Расстрел 26-ти... Чем это событие актуально для нашего времени? Да тем, что большевиков и вообще революционеров часто упрекают: как же они не уважали демократию! Вот уважили бы Учредительное Собрание в 1918 году, подчинились ему — и всё было бы иначе... Никакого красного и белого террора, никакой гражданской войны. Тишь да гладь, да божья благодать. Но в том-то и дело, что в лице бакинских комиссаров мы имеем именно такой пример "уважения демократии". Комиссары подчинились решению Бакинского Совета, который с небольшим перевесом (259 голосами против 236) проголосовал против них. Власть была передана эсерам и другим "умеренным социалистам". А чем дело кончилось для 26-ти, мы уже знаем...
Из поэмы Николая АСЕЕВА "Двадцать шесть":
Той стране не пасть,
Той стране цвести,
Где могила есть
Двадцати шести.
Из стихотворения Сергея ЕСЕНИНА "Баллада о двадцати шести":
Пой песню, поэт,
Пой.
Ситец неба такой
Голубой.
Море тоже рокочет
Песнь.
Их было
26.
26 их было,
26.
Их могилы пескам
Не занесть.
Не забудет никто
Их расстрел
На 207-ой
Версте.
. . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . .
Ночь, как дыню,
Катит луну.
Море в берег
Струит волну.
Вот в такую же ночь
И туман
Расстрелял их
Отряд англичан.
. . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . .
В пески, что как плавленый
Воск,
Свезли их
За Красноводск.
И кто саблей,
Кто пулей в бок,
Всех сложили на жёлтый
Песок.
Картина Исаака Бродского «Расстрел 26 бакинских комиссаров». (Изображён расстрел 20 сентября 1918 года). 1925 год
Помнят 26 комиссаров друзья, но не забыли и недруги. «Андеграундный» поэт Михаил Сухотин (р. 1957) Михаил СУХОТИН в 80-е годы написал пародийное стихотворение «Их было 26», высмеивавшее подвиг 26-ти:
Во сентябрьских песках под покровом ночи
где лежачие камни ничто не точит
даже змеи докуда не доползают
только ветер гуляет да ходят смерчи
да чернеют в лучах прикаспийской смерти
пустыри которые не спасают.
На открытом пространстве без дна и крышки
где ни радиослова ни фотовспышки
сотворили застрельщики злое дело
дело скользкое английское непростое
дело тайное дремучее и густое
чёрное как полночью кровь из тела.
Был там Зевин с начальником Шаумяном
смелый Солнцев и Габышев с Амиряном
Николайшвили которому не померкнуть
Джапаридзе с Метаксою чернобровым
Костандян с Петровым, на всё готовым,
Мишне с Авакяном, Малыгин с Бергом
были Осепян там и Фиолетов
исполнители мужественных заветов
были Азизбеков и пылкий Басин
с братьями Богдановыми Везиров
Коганов Полухин Борян Амиров
и герой Корганов, на вид прекрасен.
Солнце всходит над Каспием как и прежде
не внушая ни ужаса ни надежды.
Великана растущего в лилипуте
лилипута дрожащего в великане
каракумы затягивают песками.
Ничего здесь не будет и не убудет.
Только слышен напев горловой и древний
да светило входя в раскалённый кремний
белит волосы местному уроженцу
золотя его лоб, как огонь, горячий
губы говорящие, взгляд незрячий,
пенье красного цвета как кровь из сердца.
Пал там Зевин с начальником Шаумяном
смелый Солнцев и Габышев с Амиряном
Николайшвили которому не померкнуть
Джапаридзе с Метаксою чернобровым
Костандян с Петровым, на всё готовым,
Мишне с Авакяном, Малыгин с Бергом
пали Осепян там и Фиолетов
исполнители мужественных заветов
пали Азизбеков и пылкий Басин
с братьями Богдановыми Везиров
Коганов Полухин Борян Амиров
и герой Корганов, навек прекрасен.