Начало здесь.
День выдался чудесный. Солнце уже повернуло на весну, пригревало и от капели, на крышах домов повисли сосульки.
Евдокия Матвеевна вышла на улицу, посыпать песком около дома, чтобы никто из прохожих не пострадал от гололёда и сосульки сбить с крыши, чтобы никому на голову не свалились, заодно, может кого на улице встретит, да последние уличные новости обсудит. Что дома сидеть у телевизора? Надо разминать свои кости, не успеешь оглянуться, как закончится февраль и весна. Грядки, огород, тут не забалуешь, поэтому нечего рассиживаться, надо держать себя в тонусе.
К дому Шуры подкатило такси, Матвеевна приостановила работу и насторожилась. Такси не часто заезжают в их проулок. Что за важные, денежные люди подъехали к дому Шуры?
Из машины вышел высокий, крепкий молодой мужчина, беременная женщина и мальчик лет четырёх. Мальчишка , как только выскочил из машины, сразу стал лепить снежки и с визгом и с хохотом бросать их в мужчину. Мужчина обнимал женщину, смеялся и загораживал её от снежков мальчика. Сразу видно, что это семья. Счастлива семья. Они направились к калитке дома Шуры, а Евдокия Матвеевна остановила их:
-Дома никого нетутя, так что придётся обождать.
-Баб Дусь, вы что не узнаёте меня?
Старуха загородилась рукою от яркого солнечного света и вскрикнула:
-Вовка! Ты чё ли?! Приехал?!
-Я баб Дусь. Приехал, соскучился за своими.
-Нукася, дай ка я на тебя погляжу! Ну хорош, ну мужик-мужиком, прямо не узнать.
Вовка стоял, смотрел на Матвеевну и улыбался.
-Давно я тебя с пацанами гоняла, када яблоки воровали? Божечки, как жизня летить. А что ж за краля с тобою?-улыбаясь, глядя на смутившуюся женщину, полюбопытствовала Матвеевна.
-Лена, моя жена, а это мой сын Серёжа и ещё ждём пополнение.
- Красивая жана. Уж больно шустрый ты Вовка, как я погляжу. Не в отца ли?-лукаво улыбнулась Матвеевна,- Ну ка глянь на меня.
Вовка подошёл к Матвеевне и обнял её.
-Нет, с лица копия мать и глаза такие жа умнаи, как у Шуры. Вот и ладненько. Слава Богу ты у материну порода. А то тут твой батька такое творит, что не приведи Господь.
Вовка собрался уйти, не хотелось ему слушать сплетни Матвеевны про отца, но она вцепилась в его руку и продолжала свою тираду.
-А ты погодь, дома всё равно никого нетутя, послухай старуху. С нами, старыми не очень разговоры разговаривають, а ты уважь.
-Да мы с дороги устали, баб Дусь.
-Ничего, молодой ишо, надолго не задержу. Так вот, тут твой отец связалси в крёстной вашей Наташки и надо сказать, что он с этой Павлиной, прости Господи, сказала ба словечко похлеще, да мальчонка тут бегаить, он жа с нею усю жизнь проваландалси. Ушёл к ней от Шуры. Мы думали, что твоя мать умом тронется, похудела, почернела с лица, глаза от людей прячить и сама прячиться. Наташку замуж отдавать, ну Шура возьми, да и прости яго, позвала домой, а вон опять к етой куме бегаить. Кто такой позор вытерпить? Шура конешно никогда, никому, ни об чём не жаловалася, ну от людей не скроишси, инхфамация, всё одно просочится. А щас ей мужшина нашёлси, Наташкин свёкор. Такой спокойнай, самостоятельнай, уважительнай, инженером работаить, а главное -Шуру любить.
Идут всегда вдвоём, под ручку, улыбаються, любо- дорого на них смотреть. И Шура сщасливая стала, обчительная, постоить со мною, поговорить, глаза светются, не то што с Павлом, а твой батя продолжаить к матери ходить, невры ей трепать.
