Из лондонского пентхауса Chelsea Waterfront открывается великолепный вид на район, где играет одноименная футбольная команда «Челси», пожалуй, на сегодня самая известная в мире. Пентхаус принадлежит Роману Абрамовичу — российскому олигарху с грустными глазами, чье имя давно стало нарицательным.
Сейчас поводов для грусти у него все больше. Половина его активов — более $7 млрд из $14,5 млрд, в которые его состояние оценивалось в 2021 году, — заморожена. Под угрозой ареста десятки объектов недвижимости по всему миру, за которыми охотятся финслужбы США и Евросоюза.
В Великобритании, где он жил последние годы, его публично хейтят и не слишком хотят видеть. Не спасает ситуацию даже передача в благотворительный фонд $3 млрд от продажи клуба «Челси», расставание с которым еще совсем недавно казалось немыслимым.
Комиссия по ценным бумагам и биржам США совместно с ФБР проводят расследование в отношении деятельности компании Concord Management, связанной по их мнению, с Романом Абрамовичем, подозревая ее в использовании подставных офшорных фирм для инвестиций в американские хедж-фонды и частные инвесткомпании. Будут проверены сделки за последние 20 лет на сумму $8 млрд.
Как произошло, что удачливый бизнесмен, миллиардер и гражданин мира с тремя паспортами стал везде чужим и потерял половину своего состояния? Так проявилось его прошлое из 90‑х и несмываемая печать «близкого к Путину олигарха», которую поставило на него западное общественное мнение.
История с заморозкой активов Романа Абрамовича довольно показательна. В последние десятилетия он делал все, чтобы отстроиться от России и российской власти и максимально интегрироваться в лондонский истеблишмент. Значительную часть своих активов Абрамович вывел из России — как и другие олигархи, он видел страновые риски именно в ней. Хорошо знакомый с российской действительностью, он сознавал, что ни один бизнесмен не застрахован от визита Генпрокуратуры, ФНС или СК. Но чего он никак не мог предположить, так это то, что доступ к его любимому активу, футбольному клубу «Челси», будет запрещен ему именно в Великобритании, а счета на сумму более $7 млрд будут заморожены в офшоре на острове Джерси.
Ирония в том, что российские активы, долями в которых подсанкционный Роман Абрамович продолжает владеть (а это российский лидер в горной металлургии «Норильский никель» и одна из крупнейших стальных компаний мира Evraz), по-прежнему эффективно приносят ему прибыль.
И возможно, если бы он держал свои $7 млрд на счетах в Сбербанке, а не на острове Джерси, с ними тоже было бы все в порядке, даже если бы пришлось их конвертировать в сотни миллиардов рублей по нынешнему курсу.
Уникальность ситуации еще и в том, что портрет Путина в кабинете Абрамовича, поразивший когда-то иностранных журналистов, был не данью конъюнктуре. Умение дружить с властью, сделавшее его миллиардером, не изменяет Абрамовичу и сейчас, когда санкции заставляют крупный бизнес демонстративно дистанцироваться от нее. В ситуации, когда мало кто готов говорить с Россией, именно он — казалось бы, давно отошедший от политики бывший владелец «Челси» — стал главной фигурой теневой дипломатии.
И это не просто верность принципам, которые его обогатили: демонстрация близости к Кремлю может оказаться для Абрамовича куда более коротким путем к разблокировке западных активов, чем ее отрицание.
Carpe diem
Первая встреча с удачей у Абрамовича произошла в раннем детстве. Сироту из Саратова усыновила еврейская московская семья, и путь будущего олигарха от Цветного бульвара в Москве до кооператива по производству полимерных игрушек, где он заработал первые деньги, оказался куда короче.
Как бизнесмен Абрамович заявил о себе с 1991 по 1996 год, переключившись на биржевую торговлю и экспорт нефтепродуктов, удобрений и цемента. Занимались этим компании «А.В.К.», «Петролтранс», немецкая BMP и швейцарская Runicom S. A., созданная на паях с близким к семье Ельцина Борисом Березовским. По словам Абрамовича, с распадом СССР они объединились в одну из крупнейших нефтетрейдинговых сетей. Сеть поставляла топливо с НПЗ в Омске, Ухте, Самаре и Москве, на электростанции Молдавии и Румынии.
Второй большой удачей для Абрамовича стала встреча с Борисом Березовским. Именно благодаря его помощи начинающий нефтетрейдер смог получить контроль над крупнейшим в стране Омским НПЗ — позже вместе с «Ноябрьскнефтегазом» этот актив станет фундаментом «Сибнефти».
