После войны, в тот самый год, когда не захотел жениться на Валентине один Иван, потому как не было у неё козы, а приехал с фронта совсем другой Иван и именно за него вышла замуж Валя, в тот самый, 1946 год получил Иван распределение в Казахстан.
Валентина - мужняя жена теперь, куда муж туда и она. По приезду в небольшое село в Казахстане Иван работал участковым милиционером, Валю взяли бухгалтером в школу. Выделили большую светлую комнату - живи, радуйся.
Иван спокоен, рад. Свое жилье, жена любимая рядом. Сколько раз, скитаясь беспризорником по улицам Свердловска, ночуя в ледяных вагонах поездов на вокзале, опасаясь каждый раз, что снова попадется линейному милиционеру в руки, сколько раз представлял он себе свой дом. Плохо помнил он свое детство: свою деревню Юровку Курганской области, отца и мать. Сестра Елена - единственный человек, оставшийся в его жизни из родных. Только Елена не сбежала с ним из детского дома, осталась. Испугалась скитаний. А Ваня - отчаянная голова, пошёл пешком из Кургана в Свердловск. Много дорог именно прошёл, много километров проехал в товарных вагонах. Жил и питался тем, что мог достать, или попросту украсть. В Свердловске присоединился к шайке таких же полураздетых, вечно голодных беспризорников. Не раз ловили их, помещали в спецприемники, которые были настоящими тюрьмами, только детскими. И отсюда сбегал. И снова жизнь его состояла из поисков пропитания, но он был свободным. В одно из таких задержаний, после передержки с спецприемнике, отправили Ваню в детский дом, переполненный до нельзя. На одну кровать приходилось не меньше трех воспитанников. Спали по очереди. С питанием не лучше. Этак ноги протянешь. Ваня задумывал побег. И сбежал бы снова, если бы не постановление 1928 года: поставлена задача на ликвидацию детской беспризорности в кратчайшие сроки. Завертелось колесо.
В срочном порядке составляется план ликвидации уличной беспризорности; «разгружаются» детские дома и приемники-распределители. Детей раздают в крестьянские семьи, кустарями и в колхозы, совхозы, на каждого ребёнка предоставляя дополнительный земельный надел, освобождаемый от уплаты единого налога на три года и возможностью бесплатного обучения ребёнка в школе, а также единовременным пособием.
Восьмилетний Ваня думал так: а что, если повезет и мне, вдруг возьмут меня к себе люди хорошие, добрые, вдруг приживусь. Рискнуть? В случае чего - поминай, как звали, - сбегу, не удержат!
Не прижился. От усыновителя осталась одна лишь фамилия, сбежал Ваня. Не смог свыкнуться с дисциплиной, которой от него требовал новоиспеченный "отец". После уличной свободы - жесткий контроль и требование полного подчинения? Ну уж дудки! Не на такого напали, прощевайте, люди добрые!
Так до своего взросления и рос Ваня на улице, сменяя вокзалы, города, спецприемники, приюты и приятелей-друзей. На фронт призывался с Архангельской области уже.
Если бы не война, не известно, на какую дорожку кривую ступил. А после войны мозги заработали по-другому. Семью свою создал. Шутки в сторону. Сам Иван теперь глава не только себе, но и супруге. Сам все решает.
Ну это Иван так думал. Валя же думала иначе. Отправляясь с мужем в Казахстан, не сразу поняла, какую ошибку совершает. Не знала, что тоска по матери и родному дому не даст ей в полной мере наслаждаться счастьем. Однажды она обмолвилась, погорячились, мол, мы с тобой, Ваня, зря из дома уехали. На что Иван лишь усмехнулся: у меня везде дом, где ты со мной! Глупости не говори.
"Эх, - думала Валя, - перекати-поле ты моё, привык по земле мотаться, ни о ком душа не болит. А у меня мама дома одна. Кто ей дров к зиме припасёт, кто воды наносит с колодца?"
Однажды Валентина пришла раньше мужа домой, принялась готовить ужин. Поставила варить мясо. Вода в кастрюльке закипела, Валя подошла к керосинке, подняла крышку и бегом вылетела во двор. Приступ тошноты повторился, как только Валя вошла снова в комнату.
Ясно. Ошибки нет. Станет Валя мамой. Первым порывом было сразу же рассказать обо всем мужу. Но именно сегодня Иван задерживался на работе и у неё было время поразмыслить. Так у Вали появился коварный план.
За поздним ужином, сидя за столом с Иваном, Валентина не ела, была бледнее обычного.
-Что с тобой? Не заболела? - заботливо осведомился Иван.
-Как тут не заболеешь, никак не могу привыкнуть я к здешнему климату. То жара, то холод. И вода мне не идет эта. Тошнит каждый день.
-Валюш, ну потерпи, может привыкнешь ещё!
Вместо ответа Валя укрыла лицо руками и заплакала.
Через пару дней повторилось тоже самое. А потом пришел Ваня домой, а стол к ужину не собран. Валя лежала на кровати с белым мокрым полотенцем на лбу.
-Умру я тут, - по щеке катилась слеза.
Около месяца продолжались настойчивое давление на жалость. Правда, с виду Валентина выглядела и впрямь плохо. Смуглая от природы кожа лица под глазами выглядела почти черной, нос заострился, щеки впали, губы бледные. Токсикоз ее изматывал. Только мужу она о том ни слова. Не климат и всё!
Все чаще заставал Иван жену лежащей в постели. На вопрос, не легче ли или предложение сходить в больницу или вызвать врача, говорила:
-Ты смерти моей ждёшь, скоро уж, - скорбно поджимала губы Валентина и отворачивалась к стенке.
Терпение мужа лопнуло.
-Собирай вещи, едем домой, я уволился. Беги в школу, пиши по собственному. Правда, чего доброго, помрёшь тут. Валя, слышишь, чего застыла? Собирайся, домой едем!
Куда только делась Валина слабость? Сломя голову сбегала в школу, выходя, на радостях расцеловала старого дворника, подметавшего крыльцо школы.
-Валентина Антоновна! Что это вы? - удивленно воскликнул Матвеич, эвакуированный сюда в войну.
-Домой я, Матвеич! Домой! К маме! - убегая, кричала ему Валя.
По дому носилась, как угорелая, радостно распихивая вещи в чемоданы, срывала с окон занавески.
-Валя, нет билетов на пассажирский поезд. Будем пробовать уехать на товарном.
-Домой - хоть пешком! - радостно сияя полными слез глазами, ответила жена.
Только приехав домой, встретившись с мамой в родном доме, вечером перед сном призналась мужу в обмане. Повинилась, покаялась, побожилась, что больше врать мужу никогда не станет. И что ребенка ждет, сказала.
-Беременная!? Слава Богу, я уж думал, правда помрешь ты, Валенька! - радостно говорил Иван, крепко прижимая к груди молодую жену.
#семья #история #новинки
о начале любви Вали Ивана можно прочитать тут