Читатели нередко сетуют на порой чрезмерную иносказательность моих текстов, на их, возможно, излишнюю абстрактность. Некоторым из них недостаточно лёгкого намека на происходящие события - им необходимо, чтобы все было максимально точно обозначено, предельно ясно названо, описано во всех подробностях. Так им гораздо проще соотносить мои интерпретации фактов с самими этими фактами.
Другим же, наоборот, кажется порой, что они очень легко вычленяют из моих общих и абстрактных рассуждений узнаваемые портреты всем известных деятелей. Даже если текст, в общем-то, совсем не имеет никакого отношения к этим персоналиям, читатели твердо уверены, что узнали их, и их невозможно переубедить. Я понимаю и принимаю позицию и тех, и других, и конечно, любой текст на то и текст, что любой читатель может увидеть в нем что-то близкое и знакомое именно ему, опознать то, что он уже не раз встречал в своей жизни и знает по своему опыту.
Что же помогает всё-таки делать даже иносказательные и абстрактные тексты универсальными и понятными множеству самых разных людей? Что именно позволяет автору всё-таки доносить до читателей свою позицию? Мне кажется, это - базовое понимание сущности вещей, способность распознавать их даже по едва уловимым лёгким очертаниям. Так мы, например, видим в картинах импрессионистов и кубистов вполне понятные и узнаваемые предметы, людей, вещи, и нам для этого узнавания не нужны специальные пояснения.
Я сижу на террасе старинного деревенского дома в горах и смотрю на склон с растущими на нем кипарисами. Кипарисы едва проступают на склоне сквозь наползающий туман, и их очертания можно легко принять, например, за какие-нибудь столбы или колонны древнего храма. Но я не приму их за что-то другое, потому что точно знаю, что это кипарисы. Мне не нужно всматриваться, мне не нужен бинокль, мне не нужна экскурсия с гидом, чтобы узнать, что там, на горе - именно что кипарисы.
Чем больше мы знаем о подлинной сущности вещей, тем легче и проще мы узнаем их по их очертаниям даже в густом тумане. Это всегда работает. И, наоборот, чем меньше мы о чем-то знаем и понимаем, тем быстрее мы путаемся и ошибаемся. Как дети, которые боятся страшных теней ночью в комнате, при свете дня обнаруживая вместо этих монстров папин халат на стуле и мамино вязание на кресле.
Именно такое незнание вызывает страх, которых заставляет нас защищаться от несуществующих монстров и превращает нас в агрессоров. Отсутствие знания о сути вещей, о людях, о мире, о чувствах, и даже о самом себе превращает любую тень в страшного монстра. А тень, в свою очередь, в изумлении взирает на нас, недоумевая, что же такого плохого сделал нам папин халат.