Столовая стражей представляла огромный зал, посреди которого стоял длинный стол. По дороге леди Девлин объяснила нам, что во время обеденного перерыва на дежурстве остаются четыре спецотряда, которые охраняют периметр и по двадцать стражей в каждом крыле дворца.
В зале уже было человек сто. При появлении леди Девлин они поднялись со своих мест и продолжали стоять до тех пор, пока она не села. Во главе стола сидел пожилой седовласый мужчина, в котором я безошибочно узнала отца Клэр.
Сходство между отцом и дочерью было столь очевидным, что многие девушки повернулись к Клэр, которая густо покраснела от всеобщего внимания.
Я полагала, что для стражей первой ступени отведут отдельные места за столом, но по факту все сидели вперемешку, и мы несколько растерялись, не зная, где присесть. Клэр подала всем пример, опустившись на место между двумя чернокожими стражами. Мое место оказалось недалеко от леди Девлин, рядом с рыжеволосым юношей и очень худой девушкой.
- Привет, - поздоровался он. - Я Сэм.
- Кьяра, - представилась я.
- Как первый день? Это правда, что Беверли просто зверь?
Я рассмеялась. По тому, как взглянула на меня леди Девлин, я поняла, что сделала это излишне громко и пригнулась.
- Она просто прелесть.
- Только ей не говори об этом, - посоветовал Сэм, кивая на Беверли, которая с мрачным видом кромсала ножом свой стейк. - Я тоже на первой ступени, но «Страж» для парней начинается на три месяца раньше, чем для девчонок. Не завидую тебе сейчас - первый месяц самый сложный.
- Все об этом говорят, - кивнула я.
Болтать с Сэмом было так просто, словно я знала его всю жизнь, впрочем, это было одним из самых ценных качеств страты защитников - с кем бы из них не свела тебя жизнь, ты всегда мог рассчитывать на теплый прием. Для защитников личные чувства стоят на втором плане, прежде всего вы боретесь против одного врага, готовые в любой момент отдать свою жизнь во имя этой борьбы.
В нашем доме часто находили приют защитники из других округов. Переезжая из округа в округ, никто из нас никогда заранее не договаривался о ночлеге, зная, что найдет кров и пищу в доме любого защитника. Когда пять лет назад я впервые повредила плечо, и тетя Грейс уговорила родителей отправить меня в Стивенстон, я приехала в соседний округ с одной сумкой в руках и у первого встретившегося защитника попросилась на постой. В течение двух недель, которые понадобились хранителям, чтобы привести мою руку в порядок, я жила у Филипсов, чувствуя себя частью этой семьи.
Другие девушки тоже оживленно болтали со своими соседями, и сильнее, чем на тренировке с Беверли, я ощутила себя защитником. Это чувство не приходило ко мне с тех самых пор, как взрывная волна отбросила меня в сторону. Я невольно улыбнулась.
- Что тебя так обрадовало? - спросил Сэм, пристально следивший за мной. - Только не говори, что вид этих брокколи.
- Мы защитники, - просто ответила я, зная, что он поймет меня. - Пусть посреди королевского дворца, разодетые в шелка и бархат. Не сановники.
- Да никогда! - усмехнулся Сэм.
- Тут как во время перекусов на стене. Та же атмосфера.
- И брокколи.
- И брокколи, - согласилась я, и мы рассмеялись. Сэм не был красавцем, но обаяние имел невероятное. Как и у Сьюзан у него были рыжие волосы и куча веснушек на лице. Они бы легко могли сойти за брата и сестру. Интересно, это все рыжие обладают мягким нравом, или это я неосознанно тянусь к ним?
- Ты откуда? - спросил Сэм, по-хозяйски накладывая мне в тарелку салат.
- Из Кентстона.
- А я из Ивстона. Не знаю, видела ли ты его на карте, потому что это самый крохотный из всех округов.
- И самый богатый. Я была в Ивстоне, правда совсем ребенком. Моя мама из семьи Коллинзов.
