Помню этот день прекрасно, словно это было вчера или, даже, сегодня утром, хотя в той истории точно была ночь, если, конечно же, мне не изменяет моя память, а она, кстати, может.
Солнечный, морозный день постепенно перекатывался в ночь и хорошенько так давал о себе знать регулярными, хроническими головными болями. К этим-то болям я привык давно, а вот к чему-то новому, аки жуткое несварение желудка, увы готов не был. Но, что ж поделать, раз я уже дал себе обещание все-таки сходить на концерт Минди и смотреть на нее во все глаза. Хорошая она певица, жалко, что директор у нее, М. Удаг, был не очень.
Спустившись по лестнице с диким желанием уединиться за ближайшей батареей, я все-таки смог сдержаться и вышел на улицу. Ветер, будто желавший разрушить мою роговицу, нёс за собой последние желтые листочки осени. Я прищурился и на ощупь вставил ключ в замок двери своего автомобиля. С первого раза я его не смог открыть, постоянно заедала замочная скважина.
Уже внутри, я покрутил немного стартером и обрадовался черному, густому дыму из выхлопной трубы. Машина завелась. Я тронулся с места и поехал не спеша, рассматривая полуразрушенные здания в центре многомиллионного города. Неоновые вывески многих из них снова начали меня звать к себе, но сегодня я был непреклонен; зеленому змею меня не победить. Ну и просто потому, что кармане моего пиджака была наполненная фляга.
Все прекрасно - машина едет, фляга пустеет. Я уже начал представлять себе дивное времяпрепровождения с Минди после концерта, как вдруг понял, что приехал в нужное место. Сделав еще один большой глоток из фляги, я вышел на улицу и захлопнул дверь своего автомобиля.
Ох, Минди, ты прекрасна в своем очаровании. Твое облегающее платье так и норовит порваться в самых сочных местах, но чудом держится. Я сел на свое место и стал пристально за ней наблюдать. Эти каштановые кудри, лежащие прямо на ее колышущейся груди, чудные запястья и пальчики, убирающие эти кудри, дабы все смогли увидеть ее великолепие. Чудесный вечер в грязном баре.
Я выпил еще. Концерт начался. Минди прекрасно пела, надрывая свои связки. Конечно, я бы так никогда не смог, но все равно не видел ничего прекрасного в пении. Классическая музыка - другое дело, никакого ненужного голоса, будь он проклят. Но даже с надрыванием своих связок, она выглядела божественно и двигалась по сцене словно хищник, ищущий свою жертву. Наши глаза встретились, она улыбнулась. Я тоже.
Ее выступление длилось не так уж и долго, во фляге еще достаточно осталось на следующий вечер. Она слезла со сцены и подошла ко мне.
- Как сам, Фрэнк?
- Да вот, сижу смотрю на тебя и слюни пускаю.
- Ой, перестань, Фрэнк. - она засмущалась.
Я ей не ответил и схватил за талию. Она моментально шлепнула меня по руке и отошла на полшага.
- Какого дьявола, Фрэнк?
- А что, собственно... - я запнулся.
Она покрутила пальцем у виска и ушла к барной стойке. Я, не понимая ее намеков, двинулся за ней, как вдруг почувствовал чью- то руку на собственном плече.
- Не спеши дружище, эта дама тебе не по зубам.
- Ты что-то хочешь, - я обернулся и увидел перед собой амбала, - или не хочешь?
- Тебе пора.
Не придумав ничего лучшего, как двинуть ему хорошенько по физиономии и свалить, я, собственно, так и сделал. Я хотел казаться в глазах Минди героем.
Дверь оказалась дальше, чем я думал. Я практически успел убежать, но...
- Я вас прошу, не бейте меня по животу! - я пытался их предупредить.
- Ах тыж *блин*! Что это?
Охрана не могла поверить своим глазам, что в одном человеке может находиться столько содержимого внутреннего мира.
Этот пол еще не скоро отмоют.