Егор Воронцов вышел из палаты, сжал руки в кулаки, безмолвно призывая себя держаться. Ничего, Серафим обязательно поправится! Врачи говорят, что в принципе, госпитализация – мера, скорее, подстраховочная, опасности в целом уже вроде бы нет, но все равно, как говорится: в таком деле лучше перебдеть, чем недобдеть.
Частично в том, что произошло, была и его вина. Егор осознавал это с беспощадной ясностью и корил себя на чем только свет стоит в том, что втянул Серафима в эту авантюру. Недаром говорят, что нельзя шутить здоровьем – ни своим, ни чужим. А они что натворили?! Обманули всех, включая самых близких людей, Серафим вовсю валял дурака, изображая больного человека, а в итоге именно это с ним и произошло – сердечный приступ! Но кто же знал, что дела примут такой неожиданный оборот?
Следом за ним из палаты вышел Никита.
- Я тебе еще нужен?
- Да нет, пожалуй. Поедешь на работу?
- Ну да. Проведу свой последний день в кабинете главреда.
- Прости, что все так сложилось.
- Да ладно, - криво улыбнулся Никита. – Я же все понимаю.
- Ну не выйдет из Виктора управляющего, - убеждая скорее себя, нежели сына, добавил Егор. – Не тот он человек, увы. И дело даже не столько в истории этой темной. Если он на любой стресс будет так бурно реагировать, от нашей компании через полгода камня на камне не останется, все под откос пойдет. Так что нет у нас другого выхода по большому счету.
- Бать, не оправдывайся. Я же говорю: я все понимаю.
- Спасибо тебе!
- Да мне-то за что? – пожал плечами Никита. – Мы все в одной лодке. Или считал, что я на принцип пойду и вас с дядькой на произвол судьбы брошу?
Егор промолчал. Никита резко обернулся и посмотрел в лицо отцу.
- Или и впрямь думал?! Решил, что я вас предам и буду жить дальше как ни в чем не бывало?!
Егор тяжело вздохнул, поднял глаза и ответил, не отводя взгляда:
- И ты меня пойми, сынок! Мы ж на вас обоих, как на самих себя, надеялись. А что в результате получилось? Виктор мало того, что впутался черт знает во что, так еще и по работе такого начудил – хорошо хоть консультанты вовремя вмешались, мне о проблемах сообщили. Еле-еле смогли все урегулировать. Ну а ты всегда говорил, что выбрал путь свободного художника и кресло начальника тебе седалище натирает. Все надеялся, что в скором времени сбросишь с себя ярмо главреда и обратно к своим киношникам подашься. Тут уж в голову всякое лезет. Да, признаюсь: боялся я, что ты нас покинешь. Очень боялся! За это и прощения у тебя прошу. Недооценил я тебя, сынок. Уж прости ты меня, идиота старого!
Хотя Никита не относился к излишне сентиментальным натурам, но при этих словах у него подозрительно защипало в носу. Поэтому быстро, пока позорная влага не выступила на глазах, он буркнул:
- Да ладно, чего уж там? Проехали!..
Распрощавшись с Никитой и дождавшись, пока тот покинет больничный коридор, Егор потянулся к телефону. Долго слушал в трубке длинные гудки, пока на том конце не произнесли мягко и вкрадчиво «алло?»
- Мари, дорогая, это Егор. Как у тебя дела, душа моя? Как Николя поживает? Что, целую неделю болел? Бедный малыш! Ну а у меня, как водится, есть грустные известия, но есть и, безусловно, радостные. Особенно для тебя и Николя! Да-да, ты все правильно угадала! Нет, на этот раз он не передумает, могу тебя в этом заверить!..
* * *
Никита открыл дверцу «мерседеса», и уже собирался усесться за руль, как пронзительно заверещал его сотовый телефон. Увидев, кто ему звонит, Никита изрядно удивился и даже несколько напрягся. Что надо от него этому человеку? Высказать свои обиды и претензии? Или просто позлорадствовать решил?..
- Алло?
- Никита, привет! Ты еще у отца?
- Нет, уже еду в офис, а что?
- У меня к тебе огромная просьба: ты не мог бы сделать крюк и завернуть ко мне? Обещаю, что не задержу тебя больше, чем на полчаса. Это действительно крайне важно. И кроме, как на тебя, мне не на кого рассчитывать, брат…
- Хорошо, - отозвался Никита, изрядно опешивший оттого, что сноб Виктор впервые открыто признал их родство. – Скоро буду!
- Жду!..
По дороге Никита и так и сяк прикидывал, в чем же причина столь удивительной метаморфозы, произошедшей с Виктором, и не стоит ли ему ожидать от свеженазванного братца какой-нибудь новой пакости? Предположения роились самые дикие, так что на всякий случай Никита призвал себя держать ухо востро.