Глаза Сэма расширились от удивления.
- Так ты из элиты!
- Тише ты, - шикнула я на него, видя, что несколько человек обернулись.
- Но чего тут стесняться? Я бы гордился, если бы мой пращур был президентом и верховным главнокомандующим в Третьей мировой.
- Возможно. Но в Третьей мировой его и винят. И не важно, сколько времени прошло.
- Не понимаю тебя, - развел руками Сэм.
- Меня могут понять только пра-пра и еще куча раз правнучки кайзера Вильгельма, Бенито Муссолини и Адольфа Гитлера. А ты говоришь элита.
- Ну, в Ивстоне Коллинзы элита. Подожди, - он нахмурился. - А ты не дочь Эйвелин Тайлс?
Я молча кивнула, и Сэм удержался от дальнейших расспросов. В оставшееся обеденное время мы разговаривали на посторонние темы и больше не затрагивали мое происхождение. К моему облегчению, Сэм удержался от расспросов о конфедератах, и я была ему безмерно за это благодарна.
После обеда мы вернулись с леди Девлин в класс и до самого ужина болтали с девчонками о жизни в округах, разнице между округами и столицей и какие у кого были сокровища цивилизации в прежней жизни. Больше всех повезло Лоре - ее мать была из семьи сановников, и бабушка с дедушкой то и дело присылали единственной внучке подарки из Ньюстона.
На ужин многие девочки не пошли - обед был слишком сытным, и мы разошлись по комнатам. Как и обещала леди Девлин, к этому времени в них уже успели сделать перестановку и, на пару минут опустившись на диван в гостиной, я проснулась уже утром.
На этот раз Беверли устроила нам занятия на реакцию, а потому к трем часам дня мы были совершенно разбиты. Следить за мигающими огоньками было делом куда более утомительным, чем вчерашний бег. К тому времени, когда я залезла в горячую воду, голова моя раскалывалась на части. Сегодня мы с девчонками почти не болтали, молча отлеживаясь в горячей воде. Когда мы вышли, пришли камеристки. Джулия принесла на примерку пару платьев, и я удивилась тому, что они подошли просто идеально, хотя она не сняла с меня ни одной мерки. В ответ на мое удивление Джулия довольно рассмеялась.
- Деточка, прежде чем попасть во дворец я жила в семье обывателей с пятью братьями и сестрами. Я не помню того дня, когда не умела шить.
- Так все эти платья вы шьете сами? Я думала вы просто отдали приказ другим... - я замялась, и она с улыбкой закончила за меня,
- Сановницам.
- Да, другим сановницам с тем, чтобы они сделали работу.
- Признаюсь, - она заговорчески понизила голос, - так оно и есть, с той лишь разницей, что часть работы я все же предпочитаю делать самостоятельно. В груди не жмет?
Я уверила Джулию, что все идеально, и, закончив с примеркой, она занялась моим макияжем и прической.
Сэм придержал для меня место, и весь обед мы снова проболтали. Оказалось, что он хорошо знает моего дядю Рика Коллинза, младшего брата мамы, и на протяжении всего времени он рассказывал мне о нем уморительные истории. Я даже расстроилась, когда леди Девлин велела нам идти в класс. Мы знали, что сегодня нас ожидает первый урок, но я и представить себе не могла, что это будет история. Рассевшись по сторонам длинного стола, мы принялись за конспекты.
- Центральный союз был образован сто семь лет назад в результате объединения территорий, подконтрольных десяти генералам, освободивших их в годы Третьей мировой. Таким образом, десять округов на праве унии стали Центральным союзом со столицей в Ньюстоне, - леди Девлин замолчала. - Думаю, будет верным, если каждая из вас назовет генерала, в честь которого ее округ носит свое имя.
- Чарльз Стоун.
- Стивен, или вернее Стефан Бришкович, - смутилась Сьюзан. Леди Девлин поддержала ее улыбкой.
- Джон Конлин.
- Майкл Лу.
- Уилльям О'Текули.
- Хеллард Брикстон.
