Зина Кузнецова — молодой автор, работающий в направлении young-adult. На счету автора уже 2 книги: «36 вопросов, чтобы влюбиться» и «Майское лето».
Читайте в интервью:
— Что дает учеба в Литературном институте писателю?
— Как у Зины возникла идея «Майского лета»?
— Писательские страхи автора.
— Какая концовка «Майского лета» планировалась изначально?
— Хобби, любимые фильмы и вдохновляющие Зину личности.
— Зина, здравствуйте! Я познакомилась с вашей дебютной книгой «Майское лето» и захотела узнать о вас больше, как думаю, и мои читатели. Расскажите о себе, на кого вы учились? Кем сейчас работаете?
— Здравствуйте! Я еще студентка. Учусь на третьем курсе в «Литературном институте имени А.М.Горького» в Москве, отделение прозы. Кстати говоря, можно так и сказать, что учусь на писателя. Обычно, кому говорю, все удивляются, но и такое высшее тоже существует.
— «Майское лето» ваша первая написанная книга?
— Нет, первой и дебютной была «36 вопросов, чтобы влюбиться». Это я имею в виду напечатанные книги, а так, конечно, это не первая проба пера, я лет с двенадцати что-то иногда пописывала от руки, правда, до конца не доводила. И есть еще миллиард рассказов. Парочка опубликованы в «Нашем современнике», литературном журнале.
— Для вас писательство хобби или нечто большее?
— Недавно у меня был этакий кризис самоопределения на минималках, и во время внутреннего монолога я спросила себя: «А люблю ли я писать? Может, я себе это навязала». И от этого вопроса стало страшно и как-то безнадежно. Я попыталась представить себя без писательства, и получалось только черное пятно — пустота, а я куда-то пропала.
— Что для вас самое интересное в писательстве? А что самое трудное?
— Самое интересное – посмотреть, как в итоге трансформируется сюжет и куда приведут герои, потому что почти никогда задумка не остается без серьезных изменений. А самое трудное – это сам процесс написания. Не потому, что лень, страх белого листа или что-то еще, а потому что писать – это больно. Это колоссальная мозговая деятельность: как выстроить композицию, как не потерять логику, как соединить тонкие нити взаимодействия героев, каков образ персонажа, может он себе позволить сказать ту или иную фразу или это совершенно не его стиль, как, в конце концов, не забыть про важную символическую деталь, которую ввела еще в завязке. Ну и еще, конечно, немного всегда мучает осознание, сколько придется поработать, чтобы дойти до конца. Ощущения в этом плане очень похожи на выкапывание картошки. Смотришь на эти бесконечные ряды – и плакать хочется. Берешь себя в руки, копаешь, а потом такое счастье…
— Как вам пришла идея «Майского лета»?
— Эта книга моя отдушина. В ней я воплотила все сериалы, которые смотрела в школе. Вот знаете, смотришь сериал, а там сюжетный ход не очень нравится или персонажа хотелось бы чуть другим, или концовочку…Вот я из всего этого «недо» из сериалов вылепила свой сюжет мечты.
— Долго ли писалась история? Были ли какие-то сложности с ее написанием?
— Кажется, месяца два — июль, август. Каждый день по десять тысяч знаков. Помню это, потому что выкладывала ее на Литнет. Хотелось выйти погулять, а нет, у меня же глава не дописана…Сложностей особых не было, но, как и всегда, иногда приходилось долго думать над логикой поступков персонажей, чтобы не из воздуха их мотивы брались. Вот это всегда сложновато, потому что, как правило, требует переписки эпизодов предыдущих глав. Сложновато было придумать окончание истории Дани, я ее десять раз переписывала: от хорошей до жизненной. О, ну и окончание любовной линии Нины и Никиты, конечно, заставило поднапрячься. Я раза три издательству отправила переделанную рукопись с извинениями, что вот, мол, решила сделать другой конец. Дело в том, что в первом варианте есть эпилог, который переносит нас на 10 лет вперед, но он, мне показалось, слишком упростил жизнь, и, посовещавшись с редактором, я оставила в итоге только письмо, которым роман и заканчивается.
