Как следует из немецких документов, подпольные организации возникали в боевых «восточных» батальонах, причем, оказалось, что такие организации были во ВСЕХ «восточных» формированиях, находившихся в Крыму. Автор пока не располагает данными о состоянии «восточных» формирований на Кавказе, но в Крыму, произошло достаточно много инцидентов, связанных с восстаниями в «восточных» частях.
Из воспоминаний Ф.И.Федоренко: «Один из перебежчиков начал свои показания Колодяжному с заявления: он — тайный агент СД, кличка — «Бергман». На его совести немало черных дел, и он готов принять как должное суровую кару, однако просит предоставить ему возможность хотя бы частичного искупления вины. Он уже сам приговорил себя к высшей мере наказания, поэтому смерть ему не страшна, только бы не была она позорной. Готов на любой риск...Верить или не верить газиевым, «бергманам»? Мнения расходились. Одни считали, что предателям нет и не может быть никакого доверия ни при каких обстоятельствах. Другие, в общем соглашаясь с таким подходом к непростому вопросу, тем не менее отмечали: отказом в минимальном доверии, с проверкой в деле мы толкнули бы одумавшихся назад к врагу. Поставили бы их в положение людей, которым терять нечего, а из таких и рекрутируются самые оголтелые каратели. «Бергману» Колодяжный поверил и не ошибся. Перебежчик при содействии Баки Газиева многое сделал для «засветки» гитлеровской разведшколы Абвера в Симферополе, по улице Севастопольской, дом 6, и ее филиала в деревне Тавель. Нашей службе безопасности стали известны даже некоторые имена и приметы диверсантов, готовившихся к заброске в район Ашхабада!» [1].
Из воспоминаний А.А.Сермуля о добровольцах из разведшколы в д. Тавель: «Помещалась она в старом помещичьем имении, теперь там спортивная школа олимпийского резерва, командовал ей немец Рикгоф (Рыковым наши его называли). Работала она на Кавказ. Курсанты из наших военнопленных, их там готовили и забрасывали потом в наш тыл.
Охраняли эту школу всегда очень хорошо, и мы хотя и раньше знали о ее существовании, но подобраться к ней не могли. Они, нужно сказать, довольно серьезно организовали патрульную службу. И вот эти двое говорят: школу немцы эвакуировать начали, а обслуга из хозвзвода, все бывшие советские военнопленные (они уже там переженились все на местных крестьянках) и некоторые курсанты решили уходить к партизанам. Македонский, в то время он был командиром бригады, учел мой прежний «дипломатический опыт» и решил заслать меня туда к ним. Вызвал меня и говорит: пойдете туда ты и Гвоздев Матвей (он недавно прилетел с Большой земли в военной форме новенькой, но без погон), разберетесь что к чему, а Витенко, начальник Особого отдела перед отправкой нам объяснил: вы в школьно-диверсионные дела, говорит, не лезьте, никаких допросов, никаких шмонов не производить, ваша задача только доложить обстановку … Пробрались мы в Краснолесье[2], встретились там: с людьми. Они все в немецкой форме, при оружии. Кроме них пришли еще некоторые из местных жителей, коммунисты, они вроде бы перед этим с личным составом обслуги этой школы поработали , в общем, все решили в партизаны уйти.
Да еще, когда мы спускались с Кош-Каи, проходили мимо татарской деревни Трескунда. Taм добровольцы стояли. Эвель и:ми командовал. Татары сейчас притихли не хотят воевать. Этот Эвель на второй день тоже пришел в Краснолесье на беседу. Я сказал, что те, кто хочет в партизаны уйти, должны записаться, составили список, с указанием данных, года рождения и т. д. Публика там была разная. Некоторые попали в школу из лагерей, чтобы просто с голоду не сдохнуть, и при первой же возможности готовы были перебежать к нашим, но были и другие, например некто Казарьян, который до этой разведшколы отличился в ростовской зондеркоманде, даже награжден был немцами, и ему подобные. Многие жители близлежащих деревенек" входивших в Тавельский сельсовет, а это Экиташ, Тавель, Поляры (греческая деревня) и Трескунда (татарская деревенька) тоже записались в отряд. Среди них, кстати, четыре сельских полицая и деревенский бургомистр - Полотняненко. Всего в списке оказалось человек 137 или 138» [3].
