Глава 1. Начало
Глава 11. Пассажиры специального назначения
Ранним утром мы протиснулись узким Баб-эль- Мандебским проливом в Аденский залив. Началось Аравийское море, последнее открытое море на нашем пути в Иран. Из него скоро нырнем в закрытый с трех сторон Персидский залив, где нас давно ждет порт выгрузки и окончание долгого и опасного путешествия. Несколько часов в то утро мы шли бескрайним морем в полном одиночестве. «Композитор Бородин» спокойно пыхтел судовой машиной, как нам казалось, не привлекая к себе постороннего внимания. Погода сохранялась солнечной, но ветерок немного посвежел, а по водной поверхности загуляла волна. На судне она пока никак не отражалась, раскачать его корпус с грузом не удавалось.
Вчера в лоции прочитали – Баб-эль-Мандеб переводится с арабского языка – «ворота слез, скорби». Такое название пролив получил в давние времена из-за опасности плавания в этом районе. Но с тех пор тысячелетия прошли, может, и нет больше опасностей, из тех, что пугали древних мореходов. Идем же спокойно, и радио давно молчит, никто вокруг в реально обозримом времени сигнал SOS не подавал. Какая же здесь опасность плавания?
В ходовой рубке находились вахтенный штурман и рулевой матрос, капитан, я и старший спецназовец Коля. Несмотря на морское спокойствие все молчали, явно не доверяя окружающей тишине. Наш локатор, к которому все подходили по очереди, до сих пор не обнаруживал ничего опасного в радиусе двенадцати миль вокруг.
– Юрий Александрович, справа по курсу пробивается малоразмерная цель. Движется в нашем направлении со скоростью около двадцати узлов. Дистанция до нее восемь миль, – будничным голосом прозвучало сообщение второго помощника.
Коля мгновенно испарился из рубки.
– Началось, – мрачно откликнулся капитан.
Я от злости хватил кулаком по штурманскому столу, где лежали карты:
– Черт возьми! Такое впечатление, что их специально на нас навели по спутнику. Ведь мы идем там, куда пираты обычно не суются – в нескольких милях левее по курсу расположен полигон артиллерийских стрельб боевых кораблей 5-го флота ВМС США. Сегодня более опасным курсом, чем у нас, подальше к берегам Африки, прошли два десятка судов, ни на кого из них не напали. Наш пароход долго искали, как пить дать! Интересно, кто так страстно желает, чтобы нас схарчили?
Моя тирада не вызвала никакой реакции. На мостике остро ощущалось волнение людей, с минуты на минуту ожидавших начала жестокой схватки, результата которой в тот момент предугадать никто не мог. Направление полета бандитской пули предсказать никому еще не удавалось. Молчание наше стало еще более напряженным: кто-то языком облизывал пересохшие губы, кто-то сжал поручень так, что побелели костяшки пальцев. Во всей суровой реальности приближался тот момент, которого никто из нас не желал. Мы долго думали о нем, как о чем-то абстрактном, которое, то ли наступит, то ли нет. Но абстракция начала переходить в действительность. В бинокль сквозь рябь можно было рассмотреть, как прыгал по волнам вражеский катер, в котором сидели не менее десяти вооруженных людей.
Юрий Александрович Постников в полной мере владел ситуацией, как и положено опытному капитану. Он подошел к приметной красной кнопке и энергично нажал на нее несколько раз. По судну полетел резкий электрический звон судовой тревоги, и тут же громкая трансляция разнесла по всем помещениям и открытым палубам властный голос:
– Внимание! Внимание! Общесудовая тревога! Приготовиться к отражению атаки пиратского катера! Экипажу занять места согласно штатному расписанию. Судовому повару – развернуть в кают-компании пост приема и первичной обработки раненых. Начальнику радиостанции – передать в эфир сообщение о нападении морских пиратов на теплоход «Композитор Бородин» в точке с координатами…, запросить помощь находящихся поблизости военных кораблей! Вахтенному матросу – поднять флаг Российской Федерации, пусть эти сволочи видят, на кого полезть вздумали!
В этом месте следует заметить, что судно на ходу государственный флаг на мачте обычно не несет, он развевается по ветру только в своем или иностранном портах. В чужих территориальных водах и портах наш флаг поднимается вместе с флагом принимающего государства.