Приобретение актива проходило по классическому сценарию 90‑х. В августе 1995 года, ровно за неделю до появления указа Бориса Ельцина о создании «Сибнефти», директор Омского НПЗ Иван Лицкевич, который сам хотел создать на базе завода нефтехимический холдинг, утонул в Иртыше. Второй претендент на актив — глава «Балкар-Трейдинга» Петр Янчев — в сентябре 1995 года был арестован. «КоммерсантЪ» в 1999 году писал, что отстранить Янчева от приватизации помог Березовский через главу службы безопасности Ельцина Александра Коржакова. А в декабре 1995 года на залоговом аукционе группа Березовского и Абрамовича выкупила 51% акций «Сибнефти» за $100,3 млн. С конкурсом ей помогал партнер Березовского Бадри Патаркацишвили.
Еще одним плодом близости Абрамовича к Березовскому стало объединение крупнейших алюминиевых активов России в холдинг «Русал». В 2000 году партнеры сломили сопротивление «авторитетных» акционеров этих предприятий, и контрольные пакеты Красноярского и Братского алюминиевых заводов, Красноярской гидроэлектростанции, Ачинского глиноземного завода оказались в руках Абрамовича (позже они перешли под контроль близкого к семье Ельциных миллиардера Олега Дерипаски).
Позже, «порезав косты» и внедрив агрессивные методы добычи, партнеры Абрамовича уронят себестоимость нефти, поднимут цену акций в 50 раз — и продадут компанию «Газпрому» за $13 млрд.
Авторы нескольких биографий олигарха, ссылаясь на Счетную палату, утверждают, что на приватизации «Сибнефти» государство потеряло 18,6 трлн рублей.
Через Березовского же Абрамович стал вхож в семью Бориса Ельцина. В 1998 году экс-глава Службы безопасности президента Александр Коржаков, впервые опубличивший имя Абрамовича, назвал его «казначеем» семьи президента. Утверждалось, что именно Абрамович оплатил Татьяне Дьяченко и Валентину Юмашеву покупку дома в австрийском Гармиш-Партенкирхене, яхт Stream и Sofi’s Choice, финансировал ОРТ и предвыборную кампанию Ельцина «Голосуй или проиграешь».
Роли Березовского в своей политической карьере Роман Абрамович не отрицает: как заявлял потом лондонский адвокат Абрамовича, в 1995 году его клиент выплатил Березовскому $5 млн наличными за «политический патронаж».
Но после 2000 года, когда семья Бориса Ельцина ушла с политической авансцены, а Березовский перешел в оппозицию к его преемнику Владимиру Путину, отношения партнеров изменились.
В 2000 году Абрамович выкупил у Березовского и его партнера Бадри Патаркацишвили доли в «Сибнефти» и телеканале ОРТ, половину «Русала», 50% автомобильной группы «Руспромавто» и ряд других активов за $2 млрд и объединил их под управлением инвестфонда Millhouse. Березовский потом говорил, что согласился на сделку под давлением, и назвал ее «государственным рэкетом, инструментом которого были Абрамович и Дерипаска». Но соответствующий иск к Абрамовичу в Коммерческом суде Лондона Березовский проиграл.
В отличие от Бориса Березовского и Михаила Ходорковского (внесен в России в список физлиц-иноагентов), Абрамович быстро понял новые правила игры.
Например, когда в 2001 году Счетная палата выявила, что «Сибнефть» недоплатила в бюджет 10 млрд рублей за счет использования льготных схем с трейдерами-инвалидами для оптимизации налогов, особых последствий для компании не было. А когда Министерство по налогам и сборам выявило в 2004 году недоплату в размере $1 млрд за прошлые годы (тоже самое, что ранее было предъявлено «ЮКОСу»), Роман Абрамович вовсю развивал клуб «Челси» и покупал для него лучших игроков на рынке.
Роль Абрамовича в выборе Владимира Путина преемником Бориса Ельцина, конечно же, преувеличена. Но свидетельств его участия в этом процессе много. Татьяна Костылева в книге «Абрамович против Березовского. Роман до победного конца» отмечает, что «с Путиным Абрамович был знаком еще до того, как тот стал президентом, и в свое время здорово его поддержал».
Спустя 14 лет, когда Абрамович попал в санкционные списки, официальный журнал ЕС сообщил, что «Роман Абрамович… на протяжении длительного времени поддерживает тесные связи с Владимиром Путиным, пользуется привилегированным доступом к президенту».
По мнению составителей документа, Абрамович обладает значительными активами в России, которые являются важными источниками дохода руководства России.
Комментируя участие Абрамовича в переговорах по Украине, на его близость к Путину указывают и российские эксперты.
«Почему именно он? Тут есть несколько причин. Во‑первых, он человек, достаточно близкий к Владимиру Путину еще с конца 90‑х годов», — говорит политтехнолог Евгений Минченко. «У них длинная история отношений, в которых Абрамович всегда, как человек умный, занимал по отношению к президенту позицию снизу и стал в итоге одним из немногих влиятельных в 90‑е годы людей, умудрившихся сохранить такие отношения с Путиным, которые позволяют общаться с ним пусть эпизодически, но напрямую», — отмечает политолог Константин Калачев.
