Говорят, что Бог троицу любит… Может, и не зря говорят: с третьим мужем у Нинушки жизнь сложилась дружная и серьезная, пятнадцать лет прожили и не заметили. Работали оба от души! Да в то время по-другому и не умели. Муж ее Леня большим начальником стал, это вам не в ленинградском НИИ, где по полжизни в «кандидатах» ходят да сторублевую зарплату получают.
В Сибири масштаб другой! И толковому человеку все дороги открыты – работай знай! Вот и решили в Ленинград не возвращаться… Да и некуда возвращаться: у родителей квартирка небольшая, а своей не дождешься…
Нинушка тоже в работе за чужие спины не пряталась, да и Аттестат пригодился! Недолго поварихой работала – стала заведующей столовой для ИТР.
ИТР, если кто не знает, это инженерно- технические работники, для них всегда и готовили поинтереснее и столы накрывали скатерками, а подавали на стол официантки! Вот в такой столовой и трудилась Нинушка.
На работу приходила раньше всех и уходила последняя…
Время быстро летело, Нинушку стали Ниной Сергеевной на работе величать, а ей смешно…
Только сестры да мама по-прежнему Нинушкой звали, а мужу нравилось!
Потом, когда умер Нинушкин отец и мама стала прибаливать, пришлось на Урал ехать за сыном. Мальчишка совсем большой, не очень-то он и хотел к маме своей, а никуда не денешься…
Стали втроем жить, Леня с Вовкой подружился, даже как-то повеселел. Стал пораньше домой возвращаться, а потом намекать Нинушке стал, что неплохо бы своего пацанчика или девчушку завести…
Да разве Нинушка против? Да только вот не заводится… Стала нинушка потихоньку по врачам ходить… Где только не была… Руками разводят, а помочь не могут…
Говорят, что здорова Нинушка – все у нее в порядке, а почему детки не заводятся, сказать не могут… Посоветовали Нинушке к бабке сходить, может, порча какая? Потом в церковь сходить, может, молитва поможет…
И вся жизнь у Нинушки как-то наперекосяк пошла: и работа стала не в радость, и в семье только слезы да молчанка…
Почти пять лет так промаялись …
А Нинушке уже скоро сорок… Сын в военное училище поступил, проводили его и живут как чужие… Не ссорятся. Не ругаются, а молчат – говорить стало не о чем…
А потом слухи до Нинушки дошли, ведь в столовой люди все знакомые… Говорят, что жена последней узнает, о том, что у мужа другая появилась…
Нинушка, как узнала, что у Лени не просто зазноба завелась, а ребеночка скоро ему родит, так с работы уволилась и с одним чемоданом в поезд села.
Поговорили напоследок… Леня прощения просил, а чего прощать-то? Хорошо жили… Пока любовь была…
Плохо стали жить… А зачем плохо жить? Пусть хоть у Лени ребеночек будет, раз ей в этом отказано… По-доброму расстались, без обид…
Да и на кого обижаться… Видно судьба у нее такая… Или неправду говорят, что Бог троицу любит…
Едет Нинушка в поезде вторые сутки, и не скучно ей… Вроде и поплакать иногда хочется, а на людях слезы-то лить – себя срамить…
Куда мы все едем, когда некуда? Правильно! Домой! К маме…
Если вы помните, то Нинушкин родной дом в Сарапуле, в маленьком уральском городке. Дом большой, бревенчатый. Строил отец на большую семью, а живет там только старенькая мать. Тяжело ей с хозяйством, да и нет уже ни огорода, ни курочек… Все подворье травой заросло, все ремонта требует…
Обрадовалась мама, когда дочку свою на пороге встретила, захлопотала… Нинушка младшая, старшие-то редко навещают…
Чаю с шаньгами попили, чемоданчик Нинушкин перетрясли и решили, что завтра с утра начнут обновки шить.
Хорошей портнихой всю жизнь была Валентина Павловна, все городские модницы к ней ходили… А сейчас на заказ уже не шьет, но для дочки своей постарается!
Ну и что, что сорок лет? Самое время наряжаться!
А Нинушка на подхвате – так они за зиму таких нарядов нашили, ни в одном самом лучшем ленинградском ателье так не сошьют!
У Валентины Павловны в шифоньере отрезов замечательных столько было припасено: что Лилечка из своей заграницы присылала, что Галинка делилась… Все в дело пошло!
Валентина Павловна и длинную шубу Нинушкину сибирскую перешила, такой полушубочек ловкий получился, не хуже болгарской дубленки…
Да вы ведь сами знаете, какие наши женщины рукодельницы!
