«Ты ешь, ешь давай. До конца ешь, силу не оставляй»
Сложив у лица сморщенные смуглые руки, моя бабушка глаз не сводит с правнука. Как хорошо уплетает, радость для глаз.
«Бабушка, а зачем мне сила?»
«Как зачем? Чтобы защищать. Девочек защищать, женщин, Родину, честь свою...»
«Бабушка, а что такое честь?»
«Ну как же, честь - это... честь... Так, давай ешь, чтобы до конца доел всё».
Такой знакомый диалог, который легко можно представить в любых интерьерах и вне времени. Мужчину с детства кормят хорошо, сытно, чтобы сильным был. А они вырастают и по правде становятся защитниками, опорой, солью земли. Но некоторые из них просто вырастают.
«Куда прешь? Сначала едят мужики»
Огромный мужчина с голым торсом и перемотанным глазом буквально схватил меня за шкирку и начал оттеснять к выходу.
Это был первый день моего пребывания в Самарской офтальмологической больнице им. Ерошевского и первый шок. Для лучшего понимания поясню: я попала с редким диагнозом в травматологическое отделение на срочную операцию. Таких как я - залетных, там было крайне мало. В основном: пьяная драка в баре, пьяная драка на стройке, пьяная драка (подставьте любую локацию и попадёте в точку). То есть, есть ОНИ: нелегальные строители, дорожники и откровенные алкаши, и есть я - тридцатилетняя молодая мама с грудным ребёнком и без единого золотого зуба. Я хорошо его запомнила: свирепый глаз, сморщенная обгоревшая кожа, капли пота и мерзкая слюнка, соединяющая две вспухшие разбитые губы.
Оппонент негодовал: «В палату ступай, пигалица. Ишь чего удумала. Кормильцев кормят первыми».
«Кормильцев - это фамилия?» - в своей манере разряжала я обстановку.
Но «товарищ Кормильцев» шутку не оценил и продолжил выталкивать меня в коридор. Силы он был богатырской - сразу видно, что доедает до конца. Разгар июля с натяжкой оправдывал отсутствие на богатыре майки, «пиратство» в глазной больнице - вообще норма, оставалось разобраться с гендерной очередностью в принятии пищи. Что, блин, за ересь? Мужики первые? Да щас.
Изворачиваюсь и иду напролом к окошку выдачи столовских деликатесов. Сочная дама в голубом фартуке с жалостью и снисхождением меня осмотрела и процедила:
«Ты что, такая голодная?»
«Да не очень»
«Тогда иди в палату. Женщины едят после»
⠀
Я обернулась на столы и обомлела. С учетом интерьера столовой и внешнего вида «пиратов», ощущение было, что я по ошибке загремела в мужскую колонию. Джек Воробей, мой недавний знакомец, победно поблескивал резцами с застрявшей петрушкой. Это фиаско, поднимаю белый флаг и плетусь в палату.
⠀
В той больнице я перенесла одиннадцать операций на глаза, провела почти три месяца и успела убедиться в том, что это реально такое правило - мужчины едят первыми.
Никто уже точно не знал - как зародилась эта традиция. Женщины смиренно уверяли, что, мол, мужики не могут терпеть голод. Сами же герои считали, что просто «бабы рассиживаются», а мужики едят быстро.
И тут я в корне не согласна - рассиживаться с едой, которую там давали, может только гастрономический мазохист. Она просто не предназначена для посиделок и неспешных трапез: мутный пенистый суп, отварная свёкла - для регулярного стула и волокна мяса - вероятно для силы на защиту чести. Это можно закинуть, как горькую микстуру, быстро запить и постараться забыть. А что касается «нетерпеливости», то скорее соглашусь - мой маленький сын неадекватен, если голоден, иногда даже грозится съесть меня. Но это ребёнок, и ему сложно терпеть. А как насчёт взрослых?
После выписки прошёл год, но эта тема меня не отпускала. На психологическом тренинге я узнала, что, действительно, исторически положено первым кормить мужчину, затем ребёнка и уже в последнюю очередь женщина накладывает еду себе. Ещё лектор утверждал, что мужчина - создатель, а женщина - создание, не имеющее природного права на поклёвку, то есть не допускающаяся к общему котлу с едой. Занятно, особенно с учетом того, что несмотря на всеобщую эмансипацию, приготовление пищи - до сих пор женская обязанность в большинстве семей. И покупка продуктов. И зарабатывание денег на эти продукты тоже.Да чего уж там, сам «котёл» наверняка был куплен той же хозяйкой.
У этого закона есть логичное объяснение: первый и самый вкусный кусок получает отец семейства, добытчик, человек, который в ответе за всех. Если пренебречь этим правилом и начать кормить первым ребёнка, у самого младшего члена семьи возникнут проблемы с послушанием. Он возомнит себя старшим и главным, такому и слушаться незачем. А мужчина, которого вопреки иерархии стали кормить не в первую очередь, начинает страдать, это ранит его достоинство и честь. Дальше - скандалы и даже распад семьи. Звучит правдоподобно и стройно. Но есть вопрос: а если добытчик женщина? То есть она и зарабатывает, и пищу в дом приносит, и готовит, и даже складывает котёл в посудомоечную машину... Можно ли избежать комплексов и развода вопросом сервировки? В этом ли дело? То есть могу ли я сделать мужчину ответственным за семью, сделать кормильцем, отдавая первый и самый сладкий кусочек? И как там насчёт кормильцев из больницы? Какое мне дело до их комплексов и семей? Я есть хочу, точно также, как и они. Разве тут применимо это правило? По моему, нет.
Я плохо разбираюсь в христианстве, но в процессе поиска хоть какой-то информации по теме наткнулась на интересное видео. Священнослужитель осуждает неразумных женщин, которые доводят семью до развода тем, что не кормят первым мужа. «Мужчина - священник Бога Вышнего в своей семье». Да, наверное. Я не могу спорить - говорю же, что не разбираюсь. Но больничный Джек Воробей плохо походил на священника Бога, да и «гражданином Кормильцевым» я назвала его авансом.
Так что же нам делать? Следовать древнему обычаю в надежде сберечь семью и честь мужа? Или идти в новое будущее, где честь не связана с очередностью тарелок? Где мужчина не считает себя вправе швырять женщину, где нет места «пигалицам» и трапезам с голым животом?
Я выбираю здравый смысл. Ищу правильный ответ на вопрос моего сына про честь и достоинство. И найду его, чтобы в будущем его честь смогла пережить любые "пятнашки" с едой на столе в доме, за который он несёт ответственность.
Я ищу значение слова «честь» и рассчитываю найти его не на дне тарелки.