Из воспоминаний партизана старшего краснофлотца Дементьева Н.И.[4]: «Летом 1943 г. вызывает меня Македонский, он уже знал, что я под Одессой был замком взвода, потом командиром стрелкового взвода, и мне говорит:
- Николай, как ты, справишься с отрядом?
- Я думаю, справлюсь, - я никогда трудностей не боялся.
- Тогда давай принимай отряд, - вообще-то там на командира планировался Гвоздев, но он перепугался, потому что к нам пришел взвод бывших русских добровольцев из военнопленных, он стоял в Тавеле и числился как Абвер школа, но, по сути, был хозвзводом. Командиром их был Гаврилов. Когда я пришел, они тоже забеспокоились, потому что я вышел в немецкой форме (старая моя совсем порвалась, поэтому я носил немецкую трофейную). Признаться, глядя на людей в немецкой форме, я тоже немного растерялся, тут мне один боец на ухо шепчет, что это хозвзвод по охране Абвер школы. Заметив мое замешательство, мой боец Михаил Лесниченко пояснил:
- Не сомневайся, люди проверенные! С их помощью мы, жители Тавеля, посчитались с немецким комендантом, и теперь всем селом просимся в партизанский отряд.
Назначенный ко мне комиссаром Андрей Сермуль хохотнул:
- Командир! Ты ведь тоже в немецкой униформе!
- Она у меня трофейная! Папаха с красной лентой и автомат - нашенские! Партизанские! - отрезал я». Как указывает Н. Дементьев «К концу октября 1943 года 6-й партизанский отряд в составе 4-й бригады Южного соединения был полностью сформирован в составе трех взводов: Тавельского, Константиновского и из перешедших к партизанам бывших немецких подручных, общая численность 384 человека».
Среди боевых частей с «некрымским» контингентом первым вышел из повиновения азербайджанский батальон 806. Подпольная группа предприняла попытку восстания и ухода к партизанам уже 20 октября 1943года. Стоит отметить, что на тот момент советские войска были еще очень далеко от Крыма. Противнику удалось раскрыть группу, но, как указывается в немецких документах, «зачинщики ушли к партизанам». Перед строем были расстреляны 17 человек бывшие легионеры вошли в состав 8-го партизанского отряда (им. Багирова). Командиром отряда был назначен Алиев Мамед Керим-оглы, комиссаром Аширов Абул Керим. Всего в отряд зачислено 38 человек, в основном, азербайджанцы и татары. В декабре, за счет прихода татарской молодежи и перебежчиков из азербайджанских батальонов, отряд состоял уже из 78 человек.
В связи с тем, что в рамках реализации плана «Михель», началась подготовка к насильственной «эвакуации» населения, восстание произошло в 149 Бахчисарайском батальоне «Шума», и одна рота этого батальона в составе 87 человек полностью ушла к партизанам[5].
Из воспоминаний А.А.Сермуля: «В этот же день мы с Парамоновым привели их на Сараман и сдали в штаб. Их распределили по отрядам, в основном они попали в отряд, командиром которого был назначен Сергей Лаврентьев, моряк, этот отряд вскоре стал называться первым, грузинский стал вторым. В это же время сформировался отряд из жителей Скалистого и Трудолюбовки, он был назван третьим, командовал им Грузинов. Четвертый отряд сформировали из жителей Мангуша (Прохладное). Пятый отряд из жителей деревни Бия-Салы, там тоже было несколько бывших добровольцев» [6].
Данные не совсем точные, анализ списков[7] показывает, что в основном, эти легионеры вошли в состав партизанского отряда, который получил номер девять (командир – М.Ф.Парамонов, комиссар – Мамутов Мустафа)
Следующим 28.10.43г. «отметился» 804 азербайджанский батальон. Современные авторы, восторгающиеся Вермахтом, пишут, о, якобы высокой боеспособности этого батальона, но и в нем нашлись те, кто не побоялся начать борьбу с фашизмом. Расстреляно перед строем 14 человек. 18 человек ушли к партизанам, и были влиты в состав 8-го отряда.