- Марк Фелсен.
- Джек Уилстон.
- Кент Коуди, - подхватила я.
- Иван Талов, - закончила Сандра.
- Как вы видите, люди, стоящие у истоков нашей страны представляли разные народы и страны мира. Всех их объединяла идея, что военный режим и ограничение демократических свобод единственный способ существования государств после десятилетия войны. Хотя с тех пор прошло более века, принципы существования округов, заложенные этими генералами, сохраняются до сих пор.
Ньюстон единственный округ, в котором страта сановников занимает самые высокое положение. В девяти округах наша страта представлена всего одним человеком - мэром. В одной, - она кивнула в мою сторону, - даже мэр относится к защитникам. Лидирующее положение защитников так же поддерживается угрозой нападения конфедератов, - леди Девлин тяжело вздохнула. - Говоря откровенно, теперь их было бы вернее назвать анархистами. Конфедераты давно отказались от идей их предшественников, ставя своей целью уничтожение союза округов и обретение ими полной независимости от Ньюстона. Шагом к этому они видят уничтожение королевского рода и аппарата сановничества.
Как вам известно, к началу Третьей мировой войны монархия как форма правления во всем мире, за исключением африканского материка и некоторых островных стран Азии, утратила свое значение. Представители монархии являлись лицами светскими, лишенными фактической власти.
Система унии, разработанная десятью генералами, во многом основывалась на примере государственного строя немецких княжеств средневековья и нового времени. По их мнению, именно политический кризис стал причиной Третьей мировой. Коррупция, нарушение мировых соглашений в угоду экономик лидирующих стран, отсутствие ответственности за решения, принятые в период правления у президентов, сменяющих друг друга дважды в десятилетие, стало причиной краха всей системы.
Монархический режим, а именно наследственность власти и пожизненное служение стране, был тем единственным способом, который мог полностью исключить или частично нейтрализовать явления, повлекшие войну. Голосование седьмого июля было первым и последним в истории Центрального союза. По его итогам генерал Марк Фелсен был избран верховным главнокомандующим, а Маркстон переименован в Ньюстон и объявлен столицей Союза.
Юридически Центральный союз не имеет королевской власти, однако уже более ста лет Фелсены передают власть по наследству и осуществляют правление по образцу монархии, а члены их семьи именуются королем, королевой, принцем и принцессой соответственно. В течение первых пятидесяти лет преемственность власти была так же характерна и для округов, однако со временем это правило было упразднено.
В настоящее время мэр округа назначается королем из числа наставников округа, имевших первоначальной стратой защитников. Мэр несет пожизненную службу и причисляется к страте сановников. Члены его семьи страты не меняют. Кроме принадлежности к стратам защитников и наставников рассматривается еще ряд требований, сходных с теми, которые были предъявлены к вам. Думаю, будет не лишним упомянуть то, что для ваших отцов, отвечающих требованиям страты, ваше назначение уже сейчас значит выход в число трех кандидатур на место будущего мэра. При сохранении вами по окончании службы страты сановников, их шансы увеличиваются в несколько раз.
Несколько девочек, в том числе и я, изменились в лице. Предоставляя свою кандидатуру на отбор в «Страж», я даже не думала о том, что мое назначение будет значить для нашей семьи. Если отца назначат мэром, это кардинальным образом изменит нашу жизнь. А, зная его, можно сказать наверняка, что он приложит все свои силы, чтобы и в Кентстоне произошли значительные изменения.
Урок истории длился не меньше четырех часов, после чего часть девочек отправились на ужин, а я решила прилечь - голова страшно болела после занятий с Беверли и лекции леди Девлин. Как и накануне, стоило моей голове коснуться подушки, я тут же заснула.
Я бежала так быстро, как только могла. Пол пятого сегмента был покрыт коркой льда, я то и дело поскальзывалась, но продолжала свой бег, не имея возможности остановиться хоть на секунду. До меня доносились звуки автоматных очередей, и я молилась лишь о том, чтобы никто из ребят не был ранен и убит. Покидать стену без сопровождения было полным сумасшествием - мы не контролировали внешний периметр, но это было единственным способом осуществить разворот. Том хотел пойти со мной, но нас было слишком мало, чтобы уход еще одного человека не отразился на остальных.
