Глава 1. Деревня. Жители. Окрестности. (с.15-21).
После спада вешних вод в речках и в каждой низинной впадине кишела рыба, заплывшая на нерест с Нерли и Сабли. В жаркие годы речушки наши в отдельных местах иногда пересыхали, образуя замкнутые бочаги*.
Бочаг - замкнутый водоем - часть глубинного русла речки, пересохшей летом с двух сторон.
В бочагах и мелководных заводях при обилии корма за лето быстро подрастала молодь от весеннего нереста. В речках постоянно водились щуки, окуни, налимы и вьюны, жившие в тине под корягами у берегов. Было обилие плотвы, серебристых карасей и прочей мелочи. Летом жители деревни переходили на рыбную диету. Рыбку ловили все - взрослые дяди, молодежь допризывная и непременно дети. Ловили разными способами - коническими, удлиненными вершами, по-нашему - хобутнями, которые устанавливали в русле речки непосредственно в половодье. Для воды, вышедшей из берегов, устраивали плотины из еловых веток, разного мусора, чтобы идущую на нерест рыбу направить в русло речки. Способ этот хищнический, очень трудоемкий, и при этом гибло много рыбы, идущей на нерест. На такой способ ловли решались немногие. Кроме того, хищнический метод встречал осуждение большинства селян. Мужики и молодежь, которая постарше, ловили рыбу, в основном, бреднем, наметкой и саком. Сак - это небольшой бредень шириной три-четыре метра, только без мотни посередине.
Нам, десятилетним, из-за отсутствия орудий промыслового лова - бредней и саков, приходилось ловить рыбешку руками. Для этого выбирался небольшой бочаг, и три-четыре человека залезали в него, бродили взад-вперед, ковыряя землю ногами, поднимая муть, вырывали водоросли, очищая зеркало воды. На такую тяжелую работу уходило не менее двух-трех часов, чтобы замутить воду до черноты. После этого мы становились в воду по разным местам у берегов и ждали, когда начнет оседать муть. При этом рыба, наглотавшаяся грязной воды, начинает подниматься к поверхности, чтобы подышать образующимся тонким слоем светлой водицы. Вот тут уж не зевай! Как только у поверхности воды появляется голова щуки, налима или плотвы, хватай ее руками у головы и выбрасывай на берег. Если повезет с бочагом, то улов мог составить: 3-5 щурят, 2-3 налима и с десятка два или более плотвы и окуней. Удовлетворившись этим, поделив улов на всех поровну, отправлялись домой. В каждой семье доли от такого улова хватало на большую сковородку - на жареху. Когда в бочаге было мало рыбы, приходилось обрабатывать несколько бочагов. Признаться, это был грязный и тяжелый труд.
Березовка служила также для нас местом купания и отдыха. Для этого мы выбирали большое плесо*.
Плёс — широкое водное пространство или часть водоёма, отличающаяся большей (по сравнению с соседними водными участками) глубиной. (Источник - https://ru.wikipedia.org)
В узком месте русла сооружали из дерна и сучьев плотину, предусмотрев перелив в виде втулки тележного колеса. За счет плотины поднимался уровень воды - ну, прямо как у бобров. Глубина купальни достигала полутора метров, нам этого было достаточно.
Надо сказать, что живя в деревне вольготно, гуляя везде, где можно и где нельзя, залезая повсюду в разные глухие и опасные места, мы научились ничего не бояться. Не боялись ни змей-гадюк, в обилии водившихся в наших краях, ни волков, ни лосей, ни диких свиней - кабанов, ни чужих людей, которые встречались на нашем пути. И научились крепко стоять за себя и друг за друга, свято верили в дружбу и справедливость и никогда не давали себя в обиду. Могли подраться между собой из-за чего-нибудь, но быстро мирились, ходили в лес и на речку всегда ватагой. С чужими мальчишками из близлежащих деревень жили мирно, старались дружить. Одного мы побаивались. Иногда, придя поутру на купальню, замечали в ней, да и в других местах речки, каких-то довольно крупных плавающих зверьков. в народе их прозвали водяными крысами, и мы стали бояться укусов этих крыс. Уже потом, повзрослев, узнали, что это были безобидные ондатры.
*** *** ***
Сразу после Кстиловской опушки Заполица касается болота, прозванного Большим, и тянется она вдоль кромки этого болота, а затем упирается в Елпатьевский лесной пригорок. Этот западный край Заполица назван Журавлевым полем, или просто Журавлево - место временной стоянки и отдыха серых журавлей, летящих под осень с северных краев на юг. Журавли где-то с середины августа заполняют луг и оседают у нас на подкормку и отдых многочисленными стаями, благо корма для них - лягушек, мышей, змей и прочей живности, на луговине и болоте более чем достаточно.
С раннего утра и до вечера до деревни доносится звонкое курлыканье журавлей. Наблюдать за их жизнью, играми - несравнимое ни с чем удовольствие, но ближе чем на сто - сто двадцать метров они к себе не подпускают. Причем в их жизни на луговине ясно проглядывает некая иерархия. По краю луга, обращённого к деревне, располагаются цепочкой полукругом старые журавли, опытные сторожа, невдалеке друг от друга. Играми они не занимаются, а важно ходят по луговине, ищут что-то в траве и периодически поднимают свои головы на длинной шее, оглядываются вокруг внимательно. Это - сторожа стаи. Завидев какую-либо опасность, какого-нибудь зверька, крадущуюся лису или случайного человека, они издают такой клекот, что вся молодежь, находившаяся в центре поля, мигом собирается в кучу и озирается по сторонам. В случае явной опасности стая готова немедленно взлететь.
Интересен также сам процесс отлёта птиц осенью в дальние края. Отдохнувшие и подкормившиеся птицы на склоне дня начинают собираться в какие-то путевые стаи и как будто ждут какого-то сигнала, чтобы подняться в воздух. Но вот взлетает первый журавль, надо полагать, вожак стаи, и начинает делать круги над лугом. К нему последовательно, одна за другой, примыкают другие птицы, образуя прямую линию, и продолжают делать круги. Затем, слева от вожака также последовательно примыкают под углом к основной прямой линии птицы, одна за другой. Образуется вторая сторона угла, только более короткая по сравнению с основной прямой ветвью. Таким образом, формируется известный всем журавлиный клин. Стая, продолжая делать круги, набирает высоту и в какой-то момент с громким курлыканьем отправляется в дальний путь клином, посылая своим криком прощальный привет. Затем таким же порядком формируются остальные стаи и с прощальными криками тают вдали в небе, но ещё долго слышится их звонкое, но постепенно затухающее курлыканье. Иногда журавли покидают луг не в один день. Их отлёт, бывает, растягивается на несколько дней, и наслаждение от наблюдений за этим действием продлевается.
*** *** *** *** ***
Все ваши комментарии и теплые слова буду лично передавать автору книги -
Шашину Александру Федоровичу.
Продолжение следует....по четвергам.
Впечатления рядом!