Матвеевна хотела рассказать Вовке, как Георгий выкидывал Павла из дома, но потом прикинула, что сыну будет обидно за отца, он может затаиться против Георгия и не стала рассказывать про тот позорный случай с Павлом.
-Так я вот к чему, Вовка, ты не мешайся счастью матери, настрадалася она бедная. Разреши ей быть сшасливой , а то я вас детей знаю, начнёшь щас склеивать родителей, да только там ужо клеить нечего.
-Разберёмся, баб Дусь, пойдём мы, устали,-сказал Вовка,- есть хочется.
-Ну идитя, идитя, Шура дожно там вам понаготовила.
Родительский дом, это такое место, где душа млеет, где воспоминания только хорошие и запах родного дома такой, который заставляет часто биться сердце и в носу щекочет, слёзы просятся наружу. Вовка сел на диван и заплакал.
-Володя, ну что ты?-обняла его Лена,- неприятные новости, понимаю.
-Не потому, Лена. Нахлынули воспоминания. Вспомнил, маму молодой, красивой, ведёт меня в свою школу первый раз, в первый класс, а я с букетом георгин, которые цвели в нашем палисаднике. Вспомнил отца за рулём камаза, улыбается, потом выходит из машины, хватает меня, подкидывает, целует, смеётся и я смеюсь, а потом садит меня за руль и говорит:
-Рули, сынок.
Вовка заплакал ещё горше, махнул головой, чтобы смахнуть с лица слёзы, но слёзы катились и Вовка не в силах был их остановить.
-Лена, я же люблю и отца и маму. Как же теперь, Лена? Как мне их разделить? Даже не верится, что такое происходит со мною, с моими родителями.
-Всякое в жизни бывает Володя. Скоро Александра Петровна придёт, тебе надо успокоиться. Что ж теперь делать? Может можно всё исправить?
- Не знаю, не хочу, чтобы они разводились. Понимаешь Лена, не могу, вот тут,-Вовка постучал кулаком по своей груди,-в душе, не могу их разделить. Больно и за отца и больно за маму, обеих жалко.
К Владимиру подошёл Серёжа, залез к нему на колени и приговаривая, стал вытирать ему слёзы:
-Не плачь, папа, не плачь. Хочешь я подарю тебе свою любимую машинку, которую мне мама на Новый год подарила?
Вовка улыбнулся мальчику сквозь слёзы, уткнулся лицом в его белобрысую головку и сказал:
-Не буду плакать, сынок. За машинку конечно, спасибо, но это твой подарок, спасибо. Никогда вас не брошу. Никогда.
Вовка обнял Серёжу и жену.
-И мы тебя не бросим, папа, вот посмотришь,-пообещал Серёжа.
-Мои дорогие, мои дорогие,-и плакала , и смеялась Шура, обнимая по очереди сына, Лену и Серёжу,- Как же я рада, что вы смогли приехать. Володя,-улыбаясь смотрела Шура на сына , -какой ты у меня, сынок?
-Какой мама?-улыбался Вовка в ответ.
-Большой, да сильный, вылитый отец в молодости, а всё равно, мой сынок, на меня похож,-с гордостью сказала Шура,- Лена, а что же вы ничего не кушали? Неужели побоялись хозяйничать.
-Нет, -сказал Вовка,-Серёжу мы покормили и Лена покушала, она теперь всё время кушает,- и Вовка погладил живот жены,- а я хотел тебя с Лидочкой дождаться и тогда уже пир на весь мир, а Лена к нам ещё раз присоединится.
Вовка полез в дорожную сумку и достал оттуда коробочку.
-Не знаю, угодили мы с Леной тебе подарком мама, но Лена советовала купить мне это.
-Ой, да это же "Чёрная магия", французские духи, страшно дорогие и страшно модные! Спасибо дети. Конечно нравятся, я о таких даже не мечтала, но дорого, вам самим деньги нужны, скоро маленький родится,-улыбалась Шура.
