Общение или интервью с основателем крупнейшей и старейшей строительной компании, профессионалом своего дела и человеком, который пару лет назад вступил в конфликт с главой РБ, – это удача для журналиста. Но наш разговор с владельцем компании «Жилстройинвест» Рабисом Салиховым на самом деле стал, скорее, предметом случайности. Мы просто позвонили в компанию и просили прокомментировать слухи об увольнении большой части управленческого персонала, на что получили приглашение встретиться и развеять слухи. Прежде чем написать расшифровку нашего диалога, позволим себе выразить несколько соображений. С одной стороны, с Рабисом Салиховичем говорить легко, потому что он в своей отрасли профессионал, он богат, свободен, уверен в своей правоте; он во многом человек советской формации. Он так нам и сказал, что работал на руководящей должности в аппарате обкома КПСС БАССР. Этот бэкграунд сказывается на манере общения, и не всегда журналисту комфортно ощущать на себе давление собеседника, особенно когда он пытается манипулировать тобой на уровне доверительной беседы. Салихов жалуется на чиновников, то есть «плохих бояр», а вот царь у него хороший. Дословно: «Я вот не хочу таких фото себя и напротив Хабирова, чтобы меня противопоставляли». Вот, что мы почувствовали за время беседы с застройщиком, который возводит спорный жилищный комплекс на стыке улиц Зорге и Парковой. А Рабис Салихов «взял быка за рога» и беседу начал сам.
– Первое. За 25 лет работы я никого не увольнял. Вчера это случилось по одному сотруднику впервые, и уже масса слухов. Нет, на это место мы также на эту же ставку взяли человека в этой же должности. Это сам по себе рабочий момент. Это был даже не мой сотрудник, а из подрядной организации. Так что происходит сейчас на вашем главном проекте тут, на улице Зорге? – Уже 20 месяцев идут «боевые действия». Скажу прямо, меня не устраивают намеки, что столько времени не было разрешения на строительство, а тут есть. Значит, я якобы кому-то дал денег. Ничего не давал. Как все так с разрешением вышло, я не понимаю до конца сам. Никаких 300 миллионов рублей за разрешение руководству республики я не платил. Каждый человек на своем месте, в том числе и глава республики. Кто его и как избрал – это не мое дело. Но он глава, поэтому в своих публикациях, в том числе в видеоролике, я подходил к делу аккуратно. Потом пошло уже личное общение. В марте этого года была такая личная встреча. Мне показалось, что он (Радий Хабиров) юлил. Не было прямого отказа, но не было и результата. Вроде как в чем-то у нас схожие биографии, он из Ишимбая, я из Илишевского района. Стараемся помогать своей малой родине. Телефонами обменялись. Тогда же, в марте, состоялось заседание Градсовета РБ. Я несколько с иронией отношусь к этому органу, но какой есть – такой есть. Некая площадка для общения. В день заседания суда в Самаре я снова попал к главе с вопросом о разрешении. Он сказал, что надо смотреть на правовую сторону вопроса. На это я ответил, что следует дать поручение правовому управлению. В итоге на Градсовете я снова попросил дать поручение начальнику правового управления Азату Галину. В итоге оно было дано. На следующий день собрали руководство нескольких управлений администрации, города и министерств. Я там жестко поставил вопрос. В итоге он был отработан с заммэра Чистяковым, и 15 апреля разрешение было готово. Его нам показали и положили на стол, пошли другие торги. Их интересовала социальная нагрузка. Меня вынудили ремонтировать филармонию. 20 млн рублей я оплатил. Мне говорят, мол, оплатите другую половину. Плачу. Прямо такие шли торги? – Да, но ничего страшного. Все же реально социальная ответственность. В итоге после передачи платежек в мэрию 22 апреля получили разрешение на руки. Когда обжигаешься, то уже дуешь на воду. Мы понимали, что находимся под колпаком, и поспешили за 3 недели исправить все ошибки и недочеты. 