Во вторник, 27 сентября, в Нью-Йорке завершится Неделя высокой дипломатии Генассамблеи ООН, на которую пришелся один из самых серьезных мировых кризисов, которые переживало человечество со времен окончания холодной войны. С трибуны Организации Объединенных Наций к этому времени уже выступили представители практически всех государств, включая постоянных членов Совбеза — все они говорили об ужасающих последствиях боевых действий на Украине, о непредсказуемости дальнейшего развития событий вплоть до необходимости предотвратить третью мировую с возможным использованием ядерного оружия. И если по поводу вопроса «кто виноват?» мнения очевидным образом разделились (Россия и Запад обвиняли в нагнетании друг друга, а игроки из других регионов старались говорить более обтекаемо и призывали к миру), то насчет того, «что делать», ни у кого ответов не было.
К тому времени, как 24 сентября в субботу подошло время выступать главе МИД РФ Сергею Лаврову, свои речи уже произнесли и президент США Джо Байден, и его украинский коллега Владимир Зеленский — причем последний по видеотрансляции из Киева. За то, чтобы предоставить Зеленскому такую возможность, проголосовали большинство стран — членов Генассамблеи.
Лавров в своей речи повторил те тезисы, которые уже не раз озвучивал ранее: «Соединенные Штаты пытаются превратить весь земной шар в свой „задний двор“», «Вашингтон и покорившаяся ему Европа пытаются сохранить свою ускользающую гегемонию исключительно запрещенными приемами», «однополярный мир уходит в прошлое», «поставляя оружие Киеву, США, Евросоюз и НАТО не могут претендовать на статус нейтральных и не участвующих в конфликте». Он также заверил коллег, что «мы никогда не противопоставляем Запад Востоку», но Запад сам «взял и объявил, что не хочет с нами сотрудничать».
Разумеется, всех особенно волновал вопрос о том, что будет делать Россия после проведения референдумов в ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областях. На просьбу журналистов прояснить, что имел в виду президент РФ Владимир Путин, когда говорил о «всех имеющихся в арсенале средствах» для защиты территории РФ, и какова позиция Москвы «относительно использования ядерного оружия, шеф российской дипломатии ответил уклончиво.
Я не стал бы сейчас заниматься мрачными прогнозами. Вся территория России, которая закреплена и дополнительно может быть закреплена в Конституции нашей страны, безусловно, находится под защитой государства. Все законы, доктрины, концепции, стратегии Российской Федерации распространяются на всю ее территорию, — заявил Лавров, посоветовав всем почитать доктрину «Об основах государственной политики РФ в области ядерного оружия».
По словам российского министра, «это открытый документ», где четко обозначены случаи, «когда нами допускается применение ядерного оружия». При этом Сергей Лавров все же признал, что «не слышал, что Соединенные Штаты уже „грозятся“ каким-то ударом». К слову, и генсек НАТО Йенс Столтенберг отметил, что вероятность применения ядерного оружия, по его мнению, «по-прежнему низкая». Впрочем, легче от этого никому не стало. Прямых контактов Лаврова с западными партнерами практически не было — разве что глава МИД РФ провел на полях беседы с президентом нейтральной Швейцарии Иньяцио Кассисом, главой МИД Венгрии Петером Сийярто, а также с госсекретарем Святого Престола, главами МАГАТЭ и Международного комитета Красного Креста. В этом смысле контраст с графиком российского министра Генассамблей прошлых лет разителен.
Впрочем, сам Сергей Лавров уверял, что «западники» активно запрашивали двусторонние встречи, но они зачастую срывались, как, например, переговоры с президентом Кипра Никосом Анастасиадисом.
По его просьбе включили ее в график в удобное ему время. За час до предполагаемой встречи протокол Анастасиадиса сообщил нашем протоколу, что «Евросоюз не разрешает ему идти со мной на встречу», — приоткрыл «внутреннюю кухню» Лавров.
Также, по словам главы МИД РФ, еще три страны (две из Евросоюза и одна из НАТО) хотели провести с ним встречи, но только просили, чтобы о них не объявляли публично. Когда же российская сторона согласилась на эти условия, те «пропали с радаров».
Как отмечает Politico, «даже друзья России были опечалены» по поводу происходящего на Украине, не выказывая открытой поддержки Москве. Так, глава МИД КНР Ван И осторожно призвал мировых игроков «уважать суверенитет и территориальную целостность всех стран» и «мирно разрешать споры путем диалога». Китайская сторона также призвала Москву и Киев к переговорам «без предварительных условий». Турецкая делегация активно напоминала о посреднической роли Анкары в разрешении продовольственного кризиса, а президент Сербии Александр Вучич был настроен фаталистически — по его мнению, человечество оказалось на пороге «очень, очень, очень большого мирового конфликта». При этом финал Генассамблеи остается открытым: она так и не дала ответа на долгожданный вопрос о том, как этот конфликт предотвратить.