О том, как башкирский курсант полковника вермахта уничтожил
В деревне Кувыково Тунскинского (ныне Кушнаренковского) района Башкирской АССР 26 сентября 1925 года родился Родион Лобанов.
Рос он обычным деревенским мальчишкой, сверстники дали ему пацанское прозвище Роган.
Когда Родиону исполнилось тринадцать, его отец, известный на всю округу пимокат (валяльщик пимов — валенок), решил перебраться с семьей из шести человек в Уфу. Лобановы поселились в Нижегородке.
Никаких имён
К началу войны Родиону еще не исполнилось шестнадцати, но он рвался на фронт бить врага. Роган, так его продолжали звать и нижегородские друзья, был крепким спортивным парнем, обучался стрельбе в рамках допризывной подготовки через ОСОАВИАХИМ. Причем подавал большие надежды: успешно сдал нормативы и получил значок «Ворошиловский стрелок».
Несмотря на то, что отец ушел на войну и Родион остался за старшего в многодетной семье, он упорно наведывался в военкомат. Наконец, его настойчивость дала результат: в сентябре 1942 года ему исполнилось семнадцать лет, и в декабре его призвали. Вначале Лобанова зачислили курсантом в 14-ю окружную школу отличных стрелков снайперской подготовки, которая располагалась в Алкино и входила в состав 36-й запасной стрелковой дивизии.
Порядки в школе были строгими: военная дисциплина и секретность. Фамилий друг друга курсанты не знали. Общались между собой по именам или выбранным ими самими прозвищам. Родион остался Роганом.
Спецподготовка не для слабых
В течение года курсант Роган усердно овладевал навыками снайпера высокой квалификации. Трехлинейную винтовку и снайперскую СВТ-40 мог разобрать и собрать с закрытыми глазами. Но прежде чем сделать первый выстрел боевым патроном, пришлось многое усвоить. К примеру, изучить принцип действия прицела, научиться автоматически определять расстояние до цели, скорость ветра и движения цели, быстро производить соответствующие расчеты.
Еще курсантам приходилось тренировать зрение, наблюдательность, отрабатывать твердость руки, умение плавно нажимать на спусковой крючок. Они осваивали правила маскировки, учились ползать по-пластунски и делать перебежки, оборудовать стрелковые ячейки — основную, запасную и ложные для прикрытия. Большое значение придавалось стрельбе из любого положения и в любую погоду.
В осенний дождь, зимнюю метель, летний зной курсанты с полной боевой выкладкой шли на стрельбище осваивать ручной и станковый пулеметы, противотанковое ружье. А также приемы штыкового боя, метание гранат и бутылок с зажигательной смесью. Завершалась тренировка 70-километровым марш-броском…
После спецподготовки курсантов отправляли на боевую стажировку в действующую армию на срок от десяти дней до месяца. Так новобранцы проходили обкатку в реальных условиях передовой.
На свое боевое крещение Родион пошел с опытным стрелком-наставником, на счету которого были десятки немецких офицеров, солдат и снайперов. Вышли рано, еще затемно. Заняли позицию на развалинах разрушенной фермы. Оттуда открывался хороший обзор немецких позиций. Конечно, если бы враг их обнаружил, то им бы крепко досталось. Но снайперы решили рискнуть и начали «охоту».
Утром на прицеле — вечером в газете
Рассвело. Наставник передал Родиону винтовку с оптическим прицелом и провел инструктаж. Тот прильнул к окуляру и навел его на вражеские укрепления. Вдруг совершенно неожиданно в перекрестье прицела появилась офицерская фуражка, и он мгновенно нажал на курок. Попал! Новичкам везет. И тут вдребезги разлетелся прицел его винтовки. Пришла ответка от засевшего напротив вражеского снайпера. Спасло Родиона то, что сразу после выстрела он опустил голову. Учителя были хорошие. Правда, винтовку потом пришлось отправить в ремонт, поскольку прицел к ней крепился намертво.
Как выяснилось, курсант «завалил» высокопоставленного штабного офицера, полковника вермахта, прибывшего на передовую с инспекторской проверкой. Армейская газета «Боевой призыв» тут же сообщила об успехе наших снайперов. В заметке говорилось, что эпизод произошел в Н-ской части, а вместо фамилий были указаны инициалы. Раскрывать персональные данные снайперов строго запрещалось.
Разумеется, отзыв о результатах стажировки курсанта был положительным. Кроме того, командование просило направить его после учебы в распоряжение Н-ской части. Так, в декабре 1943 года восемнадцатилетний снайпер Родион Лобанов оказался на Ленинградском фронте.