- Здравствуй! Спасибо, что откликнулся! Проходи! – Виктор вопреки ожиданиям Никиты выглядел спокойным, словно человек, только что разрешивший для себя крайне трудный вопрос. Нервозности в нем заметно поубавилось, кисти рук не тряслись, да и сам он производил весьма благостное впечатление по сравнению с предыдущими днями. – Чай, кофе, минералка?
- Да нет, спасибо.
- Про Машку небось уже в курсе?
- Ну да, - дипломатично отозвался Никита.
- Отец это ловко придумал: либо я на ней все-таки женюсь и признаю Николя, либо остаюсь без наследства. Впрочем, так, наверное, будет лучше для всех нас. Мари ведь и правда меня любит. И всегда любила, глупая. Ну а отец хочет на законных основаниях почаще видеться с внуком. Так что все довольны и счастливы. Разве что мать кривится, ну да это ее личное дело. Ее мнения по данному вопросу как раз никто не спрашивает. Ей, видишь ли, неудобно, что кто-то будет звать ее бабушкой, такую молодую и сияющую! Впрочем, думаю, Машка тоже не будет навязываться ей с Николя и скорее отвезет внука к деду, нежели к бабке-неврастеничке, зацикленной на собственном имидже.
- Ты только ради этого меня позвал? Чтоб рассказать, как твоя мать не любит Мари и Николя?
- Да нет, конечно же! Подожди минутку!
Виктор ненадолго скрылся в спальне, вернувшись оттуда с нетолстым запечатанным конвертом.
- Я знаю, что ты – человек чести и я могу всецело тебе доверять. Здесь, - потряс конвертом Виктор, - очень важная информация. Я бы даже сказал – крайне важная. Но по целому ряду причин… в общем, этот конверт лучше вскрыть, когда я окажусь за пределами России, поэтому ждать осталось не так уж и много. Давай так, для ясности: вскрывай его сегодня в полночь, и не раньше! Ну а дальше сам решишь, что с этим делать и как поступить.
- Хотя бы намекни, о чем речь-то идет? – Никита настороженно покосился на зажатый в руке Виктора конверт.
Виктор вздохнул.
- Это поможет пролить свет на то, что произошло в последние дни. Извини, но больше я тебе ничего не скажу. Когда вскроешь конверт, ты поймешь почему. Хотя нет, одну вещь я все-таки тебе сообщу. Полагаю, что ты тоже задавал себе вопрос: а не я ли это убил своих любовниц? Нет, не надо оправдываться: на твоем месте я бы и сам так думал. До сих пор не знаю, как менты с меня с живого слезли. Со стороны ведь все одно к одному выходило… Но это не так. И я в гибели девчонок неповинен. Клянусь тебе в этом!
- Что ж, - заметил Никита, забирая конверт и пряча его в папку. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
- Спасибо, брат!..
Никита крепко пожал протянутую ему Виктором руку.
- Тебе трудно придется, - сказал Виктор, когда Никита уже стоял в дверях. – Поверь мне, я-то уже насмотрелся на родительский бизнес вдоль и поперек. Но тащить этот неподъемный воз – увы, задачка не по мне. Но знаешь, мне почему-то кажется, что управляющего лучше тебя нашим старикам и не найти. И прости меня за все, ладно?..
Выйдя от Виктора, Никита еще долго не мог прийти в себя. Сидел в машине и мечтал – некурящий! – о сигарете, чтобы хоть как-то привести в порядок скачущие мысли. Конверт лежал на переднем сиденье и вызывал нестерпимое желание его открыть и узнать, что же такое хотел сообщить ему незадачливый Казанова. Но данное слово связывало его по рукам и ногам, поэтому, чтобы не искушать себя, Никита спрятал конверт в кожаную папку.
Надо же: никогда бы раньше не поверил, что наступит такой день, когда Виктор открыто назовет его братом. Причем, судя по всему, он был искренен. В его словах не прозвучало никакого позерства и снобизма, от которого у Никиты обычно сводило скулы, как от сочного лимона. Просто разговор по душам двух таких далеких и одновременно таких близких людей. Может, при определенных обстоятельствах они могли бы сойтись поближе, обретя друг в друге ту родственную опору, которой могут похвастаться их отцы-неразлучники? Хотя, наверное, уже безнадежно поздно наводить мосты. Слишком много горьких и несправедливых слов было высказано до этого, слишком много обид висит между ними.
Но все равно: лучше уж так, чем как раньше.
Никита завел машину и вырулил со стоянки. Пятничная Москва уже намертво стояла в пробках, так что до редакции ему добираться никак не меньше часа. А то и двух – если совсем уж не повезет.
Мой личный канал писателя: https://t.me/romanistca
Разведены и непредсказуемы, часть 43
#сентиментальный роман #авантюрный роман #юмор #приключения #седлова