- Может вовсе и нет в подвале никакого тайника, тем более клада, - предположил Прохоров на следующий день, когда уже ближе к обеду вся дружная компания собралась вместе.
- Есть, - возразил дед Евсей. Маша сделала ему перевязку по новому, оставив отверстие для рта. И дед теперь не только мог есть, но и говорить.
- Ты точно знаешь? - Прохоров не хотел верить на слово.
- Знаю, - ответил Евсей.
- Тогда расскажи наконец. - Прохоров начинал сердиться. - Сколько раз я просил тебя рассказать все как есть, а ты только отнекивался.
- Слово Никите, деду твоему, дал. - Через повязку светились хитрые глаза Евсея.
- Первый раз от тебя такое слышу, - удивился Прохоров.
- Условие простое было, - продолжил Евсей. - Начнет внук сам до всего докапываться, поможешь. А если никому старые тайны не потребуются, то незачем, чтобы о них знали. Пусть так и уйдут в небытие.
- Это что, значит ты меня, да и всех нас, - Прохоров обвел взглядом присутствующих, - испытывал?
- Ну, - дед тоже нахохлился, - я тоже вместе с вами во все тяжкие подался, пострадал даже.
- Что ты на деда Евсея напал! - Вступилась Маша. - Он у нас вообще герой.
- Ладно, ладно, - Прохоров поднял руки вверх, - сдаюсь! Значит клад есть?
- Есть, - еще раз подтвердил дед.
- И где он? Из тебя что, по одному слову вытягивать?
- А я больше ничего и не знаю. - Евсей пожал плечами. - Дед твой велел поддержать тебя, внука, если сомнения вдруг появятся.
- Что-то вы намудрили, деды. - Прохоров покачал головой из стороны в сторону. - Что хоть в этом кладе, ценное что, или нет? Может и время тратить не надо.
- Ну, найти клад все равно надо, - вмешался Димыч. - Нечего тут сомневаться. Искать есть где, целый подвал, да и дверь в канализации закрытая имеется. Пока у нас никаких других дел нет, надо кладом заняться.
- Да дела есть и будут. - Заметил Прохоров. - Нефтяники опять приезжали. У них в новой трубе с соляркой концы не сходятся, - прокачивают больше, чем на том конце получают.
- Да найду я им врезку, делов-то, - заверил Димыч. - Клад это совсем другое!
- Да уж, - Прохоров все же улыбнулся, - клад это для души, так что ли?
- Можно и так сказать, - Димыч потер руки. - Дверь в тоннеле надо открыть.
- Правильно, - согласилась Вера, - только не думай, что один туда в этот раз пойдешь. Я с тобой!
- Вера! - Димыч попробовал не согласиться. - Там же запах!
- Ничего, вместе пахнуть будем, - решительно ответила Вера, - не все тебе одному благоухать... А вдруг там какая дыра маленькая, только мне и пролезть?
- Ну, а мы тогда начнем в подвале хлам разбирать, - решил Прохоров.
- Погоди, - вмешался Серега, - у нас ведь два жмура. С ними что делать будем?
- По хорошему полицию надо вызвать, - заметил Прохоров, - только толку-то от этого.
- Закопаем их в овраге, да и все, - предложил Серега.
- Без вести людей конечно много пропадает, - рассудил Прохоров. - И полиции лишний головняк не нужен. Будет их кто искать, нет?
- У Коляна никого нет. - Пояснил Димыч. - Райка, жена бывшая, сама от него отказалась. Вот только Витек! По документам он вроде как братом адвокату Трушкину приходится. Давайте его в огород, где адвокат живет, подложим. Какая разница где пьяный упал и головой приложился.
- Они уже неделю как не просыхали, - поддержал Серега, - сегодня в ночь и увезу его. Пусть там полицию и вызывают, если захотят.
Колян нашел свой последний приют в овраге под ракитой. Плакучее дерево накрыло неприметный холмик длинными ветками, опускавшимися до самой земли. По разному человек живет, проживает отпущенное ему время и по разному заканчивает свой путь. Вспомнит ли о нем кто-нибудь потом. Бывает так, что и нет. Лишь Димыч, старый школьный друг, помнил. А потом? А потом все, как и не было человека.