18 мая собрал оставшиеся 30 от 800 человек коллектива. Ранее рабочие ушли или уехали на объекты в другие города. Сейчас мы снова их набираем. Тогда собрал 50 человек руководства субподрядных компаний. Сделали ролик и начали работу. Тем не менее с тех пор встречаем колоссальное сопротивление. С чьей стороны? – А вот не знаю. Прокуратура долбит, судами долбят, УФАС РФ по РБ долбит. Не было и дня, чтобы тут на объекте не было проверки. На уходящий поезд последним подпрыгнуло УФАС. Тут земельный участок, 465 кв. метров, мы присоединили к своему. Оформили в Росреестре все документы. Но антимонопольная служба зацепилась, что когда-то, 20 лет назад, эта земля была отдельной. Она оказалась в пределах забора, который мы купили. В итоге УФАС подала в суды, и в качестве обеспечительной меры трижды добивалась остановки строительства. Представьте, строительство идет, работают 130 человек, 30 организаций, освоено около 700 млн, а нам говорят – остановите. Уже 30 договоров долевого участия подписано. Мы говорим клиентам, что риски есть. В нашей республике может быть что угодно, но они хотят купить именно у нас. Деньги собираем на эскроу-счетах, а строим на свои запасы. Еще пару месяцев мы продержимся. Мы выбрали банк, нам утвердили кредит в 3,5 млрд рублей. Объект небольшой, но мы дорого строим. Но пока у нас суды, кредитование не началось. Пока на эти 465 кв. метров наложены обеспечительные меры. Приходили приставы, прокуратура. То есть, сейчас идет строительство на части участка, которая не под арестом? – Совершенно верно. После этого было совещание у Андрея Назарова с участием замминистра минстроя РФ Никиты Стасишина. Я там их рассмешил. Вообще, дома строят из 4 стен. В итоге я поднимаю три стены, а одна остается в пределах обеспечительных мер – будет хороший и большой панорамный вид вместо стены. На стройку к нам потом приезжал вице-премьер Алан Марзаев, вник в ситуацию. По моему мнению, руководитель УФАС РФ по РБ Хомяков действует в интересах каких-то определенных или неопределенных лиц. Жалобу писал человек, проживающий на улице Вологодской, ему, видимо, интересно. Я попросил Марзаева повлиять на УФАС, чтобы отозвали иск. Ну нет оснований. О юридической стороне даже говорить не очень хочется. Есть постановление Мишустина о том, что с марта никаких проверок по плану и вне такового, кроме как по угрозам безопасности жизни. Я жаловался на УФАС в прокуратуру, но получал в ответ фикцию. В итоге вместо собственной проверки, они отправили мою жалобу в ФАС РФ. Наше дело правое, я все равно своего добьюсь. Мы же знаем имена всех этих людей, кроме этого, с Вологодской. Все эти местные активисты, типа Кашапова и прочих. Но ведь предположительно известно имя человека, который стоял за ними в реальности. – Я не могу основываться на предположении и называть его. Задам тогда по-другому вопрос. На Градсовете РБ вы вступали в перепалки с тогда первым заместителем Ринатом Башировым. Было такое? – Да, было такое. Потом ругался с Сарапуловой. Они сказали, что у нас остались какие-то долги по общественным пространствам от проекта «Четыре сезона». Я тогда по ним «врубил». Я был у Баширова 3 раза, последний раз в январе 2021 года. Он требовал меня забрать иск из суда. Это тогда их сильно задело. Баширов рулил. Я не стал забирать иск, потому что тогда верил в суды. Сейчас уже разуверился. Не потому, что не верю судьям, а потому что процессы могут идти по 2–3 года. Я с таким никогда ранее не сталкивался, чтобы дом строить много лет. Столько процедурных моментов, встречные иски, и нет движения в судах по существу. То есть глава РБ вроде бы уже на вашей стороне, а мэрия все еще мешает? – Разрешение от города мы все-таки получили. Они отозвали свой иск к нам и вроде хотели мировое соглашение. Сначала я согласился, но потом передумал. Это могло трактоваться как признание нами вины. Поэтому мы отозвали его из суда. То есть не суд отказал в мировом соглашении, не город также отказался от мирового соглашения – это мы отказались. Сначала был Градсовет РБ, где рулил Баширов. Потом его убрали, появилась Ассоциация застройщиков РБ. Вы в нее вошли? – Сначала мы не вошли, это случилось позднее. Входной билет в нее сколько стоит? – 400 тыс. рублей ежегодно. Я понимаю, о чем вы говорите. Сейчас свою проверку проводят. Надо быть честным. В моем понимании Ассоциация не должна быть организацией для сбора денег на социалку. Много формальностей. Приезжают с выездными заседаниями. Что-то