Пока вахтенный матрос разворачивал, закреплял и поднимал ввысь бело-сине-красное полотнище, из надстройки на грузовую палубу пробежали, даже скорее пролетели, две почти невидимые фигуры. Наши Коля и Толя оделись в облегавшие их мощные фигуры серые комбинезоны. На головах были надеты шерстяные шапочки такого же серого цвета, сложенные на манер фесок. Ноги бойцов были обуты в легкую обувь, делавшую их похожими на японских ниндзя. За плечами у спецназовцев висели небольшие рюкзаки, а в руках каждый держал какую-то светлую трость, очень напоминавшую алюминиевую лыжную палку. Большими прыжками парни проскочили мимо грузовых трюмов и на наших глазах буквально растворились в воздухе, будто их только что не видели на палубе. Даже в наведенный бинокль невозможно было разобраться, где они замаскировались.
В рубку через боковую дверь вошел боцман Хозин и доложил капитану, что его заведование на палубе приведено в боевую готовность. Постников принял доклад и поинтересовался:
– Боцман, ты заметил, где Коля и Толя замаскировались? И что за лыжные палки появились у них в руках, знаешь?
– На моих глазах Коля «шхерился» на баке, а где укрылся Толя, я так и не понял. В руках у них, Юрий Александрович, если не ошибаюсь, мощные пневматические ружья, которые бесшумно стреляют на суше и под водой маленькими стрелами. Примерно, такими, как в «дартс» играют. Только стрелки у них стальные и чуть длиннее. «Плюнут» в толпу такой игрушкой из трости, пятерых запросто насквозь прошьют!
– Ясно. Давай, боцман, всем по местам. Будьте там осторожнее, – напутствовал Хозина капитан.
Мчавшийся к нам пиратский катер на глазах увеличивался в размерах, в бинокль стали различимы фигуры бандитов.
Меня вдруг озадачила странная мысль, а нет ли среди атакующих нас людей той самой мадам Нго-Нго, которая приснилась мне дома. Я даже головой замотал о такого дикого предположения. Ответ моим мистическим домыслам прозвучал из уст второго штурмана, пристально рассматривавшего нападавших:
– Ну и рожи у этих флибустьеров! Вот, дуболомы! Пресловутый капитан Флинт по сравнению с ними смотрелся бы мирным университетским профессором. Их бы, как в старину, вздернуть всех, чтобы на солнышке посушились!
– Не кажи гоп, паря…, – начал в ответ капитан. И в этот момент мы заметили длительную вспышку пламени у ствола их пулемета.
Пиратские пули веером легли в нескольких метрах от правого борта. Через секунду долетела барабанная дробь пулеметной очереди.
Постников по громкой трансляции крикнул:
– Внимание экипажа! Головы и все остальное берегите! Нападающие начали обстрел судна. Отойти от иллюминаторов, открытых дверей, бегом убраться из простреливаемого пространства. Домой нам лучше возвращаться живыми, а не в морозильнике!
Не успел его голос затихнуть, как пули полетели вновь и на сей раз защелкали по корпусу судна. Несколько подарков с противным звоном влепились где-то рядом рубкой. Стекла иллюминаторов, однако, остались пока не побитыми.
– Паразиты, весь правый борт нам продырявят. Шпаклюйся потом, как хочешь, – бурчал капитан, пригнувшись пониже.
Все находившиеся на мостике согнулись в три погибели, как могли, укрылись за переборками и металлическими кожухами аппаратуры. Но продолжать обзор было необходимо, поэтому старались смотреть в иллюминаторы из глубины помещения, чтобы блики стекол биноклей не провоцировали пиратов на новый обстрел мостика.
Пиратский катер принял право руля и пошел в направлении на форштевень «Бородина». На расстоянии полутора кабельтовых от нашего борта пираты развернулись, чтобы пройти вдоль судна. Может, хотели подробно осмотреть будущую добычу, может, хотели дать еще пару очередей по иллюминаторам для острастки.
«Вот, ребятки, вы и сделали ошибочку в своих военных действиях. Привыкли воевать с безоружными. Снизили скорость атаки и подставили собственный бочок. Щас придет серенький волчок и укусит за бочок! Профессионалы таких ошибок не прощают. А у нас на борту есть профессионалы!», – такие мысли пришли мне на ум, когда катер совершил свой маневр.
В подтверждение моим умозаключениям из носовой части судна почти по настильной траектории в сторону незваных гостей полетели два маленьких предмета. Спустя какое-то мгновение раздался сильный шум, и у борта катера выросли два фонтана от взрывов гранат. Нападавшие застопорились от неожиданности, а потом включили форсаж и умчались нам за корму.
– Есть! Молодцы, Коля-Толя, пуганули мерзавцев!
Мы даже зааплодировали от радостных чувств, хотя прекрасно понимали, что эти взрывы налетчиков только разозлят, и они продолжат свои атаки.
Капитан подскочил к никелированному раструбу внутренней связи и отрывисто крикнул в нее:
– В машине!
– Слушаю, Юрий Александрович!