Стена была разрушена. Я не была уверена, что сумею спуститься по разбитым балкам вниз, но у меня не было другого выхода - пятый сегмент не просматривался с позиций конфедератов и был самой близкой к месту боя точкой для спуска. Опустившись на живот, я поползла вниз. Балки скрипели под моим весом, раскачивались из стороны в сторону. Дважды я едва не сорвалась, но удача любит безумных, и, сорвавшись в третий раз, я рухнула на снежную кучу, которая максимально смягчила падение.
Рука наполнилась страшной болью, которая распространилась от шеи до кончиков пальцев. Я дала себе пару секунд отдыха, пытаясь перебороть боль и справиться со сбившимся дыханием. Вновь опустившись на живот, я поползла в сторону леса. Вдалеке виднелись фигуры конфедератов. Все их внимание было направлено на крошечные фигуры на стене. Их положение могло показаться отчаянным - крохотная группа повстанцев, обстреливаемая с высоты, но мне приходилось видеть, как и менее малочисленные группы прорывали стену. Их оружие было более дальнобойным, чем наше, но если их прижать ближе к стене...
Грохот заставил меня вскочить с постели. Я сама не понимала, как очутилась на ногах, и что именно разбудило меня. Руки были занемевшими, щеки пылали огнем и меня трясло. Уже несколько месяцев я не видела снов о том дне, но лекция леди Девлин воскресила страшные воспоминания.
В комнате было темно. Взяв в руки будильник, я подошла к окну и с трудом сумела различить, что уже начало пятого. Сердце гулко билось в груди. Как и во сне, я попыталась восстановить дыхание, но у меня ничего не вышло. Мне хотелось рыдать, и как бы я себе ни повторяла, что это был всего лишь сон, это ничуть не улучшало мое самочувствие. Правда заключалась в том, что это был совсем не сон, и никого из моих друзей больше не было в живых.
Включив ночник, я достала из шкафчика свою сумку и вынула флягу с виски. Я старалась делать все как можно тише, чтобы не разбудить спящую в соседней комнате Сьюзан, но руки с трудом меня слушались. Надев туфли, я вышла прочь из комнаты.
Отец, как и многие защитники, считал, что выпивка лучшее лекарство от синдрома войны. Хотя тетя Грейс с ума сходила, видя в моих руках флягу, я время от времени прикладывалась к виски, спасаясь от воспоминаний. Столица мало что поставляла в округа, но выпивки у нас всегда было в достатке. Когда власть сосредоточена в руках защитников иначе нельзя.
Отец не запрещал мне выпивать, настаивая лишь на том, чтобы я всегда закусывала, а потому, сделав пару глотков, обжегших горло, я привычно почувствовала голод. Я понятия не имела где во дворце кухня и можно ли найти в ней еду, так же как и не знала, что сделают стражи, обнаружив, что я покинула крыло, но сейчас мне было наплевать на условности. Стараясь производить как меньше шума, я на цыпочках миновала три коридора до лестницы, и спустилась вниз. Пару раз я еле успевала убраться с глаз стражей, которые, к моей громадной удаче, патрулировали этажи без всякого рвения.
Когда нас приглашали на обед и ужин, запах пищи доносился из центрального крыла, а потому я направилась именно туда. В некоторых помещениях горел свет, и в приоткрытые двери можно было увидеть, что это служебные помещения.
