Александра Васильевна Киреева /урожденная Алябьева/ родилась 8 ноября 1812 года, в семье уездного предводителя дворянства Василия Федоровича Алябьева, и с самого раннего детства слыла красавицей. Все знакомые /да малознакомые люди/ семейства Алябьевых приезжали к ним в гости «посмотреть на ангелочка». В юности у нее были достойные учителя, радушная атмосфера семьи и друзей. И аура красоты, что постоянно окружала ее. По воспоминаниям современников, при появлении Александры Васильевны в дворянском собрании Москвы, на балу, шестнадцати лет отроду, вокруг нее тотчас началось нечто невообразимое. По словам князя Петра Вяземского, «поднялась такая возня, что не приведи боже: бегали за нею, толпились, окружали ее, смотрели в глаза, лазили на стулья, на окна. Пошли сравнения с Завадовскою, с Пушкиною; только и разговоров, что о ней» /П. А. Вяземский из письма А. Тургеневу/. Из стихов, посвященных ей можно было составить роскошную книгу, целый альбом изысканных строф. Н. М. Языков писал восторженно в своем сонете Алябьевой:
«Сильно чувствую и знаю
Силу Вашей красоты:
Скромно голову склоняю
И смиренные мечты
Перед ней. Когда б вы жили
Между греков в древни дни,
Греки б вас боготворили,
Вам построили б они
Беломраморные храмы, -
Золотые алтари,
Где б горели фимиамы
От зари и до зари...
Ею открыто восхищался блистательный и остроумный Пушкин, впрочем, своими строфами тотчас же отметивший характерную черту ее красоты: некоторую холодность, античный блеск, отстраненность, завораживающую классичность черт. Для многих своих современников Александра Васильевна была знаковым персонажем - символом романтического поклонения прекрасному, символом вдохновения и поэтического восторга….
Все дружно и восхищенно называли девушку «московскою богиней», второй Еленой Троянской.
Но, вот странно, в ней самой никогда не было никакого тщеславия неприступной красавицы.
Александра всему и всякому предпочитала умственные занятия, чтение, беседы, музицирование. Она тихо несла свою красоту, не придавая такому божественному дару особого значения.
Ее тонкое художественное восприятие мира, любознательность и особую сердечность отмечал Василий Андреевич Жуковский, часто и с удовольствием с нею беседующий.
Замуж Александра Алябьева тоже вышла счастливо и рано. По взаимной любви, родив в браке, одного за другим, троих детей, создав в своих домах в Москве и Санкт – Петербурге художественно – поэтический салон, где обсуждались литературные новинки, читались стихи, устраивались домашние концерты. Многие из гостей, по-прежнему любовались хозяйкой, хотя она слегка располнела в счастливом материнстве.
В своих трех детях Александра Васильевна стремилась воплотить все то, о чем ей металось: они были художественно одарены, получили блестящее образование…
Дочь Ольга - писательница и художница, счастливо унаследовала красоту матери, сыновья – возвышенный образ мыслей, благородство ума и души.
Старший сын, Александр Алексеевич Киреев, стал генералом от инфантерии и писателем мемуаристом. Младший, материнский любимец, Николенька, хоть и не продвинулся в карьере и не писал книг, но зато в славянофильстве, искреннем его исповедании, превзошел брата и сестру: он был самым ярким и известным членом Славянского благотворительного общества, лично организовал отправку добровольцев в Сербию в 1876 году, потом присоединился к добровольцам, командовал отрядом под именем Гаджи-Гирея, прославился и героически погиб. Турки так изрубили его тело, что он был с трудом опознан для похорон…
Потеря сына была невыносима для Александры Васильевны. Утешало её только то, что имя её сына было поднято на знамя славянского сопротивления туркам. После освобождения Болгарии Николаю Кирееву поставили три памятника, а одно из сел, где он героически воевал, назвали Киреево.
Александра Васильевна Киреева – Алябьева счастливо дожила до того времени, когда восторжествовали идеи, за которые сражался старший и погиб младший сын. Она смогла увидеть славу, которую принесли ей ее дорогие дети.
Александра Васильевна прожила долгую жизнь, но старость её была незаметной. Скончалась она весной 1891 года, но точная дата её смерти и место захоронения неизвестны. Ее поздняя фотография совсем не сохранила тех черт ослепительной красавицы, какою она была когда-то. Что же… Всему свое время.