Черная плесень, запах сырости, искрящаяся проводка, трещины в стенах толщиной с палец, разбитые окна, мыши, насекомые, ощущение полной безысходности и беспросветного отчаяния. Именно такая атмосфера царит в квартирах дома № 5 на Ремесленной улице за дверьми ухоженной парадной лестницы.
Здание должны были расселить еще несколько лет назад из-за возведенного вплотную к фасаду моста Бетанкура. Но примерно треть собственников продолжают ютиться в полупустых коммуналках. Я побывал в гостях у обитателей дома и выяснил, почему не все смогли получить новые квартиры.
Красота в парадной, ужас в квартирах
В июле этого года моя коллега — корреспондент «МК в Питере» — навестила оставшихся обитателей печально известного «дома Бетанкура» на Ремесленной, 5, чтобы узнать, как им живется спустя четыре года после появления моста, до которого в прямом смысле слова можно достать рукой из окна третьего этажа.
Тогда собственники, с которыми пообщалась журналистка, рассказали, что не хотят переезжать, несмотря на все неудобства. Ведь иметь жилье в центре города, по их словам, в любом случае лучше, чем на окраине. Однако спустя полтора месяца с нашей редакцией связалась другая группа жителей, которая, напротив, хочет покинуть злополучный дом, но не может этого сделать из-за бюрократических преград. Мечтающие о переезде собственники пригласили меня в гости, попросив также опубликовать на страницах нашей газеты их точку зрения. Она сильно отличается от того, что услышала моя коллега. В новый визит удалось не только побывать в парадной, но и пройти непосредственно в квартиры злополучного дома. И скрытое от глаз дверьми жилищ серьезно контрастирует с тем, что можно увидеть в парадной и на лестничных клетках. Но обо всем по порядку.
Полупустой троллейбус № 7 сворачивает на Петроградскую сторону. Станция метро «Спортивная». Набережная Ждановки. Петровский остров. Тихий, зеленый и спокойный район для зажиточных буржуа. Несмотря на близость к центру города, новые кварталы элитного жилья преобладают над старой застройкой. Суббота. По улицам проезжают редкие автомобили. Немноголюдно. Я у дома. Несмотря на то что здесь все еще остаются люди, здание кажется покинутым и на ассоциативном уровне больше напоминает гигантский склеп, нежели жилое строение. Самодельный деревянный трап соединяет парадную с тротуаром. Как мне позже объяснят, во время дождей только с помощью этого мостика можно попасть домой, не замочив ноги.
Набираю номер Елены, которая обратилась в нашу редакцию. Сообщаю о своем прибытии. Жительница «дома Бетанкура» спускается через пару минут, чтобы встретить меня. Домофон, я так и не понял, либо не работает, либо отсутствует в принципе. Заходим в парадную. В нос тут же бьет запах сырости. Недавно прошли дожди. Источник миазмов — подвал, который опечатан управляющей компанией.
«Это они, наверное, сделали для того, чтобы никто не мог увидеть, что там происходит. Во время дождя туда стекает вся вода», — говорит Елена.
Поднимаемся вместе по лестнице. Запах, который невозможно передать на страницах газеты или сайте, никуда не уходит. Большинство рам заменены на новые звукоизоляционные, однако между первым и вторым этажом осталось старое рассохшееся окно. Несмотря на это, на парадной лестнице довольно чисто. Жильцы как могут поддерживают порядок своими силами. Недавно тут заменили батареи. Однако качеством работ обитатели дома остались недовольны.
«Их нам поменяли на новые. По документам, — объясняет Елена. — Старые батареи просто сорвало зимой. Но тут, конечно, видно, что они, скорее всего, бэушные. Какое-то время мы жили вообще без батарей. Сейчас хотя бы такие есть», — рассказывает Елена.
Последние из могикан
Поднимаемся на шестой. Щелкает неподатливый замок в коммуналку Елены. Мы наконец-то оказываемся в квартире, занимающей весь этаж. По левую руку окно, которое выходит прямо на мост Бетанкура, расположенный вплотную к фасаду. Рядом старые кресла, столик, пепельница. Жужжат сонные осенние мухи. В голове тут же всплывают строчки из произведения Бродского: «Сдает твоя шестерка, Шива. Тебе паршиво».
По правую руку — длинная анфилада из комнат. Их я насчитал более десяти. У стены стоит старенький велосипед. Как мне сначала подумалось — самый подходящий транспорт для перемещения по этому коридору, который на первый взгляд кажется бесконечным.
Жительница знакомит меня с соседками — своей тезкой Еленой и Светланой, проживающей точно в такой же коммуналке на четвертом этаже. Женщины наперебой уверяют, что мечтают переехать отсюда как можно скорее.
«Когда началась стройка моста, жителям начали выдавать отдельные квартиры. А наш дом стал разрушаться, ведь в землю вбивали сваи. Пошли трещины. После того как большая часть дома съехала, программу приостановили. Как нам объяснили, из-за того, что изменилось законодательство. Теперь у нас осталась одна возможность — отдать комнату городу за копейки, а самим переехать либо на окраину, либо с доплатой, но в центре. Например, есть вариант в трехкомнатной коммуналке в Красном Селе в одной квартире с многодетной семьей. Это почти час на транспорте до проспекта Ветеранов. Метраж там меньше, а если также в центре, то с доплатой», — сетуют жительницы.
