3.1 | Данные о количестве образцов
Характеристики образцов, участвовавших в настоящем клиническом исследовании, были описаны ранее (Ли Че и др., 2018a). Если говорить кратко, 100 участникам была проведена установка имплантата в постэкстракционную лунку, и у 94 из них были проведен анализ размеров (n = 47 для каждой из групп имплантатов из бычьей и свиной кости). Однако девять участников отказались от участия в заключительной процедуре клинического испытания (взятия биопсии во время операции по имплантации). Из остальных 85 образцов биопсии (43 и 42 для групп имплантатов из бычьей и свиной кости соответственно), взятых у оставшихся участников, один образец из группы имплантатов из бычьей кости и три из группы имплантатов из свиной кости не были допущены к гистоморфометрии из-за низкого качества гистологических образцов, минимального включения тканей или наличия серьезных искажений в критической области среза. Таким образом, гистоморфометрия была проведена для 81 образца: 42 и 39 из бычьей и свиной кости соответственно (см. Таблицу 1).
3.2 | Гистология
Гистология не выявила признаков выраженных воспалительных реакций и реакций на инородное тело ни в одном из 81 гистологических образцов. Кроме того, частицы биоматериала можно было визуально идентифицировать по типичной структуре и характерному цвету окрашивания; они интегрированы в нативную кость и частично окружены соединительной тканью с многочисленными клетками и новообразованными сосудами. В частности, новообразованные костные ткани были обнаружены в различных участках образцов биопсии, которые охватывали боковые, апикальные, корональные и центральные области. В обширной области каждого образца наблюдались структуры обычной губчатой кости с явно различимыми остеоцитами, что говорит о жизнеспособности костной ткани.
Образование новой кости прежде всего наблюдалось на границе имплантированного биоматериала и нативной кости. Имплантаты из бычьей и свиной кости отображались как фрагменты костной ткани с бледным окрашиванием эозинофилов и пустыми лакунами, тогда как участки новообразованной кости имели остеоциты в лакунах и отличались более интенсивным окрашиванием эозинофилов. Остальная ткань, присутствующая в образцах, представляла собой соединительную ткань, состоящую из фибробластов, коллагеновых волокон и мелких капилляров. По сравнению с частицами биоматериала из бычьей кости частицы биоматериала из свиной кости, как правило, были чаще окружены новой жизнеспособной костной тканью, чем соединительной (см. рис. 4).
РИСУНОК 4. Репрезентативные микрофотографии гистологических образцов из групп с имплантатами из бычьей и свиной кости. Остаточные биоматериалы бычьей и свиной кости были разбросаны и занимали места в корональной и средней областях образцов, а новообразованная кость присутствовала на этих частицах или в промежутках между частицами. Однако в некоторых образцах из обеих групп в корональной области были видны волокнистые инкапсулированные частицы биоматериала. Увеличенные изображения (области в рамке) были получены из центральной области каждого образца. (а) — остаточный материал костного имплантата (b) минерализованная новая кость; (с) костный мозг и фиброзная ткань
3.3 | Гистоморфометрия
Во всех 81 костном биоптате, полученном с использованием трепана, гистоморфометрические измерения проводились исключительно вокруг областей новообразованной костной ткани, материалов имплантата и волокнистых тканей. Процентное содержание новообразованной кости, остаточных частиц имплантата и волокнистых соединительных тканей составило 15.07 ± 10.52%, 12.37 ± 5.67% и 72,56 ± 10,07% соответственно в группе с имплантатом из бычьей кости; соответствующие проценты в группе с имплантатом из свиной кости составили 18.47 ± 11.47%, 12.21 ± 5.75%, и 69,32 ± 10,02%. Существенных различий между этими показателями у имплантатов из бычьей и свиной кости не наблюдается. (Таблица 2 / Картинка 5а)
Доля забора, т.е. соотношение полученной ткани к общей внутренней площади, очерченной трепановым бором, также приблизительно одинакова: 69,22 ± 16,00% для имплантатов из бычьей кости и 71,55 ± 15,47% для имплантатов из свиной кости. Доля забора всех образцов значительно варьировалась - от 32 до 96%, однако такой разброс значений присутствует в обеих группах независимо от применяемого биоматериала. Хотя на долю забора может влиять клиническая плотность кости, точечная диаграмма процента новой костной ткани в сравнении с долей забора не выявила корреляции между гистологическим качеством кости и долей забора (рис. 5b).
Кроме того, когда постэкстракционные лунки разделили на шесть подгрупп в зависимости от клинических дефектов, результаты также не показали значительных отличий. Процентные доли забора в подгруппах A-F составили 70.83 ± 13.27%, 74.54 ± 15.49%, 74.32 ± 11.11%, 72.89 ± 17.93%, 65.13 ± 17.57% и 63,80 ± 13,53% соответственно (Таблица 3/Рисунок 6а); соответствующие показатели новообразованной костной ткани составили 13,25 ± 10,05%, 14,44 ± 8,52%, 15.54 ± 11,37%, 21,14 ± 10,02%, 21,39 ± 11,80% и 14,14 ± 12,15% (рис. 6b).
Ширина дефекта и высота остаточной стенки представлены в дополнительной таблице (таблицы S1 и S2); также дана точечная диаграмма и результаты корреляции между образованием новой кости и шириной дефекта или высотой остаточной стенки (рис. 7). Максимальная высота остаточной стенки (определяемая как наибольшая высота остаточной щечной или язычной стенки) и ширина щечно-язычного дефекта показали значительную, но слабую корреляцию с образованием новой кости (коэффициент Пирсона = 0,25 и 0,23; p = 0,02 и 0,04), соответственно).