Привет всем на канале Птица-муха!
Ловите следующую историю про уникального деда.
В советское время жителей деревни не баловали большим ассортиментом товаров. Как-то в сельпо завезли тапочки. Женские – тёмно-зелёного цвета, а мужские – чёрного. Ну народ и накупил обновок. Вечером бабы собрались на лавочке у дома Петровны поделиться новостями, а к ним дед Митрофан присоединился.
Глядь, а почти все бабы в одинаковых тапках, как из инкубатора. Ну, дед и не преминул поподтрунивать над бабами.
– Чаво бабы, откудава сбежали? С какова инкубатору? Глядитя, как одна, в одинакавых тапках!
– А вот и не в одинакавых! – не согласилась Надежда Петровна. – У тибе, Клавдя, например, какой размер?
– У мине-то? У мине тридцать шастой.
– Вот, Митрофан, а у мине тридцать девятай! А ты говоришь – один-а-а-а-ковы!
– Всё одно, как инкубатоския! – стоял на своём дед.
Ну, посмеялись и благополучно про это забыли.
На следующий день деду Митрофану что-то понадобилось от деда Григория. Поднявшись на крыльцо, дед первым делом заметил такие же тёмно-зелёные тапочки у дверей.
– О! И энта прибарахлиласи! – автоматически поднял тапок и посмотрел на размер. – А у Пистимеи – тридцать восьмой!
Спроси его, зачем ему была нужна эта информация, он вряд ли бы ответил на этот вопрос.
– Хозяива, дома? – постучал в двери дед Митрофан.
– От ить. С утра пораньша припёрси! Не сидитси ему дома, глядитя, как мёдам намазали! – из-за дверей послышался голос сварливой старухи. – Гришка, иди, тама твой малахольнай кловун припёрси.
Дед Митрофан поморщился, но тут же понял, для чего ему пригодится информация о размере бабкиных ног.
Порешав все дела, дед задумал очередную шутку над ещё ничего не подозревающей бабкой Машей. Сначала он решил поменять бабки Машины тапки на тапки моей бабушки, но быстро передумал. Не очень приятно это получится, ссориться не хотелось. Вздохнул, пошёл домой за деньгами, мол, ладно, хоть и жалко три рубля, но не обеднею. Оно того стоит.
Придя в магазин, дед поприветствовал скучающую Зиночку, а потом огорошил, затребовав у неё женские тапки тридцать шестого размера.
– Дядь Митрофан, а на кой тибе женски тапочки, а? Ты тама не невесту случаем завёл? – поинтересовалась любопытная Зиночка. – Уж не Капитолине ты тапки покупаишь? Так она купила уже сибе.
– Сестре, Зиночка, в подарок. – соврал дед.
– Ага, так я и поверила, что у неё тама, в городе, тапак нету. Ты уж придумай чаво-нить поинтереснее! – подзуживала Зиночка.
– Зина, хочишь верь, хочишь не верь, тольки сестре тапачки. Мала ли чаво у ниё в городе есть. Чаво могу, таво и привязу в падарак.
Дед купил тапки и развернул лыжи к дому, а Зиночка ещё долго смотрела в окно, пытаясь понять, что дед задумал на этот раз.
Дома дед стёр на подошве обозначение размера, а когда стемнело и бабы уже разошлись по домам, тихонько сбегал до дома деда Григория, поменял бабкины тапки на купленные. Решил, что назавтра, как бы бабка была недовольна, пойдёт к деду Григорию, чтобы не пропустить концерта. Так и сделал.
Четверг – день, когда в магазин, ровно к десяти часам, подвозили хлеб, наверняка бабка соберётся за свежим хлебом и тапочки новые наденет. Так он рассуждал. Кода дед вошёл в калитку, бабка крутила в руках тапочки, а на её лице читалось недоумение.
– О, чаво припёрси опять с утра пораньша? Если Гришку маво спаивать, то я вам дам! Нам нынча ещё огород поливать, так чтобы ни капли мне!
– Не перживай, Маня, дело у мине до няво имеицца. Будить, как стёклышка твой Григорий. А ты, чаво тапки в руках вертишь?
– Слухай, Митрофан, а до скольки лет ноги растуть, а, ни знаишь? А то надысь тапки купила, всё номально было, а нынча жмуть, еле напёрла! Чаво тако? – жаловалась бабка.
– Не, Маня, до скольки растуть я ни знаю. Нада у хвельдшара, у Гаврилыча спрашивать. Да я думаю, что не вырасли ноги у тибе, проста отякли. Ты бы, Маня, ни шутила с энтим делом. Видать почки у тибе шалять, ни иначи! Шла бы ты до Гаврилыча.