Святые 1990‑е
По словам оставшихся обитателей дома на Ремесленной, 5, в 1980‑х в этом здании находилось общежитие для сотрудников одного из городских предприятий, а в лихие 1990‑е фабрика безвозмездно передала комнаты работникам в собственность.
«Сложно поверить, что тогда, в голодные и опасные годы, нам жилось гораздо лучше, чем сейчас. В 1990‑х мы получили жилье, а сейчас не можем. Раньше это был тихий и зеленый уголок. Под окнами проезжала одна машина в час. А теперь они носятся прямо перед домом. Знаете, что очень тяжело психологически? Это выглядывать в окно и видеть, что на тебя идут пешеходы. Такое ощущение, что они по этому мосту войдут прямо в квартиру. Мы обращались во все инстанции, везде получили отказы и отписки. Некоторые чиновники даже заявляли, что мы сами не хотим отсюда съезжать. Можно подумать, что кто-то в здравом уме согласится жить в таких условиях», — сокрушается Светлана.
Нельзя не сказать, что состояние мест общего пользования в доме оставляет желать лучшего. В полу коридора, проваливающегося под ногами, зияют трещины, которые, по словам жильцов, становятся шире чуть ли не с каждым днем. В подтверждение своих слов обитатели дома показывают маячки на стенах. В кладовых и ванной комнате, вернее в помещении с душевой лейкой и дырой в кафельном полу, повсюду черная плесень. Куски потолка могут свалиться на голову в любой момент. Но больше всего оставшихся жителей беспокоит состояние проводки.
«Два года назад мы чуть не сгорели все. Из-за того что в одной из комнат, которую сдали гастарбайтерам, включили электрическую плитку, в соседней закоротило проводку. Хорошо, что это произошло днем, и тогда многие сидели на карантине, так как это была первая волна пандемии. Коридор заволокло дымом, мы почувствовали запах гари и вызвали пожарных. Хорошо, что они приехали быстро и все потушили. А если бы это была ночь или же мы не сразу заметили, то могла случиться большая беда», — рассказывают жители.
Хорошие соседи, веселые друзья
Впрочем, мигранты, которые арендуют некоторые комнаты, — еще одна головная боль собственников. От соседства с гастарбайтерами жители оказались не восторге. И дело здесь отнюдь не в предрассудках. По словам собственников, рабочие из южных республик проживают большими и шумными компаниями, пренебрегая правилами пожарной безопасности.
«Начнем с того, что здесь вообще ничего нельзя ни сдавать, ни продавать, так как дом в принципе признали непригодным для проживания. Однако некоторые наши соседи, которым пока не дали новые квартиры, зарабатывают на своих комнатах. Вы же знаете, как у них заведено. Сначала один приедет, потом к нему родня подтягивается или друзья. У них вечные попойки по вечерам. Вызывали сколько раз полицию, гастарбайтеров забирают в отдел, но через час они тут как тут. Да и столько электроприборов у них одновременно. Мы боимся очередного пожара в нашем доме», — жалуются соседки.
Елена — тезка и соседка жительницы, пригласившей нас в дом, — очень опасается за здоровье и безопасность своего ребенка, который вынужден проживать в таких условиях.
«Тут повсюду плесень. А она, как известно, провоцирует заболевания органов дыхания. Такие условия опасны для ребенка. Разве можно хотеть здесь оставаться намеренно?!» — переживает Елена.
Не бойся, Бася!
Единственный, кто из жильцов не унывает, — это старый пес, приветливый бигль Бася, который решил выйти на разведку, учуяв нового гостя.
«Ваши коллеги, когда были у нас в прошлый раз, назвали его Босей, допустили опечатку, обязательно поправьте, когда будете публиковать статью в газете», — напутствует Елена.
Я пообещал восстановить справедливость по отношению к Басе.
«Мы были бы счастливы переехать в простенькую однушку. Пускай бы даже в студию, но их просто нет в жилищных программах, лишь бы покинуть этот дом навсегда. Может быть, даже и на комнату согласились, но начинать жизнь с чистого листа в коммунальной квартире тяжеловато», — на прощание добавили жительницы.
Одни гудки
Как обстоит ситуация на самом деле, я попытался выяснять у чиновников. В жилищном комитете хоть и дали небольшой комментарий, но все же намекнули на то, что местные власти, до которых у меня не получилось дозвониться, знают побольше.
«В настоящее время из 63 семей переселены в иные благоустроенные жилые помещения 43 семьи. Администрацией Петроградского района Санкт-Петербурга двум семьям подобраны жилые помещения в соответствии с нормами жилищного законодательства, на которые получено согласие на переселение. Для решения жилищных вопросов оставшихся 18 семей администрацией Петроградского района Санкт-Петербурга прорабатывается вопрос о подборе благоустроенных жилых помещений из освобождаемого жилищного фонда Санкт-Петербурга», — ответили в жилищном комитете.
Как бы там ни было, если даже кто-то и хочет здесь оставаться, то как минимум несколько последних обитателей печально известного дома на Ремесленной, 5, продолжают писать жалобы в различные инстанции и опасаются, что здание может рухнуть в любой момент и похоронить под своими руинами всех жильцов. Страхи небезосновательны. На соседнем пустыре вовсю идет подготовка к новой стройке, которая может ускорить процесс разрушения дома.
Автор: Никита Нестеров