Продолжение
Новый главнокомандующий Отдельным Кавказским корпусом генерал от инфантерии А.И.Нейдгардт прибыл к месту службы в Тифлис только в начале январе 1843 г. Пока он принимал дела и вникал на месте в сложившиеся кавказские реалии, начальники дистанций не переставали интересоваться происходившими процессами на территории теократического имамата, предписывая грамотным офицерам совершать ознакомительные поездки и собирать сведения о готовившихся замыслах набравшего силу противника. Так, подполковник князь Г.Д.Орбелиани, возвращенный на Кавказ только в 1838 г. после участия в заговоре известной грузинской аристократии и направленный в дагестанские ущелья, уже 12 января прибыл в селение Казикумух и через два дня докладывал командующему войсками в Южном Дагестане генералу князю М.З.Аргутинскому-Долгорукову о состоянии настроений в горских обществах и положении ближайших гарнизонов правительственных войск, контролирующих пути возможного движения партий мюридов.
В первую очередь российский офицер обратил внимание начальства на то, что все Андалальское общества за исключением большого селения Чох уже приняли шариат, трактуемый имамом Шамилем по призыву местного богослова Магомеда Андалальского. Однако и в важнейшем селе общества открыто действовали противники российской администрации, усиленно призывая односельчан присоединиться к мюридизму, агрессивно навязывая свое мнение. Пропаганда заметно возросла после того, как в свои дома вернулись чохцы, находившиеся в Тифлисе по торговым делам и на время там задержанные до прояснения дальнейшей ситуации в соседнем Казикумухском и Кюринском ханствах, но вскоре отпущенные восвояси. Об этом стало известно, от прибывшего из Андалальского общества прапорщика Магата и кадия Магомеда из селения Чох, в чьей надежности никто не сомневался. Они подтвердили худшие опасения военного командования, что в соседних аулах Согратль и Ругуджа, которые еще пытались скрывать свою причастность к наметившимся изменениям в настроениях горцев, поселилось до 50 муртазеков, откуда идеи мюридизма распространяются на все окрестные общины.
Тлейсерухцы и анкратальцы, также поддерживали тайные связи с посланниками имама Шамиля из селения Карах и даже установили контакты с наибом Кибит-Магомой, благосклонно принимая их сторону, практически уже признав принесенный шариат. Однако открыто свои намерения еще не раскрывали, дожидаясь наступления весны, чтобы перегнать свою многочисленную домашнюю скотину из долины реки Алазань, подконтрольную военному командованию. Поступали аналогичные сведения и из Акушинского общества, в которое идеи мюридизма открыто проникали из соседнего андалальского селения Кохорь, полностью уже перешедшего на сторону теократического имамата. Однако по слухам, полученным из различных источников, за исключением селения Кудали акушинцы не торопились с принятием важнейшего решения, выжидая дальнейшего развития событий и не спешили порывать все отношения с Российской администрацией.
В дальнейшем кавказский аристократ, будучи сам в юные годы подвержен идеям восстановления грузинской монархии и отметившейся на литературном поприще подчеркивал, что большинство жителей Казикумухского ханства готовы с оружием в руках защищать границы своих земель от вторжения мюридов, которых местные общины воспринимали обычно, «как грабителей». Вместе с тем обращал внимание военного руководства на недовольство части местной знати правлением Абдулрахман-хана. Однако сложившаяся ситуация в ханстве не означала, что они готовы признать власть имама Шамиля и его наибов, уже ранее отметившихся многотысячным вторжением в их мирные селения.
В заключении представитель военного командования докладывал, что в середине зимы особых сборов на территории теократического имамата не наблюдалось и все наибы находились в относительном спокойствии. Хотя по распоряжению имама Шамиля наиб Кибит-Магома вызвал к себе двух старшин из каждого подчиненного ему селения, но с какой целью еще известий не поступало. Не обошел своим вниманием подполковник князь Г.Д.Орбелиани состояние гарнизонов правительственных войск в Казикумухе, Курахе и Чирахе. По его мнению, пехотные батальоны были расквартированы достаточно хорошо, обеспечены необходимым количеством продовольствия и топливом, «пищу имеют большею частью с мясом и нижние чины гарнизона болеют уже весьма мало».
Прибыв на Кавказ, новый главнокомандующий уже в общих чертах был хорошо осведомлен о назревших проблемах, одной из главной, если не основной по-прежнему оставался имам Шамиль и созданное им государственное образование. Поэтому одним из первых распоряжений генерала А.И.Нейдгардта стало отправка офицера Генерального штаба штабс-капитана К.И.Прушаванского в Акушинское общество. Официально миссия личного посланника главнокомандующего носила цель объявить акушинскому кадию Магомеду о «Высочайше пожалованного ему чина» и негласно получить достоверные сведения о процессах, происходивших в Нагорном Дагестане. Отчет о состоявшейся поездке лег в основу рапорта от 13 января 1843 г. отправленному Военному министру генералу князю А.И.Чернышёву.
В некоторых деталях докладная записка главнокомандующего Отдельного Кавказского корпуса отличалась от рапорта, составленного подполковником князем Г.Д.Орбелиани, что возможно связано с тем, чтобы иметь возможность сослаться о сделанном заблаговременно предупреждении в сановную столицу. Основная мысль заключалась в том, что имам Шамиль уже начал приготовления к значительному по своим масштабам предприятию, объявив по всем подвластным мюридам селениям о подготовке конского поголовья, запасам вооружения и продовольствия. Группы хорошо вооруженных муртазеков открыто разъезжали по приграничным горским обществам и склоняли жителей присоединиться к их шариату. При этом никто из местных старшин не оказывал им должного отпора, что неблагоприятно действовало на умы колеблющихся горцев. Однако точных сведений о замыслах предводителей мюридизма никто не смог предоставить, т.к. вполне допустима возможность сознательно распространяемой дезинформацией, с целью запутать военное командование.
Одни хорошо оплачиваемые лазутчики утверждали, что наибы готовят массированное вторжение на общества Казикумуха, Кайтага и Табасарана, сразу же после праздника курбана, т.е. уже в марте, с наступлением нового года по мусульманскому календарю. Другие местом предполагаемого нападения называли селение Чох на пути в Казикумухское и Кюринское ханства, в котором значительная часть населения уже тайно приняла шариат. Остальные информаторы склонялись к мнению, что большая партия мюридов готовится для атаки на российские поселения на Левом фланге Кавказской линии. Последнее донесение поступило еще в конце декабря от командующего войсками в Северном Дагестане генерала барона Ф.К.Клюки-фон-Клугенау. В нем подчеркивалось, что имам Шамиль «приказал своим приверженцам быть в полной готовности к сбору, по первому требованию, и иметь крепких лошадей, которые он велел в настоящее время беречь и приводить в хорошее тело».
Из всех поступающих противоречивых сведений, ясно становилось только одно, что горный владыка со своими ближайшими соратниками не просто проводит время в период вынужденной паузы, а собирает силы для нанесения хорошо подготовленного удара, возможно в нескольких местах. В виду имеющейся информации генерал А.И.Нейдгардт рапортовал Военному министру, что приказал всем воинским начальникам усилить меры предосторожности и быть в полной готовности к отражению возможных агрессивных планов сторонников мюридизма.
Продолжение следует. Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, будем вместе продвигать честную историю.