Экспансивная политика Шведской католической церкви дала о себе знать в 1237, когда было объявлено о новом крестовом походе на Финляндию, а параллельно с этим шведы активизировали давление и на прибалтийские племена.
Время крестового похода было выбрано довольно удачно. Русь уже пострадала от Ордынского нашествия, ее войска были разбиты и значимого сопротивления шведы не ожидали. В этой ситуации Александру Невскому приходилось действовать очень быстро и решительно. Было организовано наблюдение, и в июле 1240 года был обнаружен крупный шведский отряд. Им командовал зять шведского короля Эрика XI Леспе Биргер Магнуссон.
В устье Ижоры шведские войска сразу же начали строить укрепление, а о появлении врага в скором времени доложили Невскому, который, собрав ополчение двинулся к месту высадки шведского отряда.
План сражения, по мнению историка Ю.К. Бегунова, был следующий:
«большая часть неприятельских судов стояла у высокого, крутого берега Невы, причем значительная часть войска находилась на судах …, а рыцари, …, расположились на берегу в укрепленном лагере, ... Князь решил, что конная дружина должна ударить с юга … в то время как новгородская дружина … будет наступать вдоль Невы … отрезав тем самым рыцарям путь к отступлению».
Так и получилось. Дружина князя прибыла к месту 15 июля. Невский настолько скрытно провел войско, что их появление стало полной неожиданностью. Шведы, прижатые к своим кораблям, сражались почти сутки, а затем отступили на другой берег реки, признав собственное поражение.
Итоги битвы историками не оспариваются: Невский не дал возможность шведам закрепиться в устье Ижоры и основать там крепость, а скандинавы надолго оставили попытки покорить русские замели. Но есть категория историков, которые считают, что никакой Невской битвы не было. Их тезисы довольно странные.
Первый – князь мог попросить помощи у отца, а вместо этого помчался туда сам, чтобы завоевать ратную славу.
Александр Нестеренко, человек некогда приближенный к Российским правительственным кругам, ярый жовто-блакитный националист в своей явно заказной книжонке написал следующее:
«Примечательно, что Александр, по версии «Жития», ничего не сообщает своему отцу о грозящей опасности и действует на свой страх и риск. …»
Здесь "историк" просто передернул факты, а вот что говорит летопись на самом деле:
«ему некогда было послать весть отцу своему, ибо уже приближались враги»
То есть, на самом деле у Невского просто не было времени ждать! Князь отлично знал и о подготовке немецкого ордена к походу, а воевать на два фронта – это безумие.
Второй – не было никакой битвы. Это изрек украинский писатель Юрий Винничук:
Шведы с новгородцами встретились и заключили договор ... Потом состоялся турнир и совместная пьянка. В пьяной драке и погибло немного народу.
Товарищ сослался на то, что русские потеряли всего-то двадцать воинов. А согласно летописи, войско Невского состояло из 1300 человек: 800 конных и 500 пеших.
Но в летописи говорится о погибших ЗНАТНЫХ воинах, а таких было немного. И не слишком ли кровавый турнир, как и сама пьяная драка. Каждый рыцарь (знатный воин) по уровню подготовки стоил минимум пяти обычных. А здесь два высоких чина, напившись, стали уничтожать военную элиту?
Кстати, согласно той же летописи, русские часть убитых шведов похоронили в братской могиле, а остальных, нагрузив телами два корабля, затопили остальных. Не дорогой турнир?
И, наконец, странный вывод озвучил Владимир Билинский, ещё один украинский историк и публицист:
«Словом "битва" мелкую стычку никто не величает. С обеих сторон в той драке приняло участие не более 300 человек.»
Это лишний раз доказывает, что украинские якобы историки просто коверкают факты и подтягивают их под собственные нужды. Зачем? Чтобы любыми способами уничтожить в нас память о ратных подвигах Русского народа.
Подпишись на мой телеграмм канал, где я показываю самые интересные находки археологов и не только.