На more.tv идет пятый сезон сериала «Рассказ служанки», который обрел новое дыхание, когда из мрачного эксплотейшена превратился в напряженный психотриллер. Рассказываем, чем он так хорош.
Татьяна Алешичева
Кинокритик, обозреватель газеты «Коммерсантъ»
В финале четвертого сезона Джун Осборн (Элизабет Мосс) — беглянка из тоталитарной республики Гилеад, сформировавшейся в результате государственного переворота на большей части территории США — находится в безопасности в Канаде. С помощью разъяренных товарок, тоже переживших издевательства и унижения в патриархальном Гилеаде, она буквально убивает голыми руками своего бывшего командора Фреда (Джозеф Файнс). А потом отправляет его вдове Серене Уотерфорд (Ивонн Страховски) посылку с отрезанным пальцем Фреда вместе с обручальным кольцом. Наверное, каждый второй зритель, проникшийся мрачным символизмом этого сюжета, все же задался вопросом, почему это был палец, а не орган, которым командор насиловал Джун; как минимум три сезона демонстрировали нешуточное упоение насилием на уровне эксплотейшена. Но в четвертом сезоне сценаристы будто опомнились и сместили акценты: история борьбы Джун с мужским государством превратилась в психологический триллер, где внутренним переживаниям героев уделяется больше места, чем красочным описаниям их физических мук, как это было прежде.
Пятый сезон начинается с момента торжества Джун. Несмотря на то, что теперь она воссоединилась с мужем Люком (О. Т. Фагбенли) и крохотной дочкой Николь, ей нет покоя: как и остальные беглые служанки и марфы, Джун страдает от ПТСР. В великолепной сцене в закусочной Джун сначала не притрагивается к еде, но потом с вызовом начинает жадно есть, провозгласив, что «все кажется вкуснее, когда знаешь, что Фред мертв». Глаза Элизабет Мосс мечут молнии, а оператор не жалеет крупных планов; Джун явно не готова уйти на покой. Так и есть, боевые подруги вручают ей пистолет и подбивают вернуться в Гилеад, чтобы разделаться с другими мужчинами-монстрами, но пока благоразумие все же удерживает Джун в Канаде, и она закапывает пистолет в снегу. В этой сцене, как водится в сериале, гораздо больше символизма, чем здравого сюжетного смысла.
А беременная Серена Уотерфорд между тем снова строит козни. Она организует пышные похороны Фреда в Гилеаде и уламывает Совет командоров провести мировую телетрансляцию церемонии. Джун видит на экране лицо своей дочери Ханны, оставшейся в Гилеаде в приемной семье. С помощью повстанческой организации Mayday ей удается связаться с Ником (Макс Мингелла), от него она узнает, что синий цвет одежды девочки означает, что ее скоро поместят в пансионат, где готовят жен командоров, и это в 12 лет! По выражению ее лица становится понятно, что возвращение Джун в Гилеад — это лишь вопрос времени.
Из экранизации одноименного романа Маргарет Этвуд, вышедшего в далеком 1985 году, «Рассказ служанки» давно превратился в фантазии сценаристов по его мотивам. Начиная со второго сезона, когда содержание романа было исчерпано, сюжет начал топтаться на месте, и фантазии эти свелись к бесконечному воспроизводству страшилок и к эстетизации насилия под видом его порицания; истории издевательств над служанками и марфами становились все мрачнее. Но теперь сериал вырвался из этой дурной бесконечности: это заметно по тому, как разворачивается история главной садистки Красного центра, тетки Лидии (Энн Дауд), и ее подопечной Джанин (Мадлен Брюэр). Как мы помним, чтобы приструнить девушку, в первом сезоне по приказанию Лидии ей выбили глаз. В пятом сезоне, тем не менее, становится очевидно, что тетка Лидия испытывает к Джанин подобие материнских чувств, и, когда девушка выживает после неудавшегося отравления, Лидия дает богу зарок измениться — вот вам и психология вместо эксплотейшена.
Вдобавок к пятому сезону феминистский посыл сериала видоизменяется и становится сложнее и умнее, обрастая дополнительными смыслами. Патриархат патриархатом, но Джун чувствует, как отчаянная борьба со злом ожесточает ее и толкает к озверению. Она признается Люку, что бродит под окнами вернувшейся в Канаду Серены, «как маньячка»; она сама уподобляется злу, от которого столько вытерпела. История выходит за рамки сражения женщины со свинцовыми мерзостями мужского мира, и теперь женщины постоянно ополчаются друг против друга безо всякого давления извне. Нам показывают, как из психологической нестабильности рождается сектантство: в свободной Канаде на Джун прямо на улице едва не нападает одна из отчаявшихся женщин, страдающая от бесплодия. В то же время из таких несчастных без всякого принуждения возникают ряды поклонниц Серены — беременность ранее бесплодной жены фанатики считают свершившимся чудом. На глазах у Джун (и на наших глазах) свободная Канада начинает снисходительно относиться к тоталитарному соседу: по приказу командоров для пропаганды идеологии Гилеада и демонстрации воцарившегося там «счастья» Серена открывает в Торонто гилеадский культурный центр. Для пострадавших от гилеадского режима вроде Джун это шок, но мир устроен так, что в большой политике возможно что угодно.
В то же время сопровождавший Серену в Гилеаде представитель Канады Туэлло (Сэм Джагер) откровенно шпионит в пользу Канады, и ни для кого из командоров это не является секретом. Так выглядят в сериале политические игры: это поле сплошного лицемерия, где разнообразные гуманитарные и демократические ценности лишь декларируются и являются прикрытием для подковерных игр. Командор Лоуренс (Брэдли Уитфорд) и вовсе позволяет себе любопытное заявление, нетипичное для голливудских сценариев: «Американцы! Кажется, их ослабленное положение должно сдерживать их любовь к политическим убийствам, но, по-видимому, это традиция». Конечно же, он имеет в виду убийство Фреда повстанцами, которые находятся на стороне не подчиненных Гилеаду окраинных американских штатов, но звучит эта фраза как развенчание тотального лицемерия, пронизавшего политику по обе стороны границы. Мир погряз во зле не частями, а целиком. И главный посыл сериала теперь выглядит так: безумие заразительно, поэтому безопасных мест в этом мире больше нет. И если раньше происходящее в шоу выглядело мрачной антиутопией, то сейчас все больше оно похоже на реализм. Самые смелые фантазии сценаристов уже не поспевают за стремительно слетающей с катушек реальностью.
[data-stk-css-m="stkQH1lf"]:not(#stk):not(#stk):not(#stk):not(style) { width: 100px } <br> [data-stk-css="stkL8DS_"]:not(#stk):not(#stk):not(style) { width: 100px; margin: 0 auto } [data-stk-css="stkyvmaG"]:not(#stk):not(#stk):not(style) { padding: 29px } [data-stk-css="stk0lzhp"]:not(#stk):not(#stk):not(style) { background-color: rgba(247, 247, 247, 1); border-radius: 12px }