Тем не менее в 2021 году, когда бывший московский собкор Financial Times Кэтрин Белтон назвала Абрамовича в своей книге «кассиром» и держателем «тайного фонда» Путина, купившим «Челси» ради влияния на ФИФА, — Абрамович подал к ней иск в Лондоне и выиграл его.
«Это Рома, он умеет дружить»
«Роман — прекрасный психолог, возможно, один из лучших в России — в смысле выстраивания человеческих отношений себе на пользу, — говорил, сидя в Лондоне, опальный Борис Березовский. — Он может играть вдолгую, очень много людей на это попадается».
Сам Березовский попался на том, что открыл Абрамовичу доступ в «семью» Ельцина. Вечно суетящийся Березовский скидывал на него всю рутину — и одним из таких рутинных дел стала безопасность Валентина Юмашева, которому звонили с угрозами. Абрамович лично занялся этим вопросом — нанял бронированную машину, приставил охрану. И вот уже Абрамович, Юмашев и Дьяченко ездят друг к другу на шашлыки, а дочь Ельцина Татьяна представляет его своим друзьям фразой «Это Рома, он умеет дружить».
К моменту прихода к власти Владимира Путина Роман Абрамович уже хорошо понимал суть нового курса. Он не лез в публичную политику, не критиковал власть и оставался максимально закрытым, даже будучи губернатором Чукотки. По словам самого Абрамовича, цену публичности показало ему дело Ходорковского (признан в России физлицом-иноагентом). «Мое правило — сиди тихо и не высовывайся», — говорил он в Коммерческом суде Лондона.
Мистер Челси
К середине нулевых Абрамович взял курс на глобализацию. Он пытался максимально дистанцироваться от имиджа «главного семейного олигарха», который на тот момент перекочевал к Олегу Дерипаске, распродал бóльшую часть российских активов — акции «Сибнефти», «Аэрофлота», «Русала», «Руспромавто», «РАО ЕЭС», «Славнефти», «Петмола» и т. д. К концу 2005‑го Абрамович вышел в кеш, стал самым богатым российским бизнесменом и предавался руководству «Челси» в Англии, где его уже ждали 6‑этажный дом в Найтсбридже за $27 млн и имение в Сассексе за $20 млн. Из российских активов у Millhouse остались всего несколько про ектов в недвижимости, фармацевтике и продовольственная компания «Продо».
Не стоит забывать, что одновременно с этим с 2000 по 2008 год Роман Абрамович был одним из высокопоставленных чиновников России — губернатором Чукотского автономного округа, а затем, до 2013 года, — председателем Думы этого региона.
В современной России такое представить уже немыслимо, а в начале 2000‑х это даже приветствовалось как социальная ответственность неожиданно разбогатевшего бизнеса перед дотационным регионом. И действительно, Абрамович за эти годы потратил около $2,5 млрд средств на развитие региона, а на Чукотке вахтовым методом работали со трудники из его компаний.
Несмотря на губернаторство, именно покупка в 2003 году знаменитого английского футбольного клуба «Челси» стала символом перехода Абрамовича в другое качество и открыла двери для интеграции в мировую элиту.
Второе событие, которое закрепило этот п ереход, — продажа в 2005 году своего главного актива «Сибнефть» концерну «Газпром» за $13 млрд и выход в кеш. Именно после этой сделки по явились деньги на безудержные покупки всего и вся, так раздражающие не только российскую власть, но, как выяснилось впоследствии, — и английскую элиту.
«После покупки футбольного клуба, на матчи которого приходят многие важные персоны, — замечают Мигдли и Хатчинс в книге „Миллиардер из ниоткуда“, — перед евреем-сиротой из Ухты открылись многие двери. Он хорошо знаком с лордом Джейкобом Ротшильдом и дружит с его сыном Натом, у него прекрасные отношения со старейшиной британских евреев‑дворян маркизом Редингским. Другом Абрамовича если не стал, то станет наследник британского престола принц Чарльз».
Так «мистер Челси» стал одним из очень немногих представителей российского бизнеса, кто смог стать равным среди первых на Западе.
Этого не удалось сделать ни Алексею Мордашову, которому отказали в покупке люксембургского Arcelor, ни Андрею Костину (когда выяснилось, что 7% EADS купил через чешскую компанию ВТБ, разразился скандал), ни Герману Грефу, чья попытка купить Opel на паях с канадской Magna потерпела фиаско. В конечном счете серия подобных неудач закончилась знаменитой Мюнхенской речью Владимира Путина, ознаменовавшей начало большого конфликта с Западом.
Подписывайтесь на нас, чтобы ничего не пропустить: Журнал «Компания»