Следующим инцидентом стало раскрытие подпольной организации и попытка восстания во 2-м батальоне полка «Бергман». Сейчас очень многими западными идеологами полк «Бергман» позиционируется, как элитная «восточная» часть, которая боролась с СССР и коммунизмом. Но, как выясняется в этой «элитной» части не все было гладко. Большая часть 6 роты смогла уйти к партизанам, и составила отдельный партизанский отряд. Противник указывает:
«Схваченные зачинщики расстреляны перед строем, батальон разоружен, ведется расследование. Поставлен вопрос об исключении «опозоренного» батальона из списка частей Вермахта» [8].
Из батальона ушла группа легионеров, численностью 85 человек во главе с заместителем командира батальона майором Гвалия. Среди ушедших легионеров были представители разных народов Кавказа: грузины, чеченцы, армяне. Суммарно, во 2-м батальоне должно было насчитываться (как и во всех боевых «восточных» батальонах) 915 человек (пятиротный состав, роты тяжелого вооружения). «Несостоявшийся» 2-й батальон «Бергмана», со своим составом, оставшимся верным Вермахту, принимал участие в боевых действиях под названием «боевая группа Йорбанда». Группа легионеров, ушедшая к партизанам, прослеживается во 2-м отряде 4-й бригады Южного соединения партизан[9].
Следующим, пришлось разоружить 245 Туркестанский батальон, т.к. часть батальона, задействованная в противопартизанских мероприятиях, перебежала к партизанам, но, по непонятной причине, в составе партизанских отрядов военнослужащие этого батальона не прослеживаются. Вопрос требует уточнения.
30 октября 1943 На переезде, в районе станции Джанкой произошло столкновение поездов, в составе, перевозившем 81 батальон полевого пополнения и 615 учебный полк погибло 8 человек. Как указывают немецкие источники: «столкновение произошло из-за неправильного переключения железнодорожной стрелки. Ведется расследование. Восстановление путей потребует 10-12 дней…». За сутки до этого, грузинским батальоном I/9, при патрулировании путей, был обнаружен подрывной заряд и 5 детонаторов. Ситуация осложнилась тем, что в результате прошедших дождей, дороги стали малопроходимыми. Ночью, из грузинского батальона к партизанам дезертировало 20 человек.
На следующий день 01.11.43 происходит восстание в грузинском батальоне I./9. Запись в журнале боевых действий 17 армии:
«разоружен грузинский батальон I./9 (65 легионеров убежало к партизанам)». Группа легионеров прослеживается в составе 11-го отряда Восточного соединения[10]. В современных публикациях о Петре Гвалия пишут следующее:
«В тылу врага самоотверженно сражались партизаны: Петре Гвалия, Давид Бакрадзе, Сандро Чачхиани, Зоя Рухадзе, Ноэ Кублашвили, Христофор Мосулишвили, Отар Ишхнели. Гвардии майор Петре Тагуевич Гвалия, уроженец села Нахаребао Мартвильского района Грузии, прожил короткую, но славную жизнь, и погиб как истинный герой и мужчина, защитник и воин в решающих боях за Крым 9 марта 1944 года. О военной службе Петре известно не много, но это был, без сомнения, талантливый, уникальный человек – еще в довоенные годы он бывал за рубежом, знал десять (!) иностранных языков, включая немецкий, французский, английский, турецкий, румынский, персидский. В годы войны оказался в Крыму, где принял активное участие в организации партизанского движения. Судя по тому, что Иосиф Сталин в личной беседе с группой грузинских генералов и маршалов назвал Петре Гвалия «вечным героем», можно предположить, что он знал об этом человеке много больше, чем позволено говорить».