-Ничего,-сказал Вовка, -живы будем-не помрём, деньги заработаем.
Хлопнула калитка и Вовка сказал:
-Наверное Лидочка мчится.
-Нет, -сказала Шура и виновато заморгала глазами,-это Георгий.
Сердце Шуры так стучало, ей казалось, что все услышали, как оно у неё ухает. Как Володя отреагирует на их любовь с Гошей? Что скажет?
-Добрый вечер,-приветствовал всех Георгий и протянул Вовке руку.
В глазах Шуры были и страх, и смятение, она боялась, что Вовка не подаст руки Георгию. Всё в движениях матери, в её суете, в её глазах, Вовкой читалась мольба, мольба о милосердии к ней и к Георгию. Вовке было жалко этих взрослых, самодостаточных людей, счастье которых, зависит и от него тоже. Особенно жалко маму и он протянул руку Георгию.
-Георгий Алексеевич,-представился свёкор Наташки.
-Владимир,-улыбнулся Вовка и мужчины пожали друг другу руки,- мамин сынок,-добавил Вовка и обнял Шуру.
Он почувствовал, как мать облегчённо вздохнула и устало положила голову ему на грудь.
-Мой сыночек, мой,- гладила плечо сына, Шура.
Прибежала Лидочка, повисла на шее брата и весь вечер не отходила от него. Сели за стол, отпраздновали приезд Вовки с семьёй . Все радостные, весёлые и Серёжа освоился и уже успел посидеть на коленях у Георгия и что то пошептать ему на ухо, а Вовка ревновал. Серёжа мог бы сидеть на коленях его родного отца, которого нет сейчас за этим столом и шептать его отцу на ухо свои секреты и хохотать заливисто, как он сейчас хохочет на руках Георгия, по сути, чужого человека. Но вместе с тем, Вовка видел, как счастлива мама рядом с этим мужчиной и тут он не осмелится всё это рушить. Видно, не зря баба Дуся говорила, что нечего склеивать, нет уже между родителями того тепла, которое он видел в детстве.
-Мы с Георгием собираемся пожениться,-сказала Шура Вовке, когда они остались вдвоём на кухне.
Их оставили наедине, понимали, что сыну с матерью надо поговорить.
Шура мыла посуду и сказала это, боясь посмотреть в глаза сына, как будто она свершила какую то подлость, как будто во всём, что произошло, виновата она.
-Мам, оставь посуду,-сказал Вовка,- сядь, давай поговорим.
Шура села рядом с сыном, но не могла взглянуть на него, как будто ждала приговора.
-Мама, это правда, что отец всю вашу с ним совместную жизнь, с Наташиной крёстной...
-Правда,-не поднимая глаз, ответила Шура.
-Он уходил к ней и ты его простила?
-Да. Тебе не сообщали. Я всем запретила тебя оповещать, боялась за тебя, сынок,-Шура подняла на сына глаза, полные слёз.
-Мама, не плачь,-обнял её Вовка,- не надо плакать. Понимаю, больно и мне больно. Не ожидал я такого от отца, но я всё равно его люблю. Хоть какой он, а я всё равно, вот как тебя, так и его люблю. Накосячил он конечно, но от этого он мне не менее дорог. А с Георгием Алексеевичем?...
-Благодаря ему, я выстояла эти унижения. Мне жить не хотелось, Вовка. Не хочу перекладывать на твои плечи сынок, всю ту мерзость, которую творил со мною твой отец и до сих пор он не может успокоиться на мой счёт. Приходит сюда, оскорбляет меня, хотя мы уже в разводе. Поговори с ним сынок, чтобы он этого не делал.
-Я поговорю с ним, мама. Поговорю, не волнуйся. Завтра пойду к нему и поговорю обо всём.
Продолжение следует.
Уважаемые подписчики, я благодарна вам за вашу активность и снова жду, с нетерпением жду ваши лайки и комментарии. Приглашаю на свой канал новых подписчиков, которые заинтересовались моими рассказами.