— Вы пишете под своим именем несмотря на то, что тренд на иностранные псевдонимы не утихает. Почему?
— Ой, я не знала, что есть такой тренд 😊 Наверно, просто мне всегда хочется быть собой. Ну у меня и имя такое, что грех не использовать.
— У «Майского лета» простая, но милая обложка. Вы принимали участие в ее создании?
— Спасибо! Тоже очень люблю эту обложку. Да, принимала немного. Редактор спросила меня о моих предпочтениях, и дизайнер очень бережно сумел воплотить их в жизнь. К тому же обложка «Майского лета» в одном стиле с обложкой «36 вопросов…»
— Поделитесь своими творческими планами. Что вы пишете сейчас?
— Пока ничего конкретного. Начала было писать одну историю, но пока ее приостановила, поняла, что хочу побольше подумать о характерах персонажей и, возможно, чуть-чуть обрести еще жизненного опыта. Знаю только, что книга будет осенняя, идея ее мне пришла после того, как я посмотрела фильм Бодрова «Сестры», так что еще и атмосфера будет такая…хм…непростая.
— Есть ли у вас писательские страхи?
— Один. Что все зря и никому не нужно.
— Ваши хобби?
— Писательство в себе совмещает и работу, и хобби. Помимо этого, я люблю фотографировать людей на пленочный фотоаппарат, эту черту я дала героине «Майского лета» Тусе от себя. Иногда пишу маслом, акварелью и играю на гитаре.
— Ваши любимые книги?
— Не могу назвать конкретную. Я прочла много прекрасных и замечательных, каждая наложила свой отпечаток. Могу только точно сказать, что на меня и мой писательский стиль очень повлияли романы Саган. У меня в институте даже была с этим связана забавная история. На самом первом литературном мастерстве, когда обсуждались мои работы, мастер попросил меня рассказать о себе и вот задал точно такой же вопрос, как и вы, про любимые книги. Я ответила: «Саган люблю». А он: «А, ну это все объясняет». Просто мой первый рассказ был написан очень под ее влиянием.
Ну и «Простоквашино» всегда буду обожать.
— Любимые фильмы?
— Ой, тут тоже много-много хорошего и гениального пересмотрено. Вечная любовь: «Ирония судьбы», «Сто дней после детства», «Сестры» Бодрова. Новая любовь: «Головокружение» Хичкока. Шедевр! Оу, еще по умолчанию люблю фильмы Вуди Аллена.
— Любимые музыкальные исполнители?
— Тут точно не назову, слушаю все, что откликается.
— Что вы думаете об авторской конкуренции? Есть ли у вас друзья-авторы?
— Я думаю так: место под солнцем есть каждому, за него не нужно бороться, и твое от тебя не уйдет. Писательство – это же, по сути, переработка мира и изображение этого мира глазами конкретного человека – писателя. Тут схожести не будет, а многообразие только добавит интереса.
Друзей-авторов еще нет, не приобрела, если не считать моих творческих однокурсников, у которых много публикаций в литературных журналах.
— Есть ли у вас люди, которые вас вдохновляют или чьим творчеством, судьбой, жизнью вы восхищаетесь?
— Два года назад восхищалась Коко Шанель. Сестра подарила мне красивую подарочную книгу – ее автобиографию. Я прочитала ее за новогодние каникулы, и была вдохновлена силой, смекалкой, умением и стержнем этой женщины. Про неприятную часть ее биографии тоже знаю, но я не люблю судить, поэтому меня ничего не отталкивает.
А еще нежнейшим образом люблю жен декабристов. Бросить все ради поддержки близкого человека – для меня очень сильный поступок, восхищаюсь.
Ну, и Пушкин. Раньше думала, что любить Пушкина – банальность. Ну кто не любит Пушкина, надо как-то выделяться в своих восхищениях. А сейчас после того, как прослушала миллион лекций про влияние Пушкина на русский язык, я думаю, что Пушкин потрясающий человек, с юморком, с умом, искренний. Любви еще добавил тот факт, что его критиковали все, кому не лень, а последние стихотворения вообще не оценили. То есть он тоже человек, тоже сомневался в себе, но при этом гений…Мамочки! За Пушкина, честное слово, готова и подраться 😊