Серега привез Витю Трушкина ночью, когда деревня спала, и положил в канаву за баней. Баня стояла в дальнем углу огорода. А канава была и выгребной ямой, и вообще нехорошим местом. Витек почти скрылся в мутной жиже. В эту канаву можно было упасть случайно, выходя из отхожего места, тем более плохо соображая. Коляну в этом случае даже можно было позавидовать.
Нинка Трушкина, хозяйка дома, и обнаружила одного их своих постояльцев, предварительно вылив сверху ведро помоев.
Небольшая металлическая дверь в конце канализационного тоннеля казалась неприступной. С первого взгляда открыть ее было невозможно, но только с первого. Димыч присел перед дверью на корточки, присел так, как умел это делать только он, истоптавший немало зон, и стал водить по ржавому металлу подушечками пальцев правой руки. Вера стояла за его спиной и светила на дверь фонариком, перемещая луч вслед за рукой Димыча.
Димыч вел рукой по двери медленно, осторожно, ржавчина под его пальцами осыпалась. Первый проход руки по двери ничего не дал, только оставил на ней светлые полосы. Тогда Димыч прикоснулся ладонью левой руки к двери, а правой еще раз начал водить по металлу, ловя его мельчайшие неровности и вибрации. Вера не смела спросить, что делает Димыч, она даже старалась дышать потише, чтобы не мешать ему.
И вот, правая рука Димыча вдруг дрогнула и замерла, а потом ее движения ограничились левым нижним углом двери.
- Посвети-ка сюда, - попросил Димыч Веру, чуть сдвинув в сторону чувствительные пальцы.
Вера приблизила фонарик ближе к двери, и его луч выхватил из темноты, как казалось, все тот же металл, ничем не отличавшийся. Между тем, Димыч достал из кармана матерчатую скатку и развернул ее на полу у двери. В простроченные ячейки, одни были больше, другие меньше, оказались вставленными разные приспособы, большей частью из металла.
Димыч выбрал цанговый зажим, вставил в него маленькое сверло, и, найдя на двери нужное место начал крутить его. Конечно просверлить металл тонким сверлом, да еще в ручную, было невозможно. Но вдруг из под сверла посыпалась мелкая пыль, а сверло начало углубляться. Так прошло минут десять, и сверло неожиданно провалилось внутрь.
Димыч достал его. В металле осталось отверстие. Оказывается оно уже имелось, только было аккуратно заделано мастикой. Таких отверстий Димыч нашел еще два и тоже прочистил их, только уже сверлами других диаметров. А потом началось самое интересное. В эти отверстия Димыч начал вставлять разные крючочки и ловко орудовать ими внутри. Вера уже устала стоять неподвижно в неудобном положении, когда в двери что-то щелкнуло, и она чуть отошла.
- Ну, вот и все. - Димыч обернулся к Вере. В свете фонаря на его лбу блестели капли пота. Вера тут же достала платок и промокнула такой знакомый ей лоб, а потом взяла руку Димыча и приложилась к подушечкам пальцев губами. Все это происходило молча. Да какие слова?! Слова были не важны, просто не нужны.
Димыч смущенно улыбнулся, сложил инструмент и открыл дверь. Она подалась с трудом, с протяжным скрипом. Из-за двери пахнуло затхлой сыростью и холодом. Зато не пахло канализацией. Первым в маленькое отверстии пролез Димыч, Вера за ним. Луч фонарика выхватил маленькое кирпичное помещение. Потом вдруг что-то щелкнуло, и дверь сзади с прежним скрежетом хлопнула.
Димыч вздрогнул, попытался вставить ногу в закрывающийся проем, но опоздал. Дверь вернулась на свое место, она оказалось не просто листом металла, а толстой конструкцией, замок которой размещался в ее внутренностях. И разобрать дверь изнутри было нельзя. Димыч взял у Веры фонарь и внимательно осмотрел дверь.
- Ой, кто здесь! - Вскрикнула Вера.
Димыч перевел луч света и побледнел. За Верой лежал еще один жмур и лежал здесь уже давно. Удивительно, что запаха от него не было, как не было и выхода из захлопнувшейся мышеловки.
1 глава, 2 глава, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 39
