Актер Станислав Садальский теперь будет лечиться от стресса. Он недавно услышал о себе плохое и нелестное мнение и очень расстроился.
Станислав он очень чувствительный мужчина, особенно когда ругают его, а не он кого-то.
Садальский уже давно любит публиковать свои мысли о известных персонах, а сейчас особо неотвязно прицепился к Николаю Цискаридзе.
Дескать, ведущий он ужасный и пусть все об этом знают и повторит это Стас еще много-много раз. Вот и договорился - Цискаридзе тоже услышал и сильно обиделся.
А тут удобный случай подвернулся, чтобы наконец выяснить отношения. В одном вагоне поезда свела судьба этих творческих личностей.
Николай не мешкая оправился разбираться:
«Входит Цискаридзе. Столько оскорблений я в жизни не слышал. Он говорит: «Кто вы есть? Вы никто. Вы артист одной роли». Я сорвался тоже. Говорю: «У вас и одной роли нету». Это ужас, конечно, такой скандал был».
Представляю, как перепугался Станислав. Одно дело языком молоть безнаказанно, а другое, когда приходится держать ответ за любовь к критиканству.
«Он человек неискренний. И танцор я сомневаюсь какой. Как он орал. Как он здесь верещал, но я, наверное, тоже был не лучше. Полицию вызвал, сейчас на меня напишет заявление. Но я к нему не прикасался. Даже не вставал. Таня Кравченко здесь стояла. Но я столько го_вна, вылитого на себя, никогда не слышал».
Вот бедолага, совершено ни за что посягнули на его душевный покой.
И чего это неискренний Николай? Цискаридзе очень искренно пришел и вылил на Стаса, ту субстанцию которую Садальский обычно льет на других.
На себя это конечно значительно менее приятно.
Я без понятия, какой из Николая ведущий, так как не видела ни одного выпуска передачи.
А в целом он производит впечатление человека сдержанного, но видимо достал его говорливый Стас, даже пришлось отправляться на разборки.
Теперь Садальский или еще больше разговорится, дабы не потерять лицо (но в этом случае ему придется ходить и оглядываться) или оставит уже в покое Цискаридзе, памятуя о его грозности.
Вообще рано или поздно кто-то должен был сообщить Станиславу, что он слишком языкатый.
Ему еще повезло, что это был Цискаридзе. Подумаешь, заявление написал.
Приключение могло бы быть гораздо оживленнее и лечить бы пришлось не только душевные раны. Пусть радуется.