– Почки шалять! Тожа мине, дохтар выискалси! – огрызнулась бабка, но твёрдо решила после магазина навестить фельдшера.
Нацепила старые тапки и пошла со двора.
У Ивана Гавриловича в фельдшерском пункте было немноголюдно.
– Следующий, – пригласил фельдшер, – Тёть Маш, что случилось?
– Вот скажи мине, Ваня, могуть ноги вырасти за ночь, что аж тапачки на утро не лезуть? – с ходу задала бабка фельдшеру странный вопрос.
Иван Гаврилович сразу понял, что легко не будет.
– У кого, тёть Маш?
– Ну, к примеру, у мине.
– Нет, тёть Маш, за ночь даже у моего Витьки так ноги не растут.
– А почему тада мине тапки ни налазють?
– Каки тапки?
– Новыя. Надысь как раз были, а нонча не налазють! Чаво тако? Почки, чи чё?
– Покажи ноги, – бабка сняла тапки, Гаврилыч внимательно посмотрел, нет отёков. – Да, вроде, нет никаких отёков, тёть, Маш!
– Чаво тагада?
– Чего?
– Чаво ни налазють? – напирала бабка. – Расти не могуть, значить почки у мине больныя? Так нада понимать?
Гаврилыч закатил глаза. Он уже понял, что бабка поставила себе диагноз и хочет он или нет, ему придётся лечить бабке почки. Препираться с ней не было никаких сил, да и смысла.
– Ну, хорошо, тёть Маш, дам тебе Фуросемиду, выпей, если просто отёк, то завтра в тапки влезешь.
– А, еже ли нет? Чаво тагда? – выпытывала бабка.
– Тогда будем почки лечить, может, направление тебе в район выпишу, на анализы.
– Другоя дела!
Бабка взяла таблетки и, озадаченная, пошла домой.
А поздно вечером, когда все дела были поделаны, и все уже собирались спать, в дверь деда Митрофана постучались. Дед открыл дверь, на крыльце стояла улыбающаяся Зиночка.
– Дядь Митрофан, пусти, разговор имеется.
Дед даже не удивился.
– Чаво тако срочная, Зиночка? Случилось чаво, чи проста навестить, смотри, как бы Ваня не прознал!
– Ой, дядь Митрофан, ты кавалер, канешна, знатнай, но я не по энтому делу.
– А чаво тагда? – и дед невинными глазёнками уставился на Зиночку.
– А таво, знаю я, зачем ты тапки покупал! Ну подшутил ты над Пистимеей, так ей и надо, но Ваня-то мой тута при чём?
Зиночка рассказала деду в красках, как всё было.
– Ага, говоришь мочагоннаё дал. Хорошо! Ладна! Поменяю нонча, чуть попозжее.
– Спасибо тебе, дядь Митрофан.
На том и разошлись. Чуть попозже дед пошёл менять тапки. Уже было всё сделал, да не удержался! Один поменял, второй нет. Бабка встала, бегом тапки мерить, левая нога влезла, а правая нет! Помогли таблетки, но наполовину. Уже хорошо! Но к Гаврилычу всё же пошла.
– Ваня, одна нога уже хорошо, а втора так и ни влазиить. Чаво делать? На анализы?
– Эх! – подумал про себя Иван Гаврилович. – Тебя бы не на анализы, а на опыты бы! – Но вслух, еле сдерживая смех, сказал. – Нет, тёть Маш, давай я тебе укольчик поставлю, если не поможет, тогда на анализы. Бабка только закивала. Гаврилыч вколол бабке глюкозу и отпустил с миром, выздоравливать.
Дед повинился перед Зиночкой и пообещал, что сегодня и второй тапок поменяет. Зина на деда не обиделась, посмеялась вместе с ним, на том и расстались. Выходя из магазина, дед Митрофан поинтересовался:
– Зина, а у тибе размер ноги какой?
– Дак, тридцать шастой, а чаво?
– Да так, ничаво.
Ночью дед благополучно поменял тапки. Бабка Маша была очень довольна фельдшером, всей деревне рассказала, как быстро он ей почки вылечил, а дед Митрофан отдал Зиночке купленные им для розыгрыша тапки, хоть у неё были свои такие – не пропадать же добру. Так у Зины появилась вторая пара тёмно-зелёных тапок, а бабка Маша вылечилась от болезни почек.
Спасибо, что прочитали.
Все материалы канала здесь.
Все истории про деда Митрофана.
Подписывайтесь на мой телеграм канал Птица–муха. Там тоже интересно.