(Продолжение. Начало см. "БЕЛАЯ ВОРОНА")
Спустя 15 лет я, четырнадцатилетний мальчик, забежал в дом к другу Мишке - татарину, а там на кухне сидит Маратка и попивает винцо. Он снова вышел из тюрьмы. Увидев меня и Мишку, он грозно прикрикнул на нас, и выстроил вдоль стола.
«Ну ка выпейте со мной!» - сказал он.
Мишка, мой ровесник, послушно выпил пойло из пиалы. Я отказался.
«Что?!!!» - возмущенно зарычал Маратка.
«Я не пью», - ответил я.
«Со мною все пьют, и ты будешь!» - зашипел он.
«Я слышал, что ты уже однажды ошибся с моим отцом…», - ответил я и приготовился бежать.
Глаза Маратки налились злобой: «Пошел вон!»
И я пошел.
За всю жизнь я употребил 400 миллилитров алкоголя: несколько глотков шампанского из командного кубка при обмывании медалей после чемпионата, 50 миллилитров ликера после защиты диплома и 250 миллилитров коньяка с выжатым лимоном и столовой ложкой меда, при спасении от простуды.
Я заканчивал физико-математическую школу, а Мишка и все пацаны со двора учились в Фазанке(2).
(2 – ФАЗАНКА - Школа фабрично-заводского ученичества — низший (основной) тип профессионально-технической школы в СССР с 1918 по 1940 год).
Я поступил в институт еще до того, как сдал выпускные экзамены в школе, так как успешно написал городскую математическую Олимпиаду. Пацаны со двора, сдавая выпускные после восьмого класса, отвечая на вопрос «Что такое окружность?», говорили: «Это круг», - и получали свое «Удовлетворительно».
В наше время большинству спортсменов в технических ВУЗах ставили зачеты за спортивные достижения. Меня заведующий кафедрой до последнего дня не выпускал на защиту потому, что ему казалось, что в моем дипломе специальных технических данных было больше, чем в его научной работе.
Членов нашей сборной с удовольствием приглашали на службу в органы, кого-то в бандиты. Я был неформат ни для тех, ни для других.
Потом работа. Я разрешал сложные конфликтные ситуации и ни разу не дал скатиться переговорам в разряд разборок с применением силы, поэтому пехота тех, кто сидел напротив, была в печали, у нее не получалось проявить себя во всей красе.
Однажды мой старший товарищ сказал: «Алексей, быстрее пули только мысль. Если ты ошибешься и допустишь стрельбу, то подставишь и себя и ребят, которых я поставил тебя охранять. Охрана – это так, от хулиганов…»
В школе на фоне много читающих баянистов, певцов, и математиков я слыл хулиганом, во дворе ботаником.
В институте был спортсменом, среди шпаны умником со спесью, среди правоохранителей ушлым.
Когда работал в найме, меня считали несговорчивым и со слишком большими амбициями, в бизнесе, когда приводил в порядок зарвавшихся участников рынка, считали через чур принципиальным, когда я защищаю клиентов ко мне, относятся как к замороченному перестраховщику.
Для тех, кто вдруг решил стать антикризисником, надо быть готовым к жизни в качестве белой вороны. Иначе не получится.
Практически все владельцы вынуждены справляться с кризисами, неудача в этом вопросе паркует их на обочине жизни.