Приходилось часами, а то и сутками лежать на снегу или в болотной жиже, в постоянном напряжении. При этом экипировка советского снайпера периода Великой Отечественной войны была довольно скромной. Помимо оптического прицела для ведения наблюдения за целями они имели разнообразные полевые бинокли (чаще 6- и 8-кратные) и окопные перископы. Для самозащиты в ближнем бою снайпер брал с собой на задание несколько ручных гранат, пистолет и нож. Если в засаду шла снайперская группа, то вооружение дополнялось пистолетом-пулеметом ППШ или ППС. Всю войну и после нее, вплоть до 1963 года, штатным снайперским оружием в нашей армии оставалась винтовка Мосина.
Бочка-приманка
Бойцы действовали очень изобретательно. К примеру, взвод снайперов-«гастролеров», прибыв на передовую, залегал цепью вдоль линии обороны. Затем с пригорка в сторону немцев пускали железную бочку, частично наполненную различным металлическим хламом и оглушительно гремевшую на каждой кочке. На странные звуки из вражеской траншеи обязательно высовывались любопытные головы, и наши снайперы поражали их беглым огнем. После чего взвод переходил на новый, еще «непаханый» участок фронта и повторял свой трюк.
Молодой снайпер Родион Лобанов быстро освоился в боевой обстановке, и у него появилось около десятка зарубок на прикладе винтовки. Работал Роган с напарником. Они поочередно менялись функциями наблюдателя и истребителя. Успех достигался благодаря выносливости и невероятному терпению, невзирая на ледяной ветер, ливни, метели, морозы или изнуряющий зной. Жестокая необходимость обостряла все чувства и заставляла человеческий организм работать на грани возможного.
Охота на «кукушку»
На участке фронта, где воевал снайпер Лобанов, у немцев завелась «кукушка»: что ни день — выбивала двух-трех наших солдат. Командование приказало «кукушку» уничтожить. На это задание Роган пошел один, поскольку его напарник в тот момент «охотился» в другом месте. Добравшись до лежки, осмотрелся. Место оказалось болотистое, среди кочек и мелкого кустарника ему предстояло залечь на весь день.
Все четче и яснее просматривалась вражеская линия обороны: забор из металлической колючки на метровых кольях, увешанный пустыми консервными банками — импровизированная сигнализация. Извилистые траншеи, ходы сообщения, окопы, блиндажи, землянки как на ладони. Вот это наблюдательный пункт! Осторожно бросил взгляд назад, на свою оборону — все в дымке, просматривается плохо. Появилось неприятное ощущение, будто его видно со всех сторон. Но стрелок продолжал свою работу: наблюдал и сопоставлял. И чуть ли не кожей почувствовал, что в сотне метров от него лежит опытный вражеский снайпер. Как же его снять?
Часов в десять взошло солнце. Тут Родион вспомнил способ выманивания противника, о котором на занятиях им рассказывал инструктор. Из ватника и каски сделал чучело и стал медленно поднимать его. Почти одновременно раздались два выстрела: фашист прошил пулей чучело, а Родион — фашиста. При этом вражеская пуля пробила каску и рикошетом зацепила левое плечо. Рука сразу онемела. Однако уходить с лежки можно было только с наступлением темноты.
Все выше поднималось солнце, крепчал февральский мороз. Остыло тело и прилипшее к нему белье. Холод пробирал до самого сердца. Руки можно было хоть немного согреть дыханием, сняв рукавицы, а вот с ногами совсем беда. Пытаясь их согреть, усиленно шевелил пальцами, но это мало помогало.
Едва стемнело, Родион приполз к своим. Санитары занесли его в штабную землянку, где он доложил о результате дуэли. В санчасти перевязали рану. Она, к счастью, оказалась легкой. С ногами дела обстояли хуже…
В феврале 1944 года бойца доставили в военный госпиталь в Пермской области. Там ему частично ампутировали левую стопу и пальцы на правой ноге. В августе 1944 года снайпер Роган был признан инвалидом и комиссован.
Снайпер прикрывает передний край
Дома Лобанов какое-то время долечивался, а с 1946 года и вплоть до выхода на пенсию в 1986 году проработал в Управлении связи БАССР. Награжден нагрудным знаком «Ветеран спецсвязи СССР», медалью «Ветеран труда». С женой Ольгой Афанасьевной они прожили в любви и согласии 75 лет. К сожалению, супруга ушла из жизни, причем в день годовщины их свадьбы.
Сегодня Родион Григорьевич частый гость ветеранских мероприятий. Грудь фронтовика украшают орден Отечественной войны I степени, медали «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 — 1945 гг.» и множество других юбилейных наград.
Снайперское дело в России и сегодня продолжает совершенствоваться. Пресс-служба Министерства обороны РФ обнародовала кадры боевой работы снайперов в рамках спецоперации на Украине. «Мы действуем спокойно, прикрываем передний край, чтобы противник не зашел в тыл к штурмовым подразделениям», — пояснил один из российских военнослужащих.
Автор: Марс АБДЕЕВ, подполковник органов госбезопасности РФ в отставке
Не забудьте подписаться и отметить "👍"