Леня Нинушке документы на развод прислал, когда дочка у него родилась. В такой ситуации без суда разводят, если претензий по разделу имущества нет… У Нинушки претензий не было…
Весной сестры приехали. Столько лет не собирались все вместе. А тут – полон дом народу! На кухне пельмени лепят сотнями, за стол садятся – песни поют.
А песни у сестричек свои, откуда только такие берутся?
Лилюшка про зубного врача куплеты спела. Так от смеха все чуть со стульев не попадали, а потом сестры хором про курочку спели, что под крышей сеновала «жила она не ведая греха, пока не повстречала петуха…» Эти уральские певуньи кого хочешь своими куплетами рассмешат!
И для Нинушки спели куплет:
«Заезжий офицер влюбился в швею Нину. Сломал ей патефон и швейную машину.
И кое-что еще, и кое-что иное,
О чем не говорят и петь нам не велят!»
Хохотали, веселились, винца домашнего трехлитровую баночку выпили. Мамино винцо из лесной ягодки бруснички слегка с горчинкой, но такое сладкое и крепкое оказалось, что решили все серьезные разговоры до утра отложить и спать отправились.
Хорошо спится в родном доме… Проснулись, а мама уже шанег с картошкой напекла и на стол накрыла…
За столом и порешили, что маму Людмилка к себе заберет, а дом без хозяйки оставлять нельзя, пустой дом разрушается…
Нинушку и не спрашивали, понимали, что недолго она тут прогостит - опять куда-то помчится счастья искать…
Приговорили дом продать, а вырученные деньги пусть мама сбережет. Мало ли как жизнь повернется…
Дом родной продавать – невеселое дело… Но возвращаться в этот маленький городок никто не хотел, а маме одной тут делать было нечего… Она и спорить не стала.
К слову сказать, деньги от продажи дома она завещала дочкам своим и Вовке – сыну Нинушкиному.
Все эти хлопоты Нинушку словно взбодрили, удивилась даже, что всю зиму без работы просидела…
В Ленинград съездила, Лениных родителей навестила, по городу побродила, к дому профессорскому подошла, откуда ее взрослая жизнь начиналась…
И отправилась на вокзал, билет покупать, очередь в кассу отстояла, а куда билет брать, не решила… Может, к морю? И так захотелось ей туда, где в студенческом лагере в ночь на Ивана Купала у нее с Леней любовь началась…
Говорят, что нельзя возвращаться в те места, где когда-то были счастливы… Говорят, что от этого станет только больнее… Но кто же верит тому, что говорят?
Приехала в Анапу, а там летом народу – не протолкнуться! Известное дело – детский курорт! Насмотрелась тут Нинушка на мамочек с больными детьми… И все надеются. Что солнышко южное и водичка морская чудодейственная детишек исцелит… Да только не всем надеждам сбыться суждено!
На работу Нина Сергеевна устроилась сразу, с ее-то послужным списком и «Трудовой книжкой», где одних благодарностей десять страниц, предложили работу в санатории, там и комнату для проживания дали! Хорошая у нее профессия – нигде не пропадешь!
И началась привычная работа, с раннего утра до позднего вечера… А в море искупаться можно или утром на рассвете, или вечером после ужина…
Санаторий работает круглый год: летом все больше мамы с больными детишками, а зимой много усталых людей с севера… Для них другое меню, другие диеты…
Нина Сергеевна заведует производством, так теперь ее должность называется. Когда случай особенный, и сама к плите станет – работы не боится.
Сотрудницы все больше местные, с семьями, с домишками своими… И вот тут-то у Нины Сергеевны проблемы начались, где и не ждала… Когда работала в столовой в Сибири, не сталкивалась с тем, что сотрудники… воруют! Там все было на виду, все друг друга знали. Совсем иначе строились отношения…
А тут совсем беда: сумками домой продукты тащат, да еще и приторговывают тем, что вынести удалось. И ведь не укараулишь, так наловчились!
Друзей-подруг у Нинушки нет, не с кем ей здесь посоветоваться… К директору пошла с сомнениями своими, да только с ними же и ушла! Не зря говорят, что рыба тухнет с головы…
Эта «голова» была совсем «протухшая»… Совет, правда, ей директор дал: «Не спешите сор из избы выносить. Тут люди годами работают, а вы человек новый… Да и разве на столах у отдыхающих чего-то не хватает? А вот если не хватает, то это уже ваша забота! А пожалуются люди – ваша вина…» С тем и ушла…
Работу не бросила. Только крутилась еще больше. Старалась, чтобы люди были довольны…
Только с ворами нельзя рядом быть и самой не воровать! Они же и подставили Нину Сергеевну, а потом следователь ей предъявил обвинение: «Хищение в особо крупных размерах»…
Вот пока так, дорогие мои читательницы…