Как железный занавес обескультурил нацию
Если спросить у старшего поколения, чей кинематограф они считают лучшим, то все будут отвечать «советский».
Это травма (именно это слово подходит здесь больше всего) была нанесена железным занавесом, цензурой и пропагандой.
Сложно было бы услышать другой ответ на подобный вопрос, когда тебе по телевидению говорят про разлагающийся Запад, избирательно относятся к сорту фильмов, которые потом выйдут в прокат, а ещё иногда и режут их налево и направо на монтажном столе.
В итоге советский зритель получил кастрированное представление о мировом кинематографе.
Если вы закоренелый советчик, то вам, вероятно, сложно будет читать эту статью, но постарайтесь пересилить себя и дочитать, а в лучшем случае написать в комментариях своё отношение к этой теме. Вообще данная статья не собирается опорочить и облить грязью наше прошлое. Она лишь называет вещи своими именами, а принимать за истину или нет — выбор читателя.
Когда мой педагог по истории кино увидела «Охотник на Оленей» Майкла Чимино 1978-ого года по моему совету, она была поражена. Она не могла поверить, что подобное могли позволить снимать и снимать чертовски хорошо, говоря правду, добавляя, что у нас такие фильмы были бы невозможны.
Это сказал педагог по истории кино.
Очень сложно сейчас было бы объяснить человеку, выросшему на советских фильмах про пионеров, военных фильмах, комедиях или авторских картинах, что существует другой, который не требует сравнений, а-ля: «Не, ну наша комедия, всё равно лучше», или «да что эти американцы понимают в трагедии Второй мировой войны! Вот наши фильмы намного глубже, серьёзнее и сильнее цепляют», и так далее...
И главное, что невозможно будет объяснить то, что советские фильмы ни в какой разряд (большинство из них) не идут в одном ряду с другими странами, потому что советские фильмы изначально создавались исключительно для своих же граждан.
Можно сказать, что это хорошо, особенно на фоне нынешней ситуации, когда Россия постоянно гонится за Западом, да всё никак поймать не может, потому что топчется на месте. Но тем не менее японскому кинематографу удаётся ведь как-то снимать фильмы для и про себя, со своей культурой и менталитетом, и при этом быть востребованным с начала 50-х годов в мировом кинематографе, тогда как у нас кроме Эйзенштейна и Тарковского (плюс-минус пару имён с единичными фильмами) никого больше и не приведёшь?
Забавно слышать, когда говорят, что российский кинематограф намного хуже советского.
Он, собственно, на том же уровне. Только теперь он хотя бы чуть чаще может давать отпор другим странам на тех же мировых международных и самых престижных фестивалях. Проблема его только в том, повторюсь, что он теперь гонится за Западом, стараясь ответить Голливуду, который никакой вопрос не задавал. Если только риторический…
Все мы знаем, что Милош Форман американский режиссёр, но сам-то он из Чехословакии... Но почему-то его упорно называют американским режиссёром.
То есть, внимание, всемирным режиссёром, который родом из Чехословакии.
То есть между «американским кино» и «всеобщим» — знак равенства. Это синонимы.
Потому что именно американское кино — это кино, которое смотрит весь земной шар. Разумеется, мы по-разному к этому можем относиться, но это факт, который подчёркивают Долин, Плахов, Кудрявцев и куча других уважаемых кинокритиков, которые посмотрели столько разного кино, что среднестатистический человек и за две жизни не посмотрит. А главное: это подтверждается всемирным признанием (награды, цифры, влияние, упоминания, лучшая награда в мире – Оскар), которым СССР похвастаться бы не мог.
Мы даже Московский Кинофестиваль слили в бог весть что, причём с самого первого проведения, когда, пригласив 19 стран в конкурсную программу, жюри, председателем которого был Эйзенштейн, вручило три главных приза — трём отечественным фильмам, чтобы другие знали своё место. Ну ещё Рене Клера отметили. Слава богу.
Американское кино — интерконтинентальное, интернациональное, короче говоря, всемирное.
Но можно долго размышлять над тем «американское кино и голливудское – это одно и то же»?
И тут возникает много нюансов!
Джим Джармуш снимает американское кино, но не голливудское.
Серджо Леоне, снимая «Однажды в Америке», делает американский фильм.
Но вот забавно! Если Акира Куросава, сделавший «Дерсу Узала», получает Оскар за лучший фильм на иностранном языке, который был сделан в СССР, на русском языке, в России, то никто не спешит упоминать этот фильм среди наших достоинств и говорить, что он русский.
Скорее, все будут вспоминать оскароносных «Москва слезам не верит» или «Утомлённые солнцем». Но в случае с «Дерсу Узала» все железобетонно уверены, что эти фильм и Оскар принадлежат Куросава.
И это обидно. Русские фильмы — они не всеобщие. Они «местечковые». И в этом вся проблема.
Чуть меньше сотни лет СССР сохранял репутацию кинорынка, который изготавливает свой товар исключительно для своих же граждан. В лице других стран эти товары выглядели теми самыми матрёшками.
Кого-то восхищал их дизайн и колорит, как это было с фильмом «Москва слезам не верит». Но для других мы были чем-то вроде диковинки, в которой томилась «загадочная русская душа».
Были исключения в виде Тарковского, который выходил за рамки «работаем на нашего зрителя». На то он и Тарковский... Но, пожалуй, всё, плюс-минус два исключения.
Эту советскую «традицию» переняла и Россия, начиная с перестроечных фильмов, сиюмоментного и «самого жалкого зрелища» (как когда-то сказал Эдмунд Шклярский) в истории кинематографа.
Хотя в этот самый момент эти фильмы, безусловно, были мощны... Но сейчас... Кого это волнует? Тем более кого-то кроме нас, русских?
Нам всю жизнь впаривали штаны на своём Черкизовском рынке, тогда как вокруг нас создавались целые монополии швейных фабрик.
А между тем кругозор сузился до этого самого рынка, искусство в глазах советского товарища обесценилось, и его страна виновата в том, что он знает про индийские мелодрамы, мексиканские мыльные оперы, польские комедии и американские шлягеры, но не видел, или не слышал, или не хотел видеть и слышать про Бернардо Бертолуччи, Жана-Люка Годара, Ингмара Бергмана, Стэнли Кубрика, Вернера Херцога или Дэвида Уорка Гриффита, без которого феномена Эйзенштейна не существовало бы…
Сергей Брыляков
