О настроениях
«даже в Церкви всё не так, всё не так, как надо»
С такими умонастроениями я, конечно, сталкиваюсь. У любимого многими, и мной тоже, классика христианской литературы XX столетия Клайва Льюиса есть очень точное, на мой взгляд, выражение, которое он в разных книгах употребляет, – «христианство и…». Бедой для человека становится, когда в этом «христианство и…» становится главнее то, что идет после «и» (а это может быть и политическая активность, и национальная принадлежность, и социальные взгляды, и профессиональная увлечённость, и что-то другое). Относительно недавно по долгу службы почитывая в интернете не только те публикации и тех авторов, с которыми я согласен, натолкнулся на интервью одного человека, который в свое время занимал церковно-административные посты, а потом оказался вне их (по милости Божьей, не вне Церкви) и, как часто бывает с людьми, их лишившимися, сразу приобрёл резко критический взгляд на, по крайней мере, официальную церковную действительность. В интервью он вполне искренне (я так думаю) и в этом смысле честно сказал, мол, мы пришли в ту эпоху в Церковь потому, что у нас были диссидентские взгляды, а она виделась тогда главным если не антисоветским, но не советским институтом в советском обществе, а теперь мы от официальной церковности отталкиваемся именно потому, что сохранили те идеалы юности, мы такие же диссиденты, как были (так ему видится), и согласия с государственным официозом принять не можем. Оказывается, что диссидентские убеждения или диссидентский пафос, соответствующие умонастроения для человека важнее христианства.
Вот если для тебя в Церкви важнее Христос, Таинства, до очень большого предела не зависящие от того, насколько ты согласен со священником, с иерархами и их конкретными взглядами, высказываниями, если для тебя главное в церковном вероучении – то, что определяет нашу веру, то есть догматы, а главное в каноническом праве – евангельская этика, то остальное, даже если тебя огорчает нечто в эмпирической церковной действительности, не даст тебе разочароваться в том, что вот должно определять суть твоей веры. Мне кажется, нужно бороться за то, чтобы в христианстве, как Владимир Соловьёв в «Трех разговорах» точно об этом сказал, главным был для нас Христос – не диссидентство и не скрепы, а Христос.
Будет так – не разочаруешься даже из-за того, что те или иные высказывания иерархов, клириков, ответственных церковных работников не вызывают у тебя восторга. У меня тоже отнюдь не все вызывают восторг.
Почему пассивность
стала сегодня главной проблемой церковной жизни
По отношению к той, скажем так, дороссийской действительности церковной или даже к 90-м годам сейчас вижу немало разницы. Например, как мы тогда читали [православную литературу]: книжку тебе давали на ночь или две, и ее нужно было успеть прочесть. Либо требовалось раздобыть ксерокопию. У всех нас была занимавшая колоссальное место библиотека ксерокопий дома, пачки которых просто расползались, – ее потом мы меняли на более компактные типографские издания этих книг.
Тогда тебе давали «Диалоги» протоиерея Валентина Свенцицкого на две ночи, первую ночь ты читал, во вторую что-то выписывал оттуда, ведь ещё неизвестно было, когда у тебя снова окажется эта книга.
Помню, приехал в Печоры в паломничество в 1986 или 1987 году, с собой у меня была ксерокопия «Лествицы» – не то что я всё прочитал, всё понял и всему следовал, но это была книга, которую все находившиеся в той большой паломнической келье хотели взять почитать хоть насколько-то. А теперь другое: вы пойдёте в любой книжный – там та же «Лествица» стоит, но рядом с эзотерикой или чем-нибудь подобным. Я, конечно, говорю о светских магазинах – в церковной лавке «Лествица» стоит рядом с правильными книжками, но спросите продавца, когда кто-то последний раз купил экземпляр... Да, сейчас возможностей больше – читай не хочу. А много читают?
Сейчас много видов церковной активности предлагается – и поём, и пляшем для прихожан, в переносном смысле, конечно. А иногда и не в переносном. Надо вам – вот и поездки, и кружки, и вот тебе детская воскресная школа, и беседа священника, вот вам и радио православное, и телевидение, в интернете вам неохота читать, так вам прочитают и даже истолкуют сегодняшние Евангелие и Апостол. И что, значительная часть наших прихожан читает и слушает?
Вот это, скорее, не решённая до конца главная сегодняшняя проблема в церковной жизни. Не отношения с государством, не какие-то высказывания людей, занимающих те или иные и посты, а вот эта внутренняя пассивность…
Вот характерный, на мой взгляд, пример. Во время эпидемии коронавируса храмы в Москве ненадолго, но были закрыты для посещения прихожан – два или три месяца они для решительного большинства людей были недоступны. Начался настоящий плач, как же без богослужения тяжело. Что мы только ни делали в то время: во всех храмах создали чаты прихожан, как-то старались объединять их, транслировать богослужения. И это было хорошо. Помню, я дистанционно «Винни Пуха» детям читал два раза в неделю, заодно и для себя перечитал ещё раз огромным удовольствием; хорошая книжка.
А что-нибудь поменялось потом? Вот все сейчас говорят, что стало в храмах объективно на 20-30 процентов меньше людей. Ну ладно, допустим, отпали те, кому, условно говоря, страшно, – значит не очень понятно зачем и ходили, если болезнь страшнее оказаться вне ограды церковной. Но и даже те, которые вот так рвались на богослужения, когда были закрыты храмы, за месяц насытились и вернулись к тому же графику даже говорю церковных активностей, но главного – посещения богослужений.
Скажу честно, я не знаю, что с этим сейчас можно сделать. Вот уже вроде бы напоминание было о том, что вы можете лишиться всего, к чему за эти годы, десятилетия привыкли – и даже не в силу внешних гонений. Да мало ли что может случиться в нашей жизни? Но даже это не пробудило людей. И этим, мне кажется, мы отличаемся от того, что было лет 25-30 или 40 назад. Не знаю, что с этим делать – просто делюсь с вами скорбью от пассивности, которую вижу.