Дверь на кухню тоже была приоткрыта. Заглянув внутрь, я убедилась, что никого здесь нет и, войдя, затворила за собой двери. Из окон лился тусклый свет. В его мерцании я могла разглядеть чисто убранные столы, разделочные доски, кастрюли. Отчего-то мне казалось, что здесь, как дома, будет стоять холодильник, но ничего кроме пары шкафов в комнате не было. Заглянув в них, я обнаружила приправы, странные полупустые баночки с чем-то липким внутри, непонятные инструменты. Никакой еды. Очевидно, вся снедь хранилась в другом месте, и я уже хотела уходить, когда увидела на невысокой кухонной тумбе хлебницу. С надеждой заглянув внутрь, я нашла два куска хлеба. Живот заурчал, но это урчание было заглушено звуком открывающейся двери. Я замерла на месте, наблюдая за тем, как молодой страж входит в комнату. Увидев меня, он едва заметно вздрогнул и включил свет. Я поморщилась.
- Тебе не следует находиться на кухне в такое время, - негромко произнес он.
- Я проголодалась, - честно ответила я, в безуспешной попытке скрыть флягу. Мои ухищрения не прошли мимо - страж улыбнулся, однако ничего больше не сказал.
На вид он был года на три старше меня, а значит, уже принадлежал второй ступени. Это подтверждалось не только тем фактом, что он не скрывал своего нахождения на кухне, явно не опасаясь быть обнаруженным, но и был одет в простую рубашку и штаны вместо формы. Роста он был очень высокого и крепкого телосложения. Светлые волосы были аккуратно подстрижены и уложены назад, глаза голубые, намного ярче цвета его рубашки, черты лица мягкие. Он кивнул на табурет, и я послушно присела. Страж налил в чайник воды и поставил его на огонь.
- Я не видел тебя при дворе раньше, - сказал он, опускаясь на табурет на противоположном конце стола.
- Я на первой ступени.
- Тогда понятно, для чего тебе фляга, - он протянул руку, и мне не оставалось ничего иного, как протянуть ее парню. Тот открутил крышку и сделал глоток.
- Господи! - он поморщился, - как это вообще можно пить?
- Как лекарство, - я забрала флягу из его рук и снова приложилась к ней. Отчего-то я была уверена, что страж не станет доносить о моем поведении наставницам.
- Как тебя зовут?
- Кьяра Тайлс. Из Кентстона, - зачем-то уточнила я.
- Мне доводилось слышать о тебе, - ответил страж. Он окинул меня еще одним внимательным взглядом. - Я думал ты другая.
- Я и есть другая. Не думаю, что на стене, где бы ты ни служил до дворца, ты ходил в рубашке и носил эту нелепую прическу. Это гель блестит, или вас в этом месяце натирают маслом?
Страж уставился на меня во все глаза и неожиданно громко расхохотался.
- Дай сюда, - он протянул руку за флягой и, забрав ее у меня, убрал в карман. - Тебе на сегодня хватит, - он поднялся с места и налил нам чай. Открыв ящик над вытяжкой, который я даже не заметила, он достал из него вазу со сладостями.
- Я посмотрю, ты не в первый раз наведываешься на кухню посреди ночи, вон тебе и конфеты оставили, - вслух заметила я. - Крутишь роман с кухаркой?
- С кухаркой? Боюсь, они все меня любят, - усмехнулся он, опуская вазу передо мной. - Ешь давай.
Я покорно отправила конфету в рот.
- Боже мой, это просто наслаждение. Представить не могу, что ты делаешь с этими бедными женщинами, чтобы получать такую вкуснотищу.
Страж снова улыбнулся. Он был слишком симпатичным, чтобы быть настолько приятным. Как правило, все красивые парни в нашем округе были полнейшими придурками.
- Я буду не против, если ты съешь все, - он сделал несколько глотков из своей кружки и спросил, - Ты ведь не просто так пила это пойло?
- Это пойло, с твоего позволения, лучший виски в Кентстоне, - мне стало обидно. - Нет. Не просто так. Когда на своих глазах один за другим взрываются люди, а тебя в течение пяти дней пытают конфедераты... - я осеклась.
Про последнее знали лишь трое - командир Флинт, отец и леди Девлин. Даже тетя Грейс ни о чем не подозревала - ее впустили в мою палату тогда, когда мои раны уже затянулись. Я не хотела, чтобы кто-то знал о том, через что я прошла, более того, задавал неизбежный вопрос - зачем меня отпустили.