смотрят. Мне же кажется, что должен быть обмен опытом. Я подумал вовлечь в свои проблемы Ассоциацию, а потом передумал. За эти два года боевых действий я уже не хочу ничего плохого про кого-то говорить с высоты своего возраста. Воевать до последнего – моей жизни не хватит, но и сдаваться я не собираюсь. Воевать за всю республику тоже не могу. Я работаю уже при шестом главе региона. Переживу и следующего. А какие проекты у вас остались в Уфе? А то мы слышали про Нижний Новгород. – Нижний Новгород стал в какой-то степени вынужденной мерой. Людей надо было трудоустраивать. Там проектом занимается мой сын – Ринат. В Уфе у нас много проектов. Все сделано: проект, дважды запрос в мэрию на разрешение по строительству в лесу отсюда неподалеку, на месте радиостанции «Алтай». На сегодня этот участок на 3 га огорожен забором, находятся 11 капитальных строений. А все почему-то считают, что это рекреационная зона. Свои иски по этому участку написала прокуратура. Но ничего, я скоро начну войну за него. С этим проектом сначала разберусь и начну. На момент действия старой редакции ПЗЗ мы получили генеральный план земельного участка, экспертизу, землю в собственность. Закон обратной силы не имеет. У меня выходят сроки, поэтому я подам в суд на возмещение ущерба к городу. 500–600 млн там набирается. Я считаю себя социально ориентированным. Мы расселили 140 домов, и на это купил тысячи квартир. Сегодня собрались строить за городом, а то, что в нем остается ветхое и уродливое, разве нормально? Есть рекомендации Минстроя РФ, что в пригородах городов с убывающим населением строить не рекомендуется. Надо ли нам огромные деньги закатывать в Забелье? Я не против, что в Уфу приходит «Садовое кольцо» или «Гранель». Эта конкуренция подтягивает нас. Появилась компания «Дарс» – строит между Демой и Затоном. Это хорошо, это экономкласс. Касательно других проектов. Нами разрабатывается проект комплексного развития территории. Это позволит сносить старое жилье по рыночной стоимости. Это участок в 7 га на улице Ленина, ниже ЖК «Айгуль». Там будет порядка 110 тыс. кв. метров. Еще проект в створе Кавказской и Пугачева. Это около 400 тыс. квадратов. Там и там будут детсады и школы. Вот такая у меня мечта. Так что из Уфы я уходить не собираюсь. Но сегодня для меня самый важный этот объект. С администрации к нам обратились. Мы готовы облагородить 30 га парковой зоны и уже вложились. Дорожки, площадки для йоги, смотровые площадки, освещение. Посмотрите, строительство не ведется в зоне парка Гафури, а Воронки. И взгляните на сам парк. Так строится какой-то объект, бьют там сваи. Псевдоактивисты появились там только один раз, и никто не поднимает шума. У нас есть видео объявления Кашапова по сбору денег для московских юристов. Пошло это все. Но там есть солидные люди, которые вхожи в кабинет Хомякова (руководитель УФАС РФ по РБ – прим. ред.).
На этом объекте в парке забивают сваи Завершаем беседу с Рабисом Салиховым, уже осматривая стройку на Зорге и Парковой. И на самом деле, под арестом сейчас находится участок земли с небольшим кусочком стены подземного паркинга. Рядом котлован со старыми элементами постройки. Противники строительства это называли бомбоубежищем и стратегическим объектом. Но по большому счету это было убежищем лишь для когда-то обитающих здесь связистов. И все же повторимся, что впечатление от беседы осталось двоякое. Сам собеседник является известной фигурой в республике, и эта известность еще с давних времен является заслуженной. Его компания возвела, по признанию конкурентов, едва лине самый классные проекты последних лет. Но есть понимание, что он говорит то, что выгодно ему. Но при этом иногда противоречит сам себе. В нем чувствуется гнев на чиновников, но называть их по именам он не спешит. Он говорит, что за полтора года участия в Ассоциации застройщиков РБ заплатил 600 тыс. рублей. А вот будет ли его компания отдавать в Ассоциацию сбор в 12% с оборота по новым проектам, пока неизвестно. Рабис Салихов говорит, что его не интересует информационная политика, он сам по себе. Но при этом цитирует публикации уфимских СМИ, которые даже не касаются его бизнеса. Как-то вот так.