Голос старшего механика из внутренностей машинного отделения прозвучал, как медвежий рык.
– «Дед», поднимай обороты до самого полного и держи их, сколько возможно. Надо поскорее уходить из этого богом проклятого места, – сказал капитан.
– Добро! Исполняю!
Усилившаяся вибрация показала, что наши механики выжимали из машины все, что можно. Судно двигалось на своей предельной скорости. Но для быстроходного пиратского катера мы все равно оставались удобной мишенью. Бандиты развернулись на пенной дорожке, тянущейся за судном, и с набором оборотов пошли вдоль левого борта, поливая судно длинной пулеметной очередью. Пули громко колотили по металлу корпуса, звенели разбитые стекла иллюминаторов, одна из пуль пробила дырку в толстом стекле рубочной двери, через которую недавно входил боцман, и впилась под потолок рубки.
Проскочив вперед, катер описал циркуляцию прямо по курсу перед нами. В момент, когда он сбросил скорость для разворота, рядом с ним один за другим прогремели четыре взрыва. На пиратов обрушился ливень морской воды от фонтанов, поднимавшихся одновременно с грохотом. Мы внимательно смотрели в бинокли и поняли, что их не только водой обрызгало.
Катеру и людям, похоже, досталось от взрывов. Пираты засуетились, стали махать руками и о чем-то кричать друг другу. Потом подвесной мотор с трудом завелся, и пираты двинулись в сторону от судна. Вслед катеру полетели еще две гранаты, которые взорвались у него за кормой. Пиратский двигатель заглох окончательно. Волнами и течением налетчиков понесло в сторону. Один из чернокожих бандитов вскочил в катере в полный рост, замахал кулаками и что-то закричал в наш адрес. Другой схватил пулемет и прямо с рук дал еще одну неприцельную очередь, пули от которой на сей раз веером легли далеко от борта судна.
Подбитый катер качался на волнах уже в сторонке, а теплоход «Композитор Бородин» полным ходом под громко хлопавшим на ветру российским флагом выходил с победой из своего первого морского боя. На палубе возле надстройки боцман с матросом хрипло запели:
«Врагу не сдается наш гордый «Варяг», Пощады никто не желает!».
Но капитан, далекий в мыслях от эйфории, объявил по громкой трансляции:
– Отставить песню! Палубной команде осмотреться за бортами и кормой! Надо убедиться, парни, никого у нас не смыло? В заведованиях ответственным произвести осмотр и доложить о нанесенном ущербе! Старшему механику и старшему помощнику капитана обойти все помещения и проверить, есть ли у нас жертвы? Жду докладов на мостике!
Только после этого Юрий Александрович дал волю эмоциям. Открыв дверь на крыло мостика, он проорал в сторону пиратов:
– Ну, что, уроды, взяли? Вот вам!
Капитан выразительно поднял вверх правую руку со сжатым кулаком, а левой ударил ее под локоть. Потом повернул голову по направлению к баку, сложил ладони рупором и крикнул:
– Коля и Толя! Вы – молодцы! Классно поработали! Общесудовая благодарность вам!
Я решил спуститься вниз и тоже осмотреться, что у нас произошло за время быстротечного боя с пиратами. «Чиф» с «дедом» открывали двери во все каюты и громко подсчитывали и записывали в блокноты, где разбито стекло иллюминатора, где плафоны люстр упали и раскололись, где нанесен какой другой ущерб от боя. Что и говорить, после атаки пиратов урон на судне имелся. Спустившись в помещение кают-компании, мы обнаружили там электромеханика с перевязанным лицом, которому побледневшая женщина, наш повар, дрожащими руками давала лекарства из судовой аптечки. Ей самой было очень скверно после случившейся заварухи. Но она держала себя в руках, стараясь помочь пострадавшему, словно настоящая медсестра на поле брани.
Ранение электромеханик получил у себя в каюте, когда пули разбили стекло иллюминатора, а осколки стекла попали ему в щеку и висок. Мы все в один голос заговорили, что он в рубашке родился: стекло ведь – не пуля, а щека – не глаз. Могло бы и гораздо хуже кончиться. К счастью, электромеханик был нашим единственным раненым во время пиратского обстрела. Мы начали оживленно обсуждать подробности закончившегося морского боя. Каждый спешил вспомнить собственные впечатления. Напряжение отпустило людей, шуму было много.
В этот момент по громкой трансляции послышался голос капитана:
– Капитана-наставника прошу срочно подняться на мостик!
Недоумевая, что еще могло стрястись в злополучный день, я быстро пошел наверх.
Глава 14. Из огня да в полымя.
И.Дроканов. Консультация и оформление Bond Voyage.
Ставьте лайки. Подписывайтесь на канал.