Когда леди Девлин сказала, что мы станем мыться в одной комнате с девочками, я испытала неудобство оттого, что о моем секрете станет известно, но Джорджия и Сьюзан отводили взгляды, когда я залезала в ванну или выходила из нее. Что касается Джулии, очевидно леди Девлин провела с ней инструктаж, потому как она ни разу за то время, что я примеряла платья, она ни разу не спросила меня о шрамах на спине и животе, с самого начала выбрав для меня покрой, скрывающий их. Даже когда мы переодевались в спортивную форму, я умудрялась спрятаться от взглядов, хотя знала, что скорее рано чем поздно, кто-нибудь их увидит.
- Послушай, - тихо произнесла я, отставляя кружку в сторону. - Я буду очень признательна, если ты не станешь спрашивать о конфедератах.
- Я бы и не стал, - просто ответил он.
- И вообще, - я постаралась придать голосу нарочито жизнерадостную интонацию, - ты и словом не обмолвился о себе. Ни имя, ни округ, ни как оказался тут.
- Неужели? - парень усмехнулся. - Что же, опуская некоторые подробности, меня зовут Джорш, я из Ньюстона и в принципе с рождения обитаю в этих стенах.
- О, - против воли вырвалось у меня. - Значит, получил место по протекции папочки-сановника.
- Что-то вроде того, - ничуть не обиделся Джорш. Улыбка его стала шире. - Так что это папочкина заслуга в том, что меня прикармливают кухарки. И ни капли личного обаяния.
Я рассмеялась. Джорш пододвинул ко мне вазу, и я взяла еще одну конфету.
- В моей группе есть девушка, Клэр Кармайкл. Ее отец главный страж.
- Я знаю Дональда, но с ней не встречался, - Джорш залпом допил чай и поднялся. - Скоро придет утренняя смена, так что лучше поторопиться.
Я кивнула и последовала его примеру. Оставив кружки в раковине, мы выключили свет, и вышли из кухни. Я думала, Джорш вернется к себе, но вместо этого он решил проводить меня. В молчании мы поднялись на второй этаж, когда он тихо произнес -
- Мне доводилось слышать о тренировках стражей в первый месяц.
- Доводилось слышать? А разве...
- Я про девушек, - перебил он. - Едва ли кто-то из второй ступени расскажет вам, но в самые ближайшие дни начнется так называемая полоса испытаний. Поэтому ешь и отдыхай вволю. Беверли совершенно сумасшедшая, а с тех пор, как ей позволили самостоятельно редактировать программу подготовки, она окончательно лишилась разума. Мне доводилось слышать о ее планах, и если хоть малую часть она воплотит в жизнь, то вам придется несладко.
- Расскажешь? - я остановилась у дверей в нашу со Сьюзан комнату.
- Не могу, - покачал головой Джорш.
- Я понимаю, - кивнула я. - И еще раз спасибо за чай и сладости.
- Обращайся, - усмехнулся он. - И все же надеюсь, для твоего же блага, что в ближайшие дни мы с тобой не встретимся, и ты воспользуешься моим советом хорошенько выспаться.
- Так и скажи, что конфет пожалел, - усмехнулась я. Джорш рассмеялся и, пожелав мне удачного дня, ушел.
Я вернулась в комнату с дурацкой улыбкой на лице. Дурные мысли были забыты, и я думала о том, как же мне повезло оказаться при дворе среди таких парней как Сэм и Джорш. Я знала, что рано или поздно свяжу свою жизнь с защитником, который живет по тем же правилам, что и я, и верит в мои идеалы. Но теперь, общаясь с Сэмом и Джоршем, я невольно задумалась о том, что им может оказаться и страж, прибавляя к набору этих качеств так давно желаемые мною покой и достаток, которые давала жизнь при дворе.
________________________________________
Оглавление
Глава 1
Глава 2
Глава 3