ничуть не лучше, чем за ней. Дети того времени научились ничего не бояться, и страдания, и лишения воспринимали намного легче.
Должно было пройти ещё немало времени, прежде чем, сидя на крыльце своего дома, моя бабушка будет с улыбкой смотреть на сад, высаженный во дворе дома и на улыбку своего мужа, который смог взрастить любовь в сердце женщины, которая потом никогда не вспоминала своё «детство».