А.А.Сермуль в своих воспоминаниях отзывается о легионерах достаточно презрительно: «Когда немцы в мае 42-го разбили на Керченском полуострове Крымский фронт, в плен к ним попало очень много кавказцев -грузин, азербайджанцев и армян. Немцы начали формировать из них добровольческие батальоны для действий на Кавказе. При отступлении оттуда некоторые из этих подразделений были выведены в Крым и брошены против партизан. В Симферополе, на ул. Субхи, стоял один грузинский батальон, а второй в Шакуле (Самохвалово). Мы еще удивлялись, производя разведку, какие-то странные солдаты железную дорогу охраняют: не немцы, похожи на татар, но говорят не по-татарски, потом узнали, что это грузины.
Как-то в сентябре 43 года, когда по всем партизанским районам СССР была объявлена т. н. «рельсовая война» Мы подорвали железнодорожное полотно в районе Бахчисарая и пустили под откос бронепоезд. Шуму было много, грузин, которые дорогу охраняли, взяли, как говорится, «за задницу», кого-то даже расстреляли «за халатность», а другие, человек 40 из этого подразделения, ушли в лес во главе с бывшим майором Красной Армии Гвалия, который служил у немцев фельдфебелем» [11]
Далее он вновь подчеркивает свое отношение к татарам: «Грузины пришли в лес раньше татар и во время перехода даже подрались с татарами, которые их попытались перехватить, вступили в перестрелку. Татар нескольких убили, и сами потеряли несколько человек».
Сопоставление первичных документов (и немецких, и советских) с воспоминаниями А.А.Сермуля показывает, что это информация недостоверная. Скорее всего, это умышленная вставка, вызванная существовавшей, на момент составления рукописи, политической конъюнктурой[12] .
Ф.И.Федоренко в своих воспоминаниях указывает: «В считанные дни родился Шестой отряд, командир — Г. Свиридов. Численность бригады Лугового достигла девятисот человек. Формируется командование Второй бригады. Командир — Н. К. Котельников, комиссар — Т. Г. Каплун. Им подчинили Четвертый отряд Я. М. Кушнира, куда комиссаром пошел наш С. И. Черкез. Котельникову отдали также на должности командиров и комиссаров опытнейших партизан — Дмитрия Косушко, Леонида Уварова, Дмитрия Денисова, Михаила Беляева, Константина Воронова... 30 октября Котельников ушел с ними в карасубазарские леса формировать новую бригаду. Из жителей Ангары и Шумхая создан Семнадцатый отряд — командир О. Козин, комиссар П. Е. Шпорт. В зуйском лесу формируются Восемнадцатый, Девятнадцатый и Двадцать первый отряды — командиры А. С. Ваднев, Я. М. Сакович, И. Е. Сырьев; комиссары соответственно — Николай Клемпарский, Андрей Кущенко, Эммануил Грабовецкий» [13].
Небольшое уточнение: 6-й «отряд» Г. Свиридова являлся не отрядом, а бригадой, в которую вошли 17-й, 20-й и 22-й отряды Северного соединения.
В лес было направлено 16 радиостанций вместе с радистами, шифровальщиками и другими специалистами.
[1] Федоренко Ф.И. Годы партизанские, 1941 — 1944.— Симферополь. Таврия, 1990.
[2] Послевоенное название д. Тавель
[3] Сермуль А.А. 900 дней в горах Крыма - Симферополь «СОНАТ» 2004г.
[4] 1941-42г. партизан Симферопольского отряда, в 1943 году боец «группы Македонского»
[5] NARA T-312 R-738 fr.1130-1150
[6] Сермуль А.А. 900 дней в горах Крыма - Симферополь«СОНАТ» 2004г.
[7] ГАРК, ф. П-151, оп.1, д.522-622
[8] NARA T-312 R-738 fr.1130-1150
[9] ГАРК, ф. П-151, оп.1, д. 590
[10] ГАРК, ф. П-151, оп.1, д. 577
[11] Сермуль А.А. 900 дней в горах Крыма - Симферополь «СОНАТ» 2004г.
[12] В 70-80-е годы ХХ века, комитет государственной безопасности при совете министров УССР (КГБ УССР) провел ряд мероприятий по недопущению реабилитации крымскотатарского народа и его возвращению на историческую родину, в Крым.
[13] Федоренко Ф.И. Годы партизанские, 1941 — 1944.— Симферополь. Таврия, 1990.