В чём истинная причина изгнания Троцкого из СССР? И кто был истинным инициатором (внутри СССР) этого изгнания?
Для ответа на этот вопрос нужно отбросить пропагандистские обвинения Троцкого в шпионаже и вредительстве и непредвзято взглянуть на факты.
Для начала я хотел бы рассмотреть письмо Троцкого к партийным совещаниям, написанное им 8 декабря 1923 года.
В этот период Троцкий ещё не был в опале, хотя тучи над ним уже сгущались. Несмотря на это, он оптимистично смотрел на будущее СССР и пытался внести рациональные предложения в вопросе партийного строительства.
В этом письме он пророчески предупреждал о недопущении превращения уже начинающей разлагаться большевистской партии в регрессивный, контрреволюционный, бюрократический аппарат:
"Говорить об огромном - не только в российском, но и в международном масштабе - значении старшего поколения в нашей партии не приходится: это общеизвестно и общепризнанно.
Но было бы грубой ошибкой оценивать это значение как самодовлеющий факт.
Только постоянное взаимодействие старшего поколения с младшим, в рамках партийной демократии, может сохранить старую гвардию, как революционный фактор. Иначе старики могут окостенеть и незаметно для себя стать наиболее законченным выражением аппаратного бюрократизма.
Перерождение "старой гвардии" наблюдалось в истории не раз. Возьмем наиболее свежий и яркий исторический пример: вожди и партии II Интернационала. Мы ведь знаем, что Вильгельм Либкнехт, Бебель, Зингер, Виктор Адлер, Каутский, Бернштейн, Лафарг, Гед и многие другие были прямыми и непосредственными учениками Маркса и Энгельса. Мы знаем, однако, что все эти вожди - одни отчасти, другие целиком - переродились в сторону оппортунизма в обстановке парламентских реформ и самодовлеющего роста партийного и профессионального аппарата.
Мы видим, особенно ярко накануне империалистской войны, как могущественный социал-демократический аппарат, прикрытый авторитетами старшего поколения, стал величайшим тормозом революционного развития. И мы должны сказать - именно мы, "старики", - что наше поколение, естественно играющее руководящую роль в партии, не заключает в себе, однако, никакой самодовлеющей гарантии против постепенного и незаметного ослабления пролетарского и революционного духа, - если допустить, что партия потерпела бы дальнейший рост и упрочение аппаратно-бюрократических методов политики, превращающих молодое поколение в пассивный материал для воспитания и поселяющих неизбежно отчужденность между аппаратом и массой, между стариками и молодыми.
Против этой несомненной опасности нет другого средства, как серьезная, глубокая, радикальная перемена курса в сторону партийной демократии, при все большем и большем вовлечении в партию пролетариев, остающихся у станка".
(Л.Д. Троцкий "Письмо к партийным совещаниям").
Из письма видно как Троцкий "покушался" на необходимость внутрипартийной критики и обновлении партийного аппарата:
"Нужно, чтобы партия, в лице всех своих ячеек и объединений, вернула себе коллективную инициативу, право свободной товарищеской критики - без опаски и без оглядки, - право организационного самоопределения. Необходимо освежить и обновить партийный аппарат, заставив его почувствовать, что он является исполнительным механизмом великого коллектива.
...
Обновление партийного аппарата - разумеется, в отчетливых рамках устава - должно быть произведено с целью замены оказенившихся и обюрократившихся свежими элементами, тесно связанными с жизнью коллектива или способными обеспечить такую связь. И, прежде всего, должны быть устранены с партийных постов те элементы, которые, при первом голосе критики, возражения, протеста, склонны требовать партбилет на предмет репрессий".
В частности Троцкий настаивал на привлечении в партию молодёжи и на поощрении молодых кадров не бояться высказывать своё мнение:
"Совершенно недостаточно, чтобы молодежь повторяла наши формулы. Нужно, чтобы молодежь брала революционные формулы с боем, претворяла их в плоть и кровь, вырабатывала себе собственное мнение, собственное лицо, и была бы способна бороться за собственное мнение с тем мужеством, которое дается искренней убежденностью и независимостью характера. Пассивное послушание, механическое равнение по начальству, безличность, прислужничество, карьеризм - из партии вон! Большевик есть не только человек дисциплины, нет, это человек, который, глубоко сверля, вырабатывает себе в каждом данном случае твердое мнение и мужественно и независимо отстаивает его не только в бою против врагов, но и внутри собственной организации".
Как известно из последующей истории, Троцкий оказался явно не к месту со своими прогрессивными идеями и со своим желанием создать новое общество. Партийная бюрократия, слишком быстро превратившись в новый привилегированный класс, не могла смириться с наличием человека, который угрожал существованию этой самой бюрократии.
Впоследствии, уже в изгнании, Троцкий сделает точный анализ причин почему новый господствующий класс - советская бюрократия предпочла Сталина, а не его в качестве лидера государства:
"Оппозиция оказалась изолированной. Бюрократия ковала железо, пока горячо. Эксплуатируя растерянность и пассивность трудящихся, противопоставляя их наиболее отсталые слои передовым, опираясь все смелее на кулака и вообще мелкобуржуазного союзника, бюрократия в течение нескольких лет разгромила революционный авангард пролетариата. Было бы наивностью думать, будто неведомый массам Сталин вышел внезапно из-за кулис во всеоружии законченного стратегического плана. Нет, прежде еще, чем он нащупал свою дорогу, бюрократия нащупала его самого. Сталин приносил ей все нужные гарантии: престиж старого большевика, крепкий характер, узкий кругозор и неразрывную связь с аппаратом, как единственным источником собственного влияния. Успех, который на него обрушился, был на первых порах неожиданностью для него самого. Это был дружный отклик нового правящего слоя, который стремился освободиться от старых принципов и от контроля масс и которому нужен был надежный третейский судья в его внутренних делах. Второстепенная фигура пред лицом масс и событий революции, Сталин обнаружил себя, как бесспорный вождь термидорианской бюрократии, как первый в ее среде. У нового правящего слоя скоро оказались свои идеи, свои чувства и, что еще важнее, свои интересы".
(Л.Д. Троцкий "Преданная революция")
Здесь же Троцкий называет истинные причины культа личности Сталина:
"Все более назойливое обожествление Сталина является, при всей своей карикатурности, необходимым элементом режима. Бюрократии нужен неприкосновенный супер-арбитр, первый консул, если не император, и она поднимает на своих плечах того, кто наиболее отвечает ее притязаниям на господство.
...
Сталин есть персонификация бюрократии: в этом и состоит его политическая личность".
Далее Троцкий точно указывает причины столь быстрой деградации большевистской партии:
"Противовесом бюрократии, с первых дней советского режима, служила партия. Если бюрократия управляла государством, то партия контролировала бюрократию. Зорко блюдя за тем, чтобы неравенство не переходило за пределы необходимости, партия всегда находилась в состоянии то открытой то замаскированной борьбы с бюрократией.
Историческая роль фракции Сталина состоит в том, что она уничтожила это раздвоение, подчинив партию ее собственному аппарату и слив этот последний с аппаратом государства.
Так создался нынешний тоталитарный режим.
Победа Сталина тем именно и была обеспечена, что он оказал бюрократии эту немаловажную услугу".
Далее Троцкий указывает на то, что именно бюрократия является истинным инициатором и заказчиком политических репрессий в СССР:
"Своих противников бюрократия неизменно изображает врагами социализма. При помощи судебных подлогов, ставших нормой, она подкидывает им любое преступление, по собственному выбору.
Под ультиматумом расстрела она исторгает у слабых ею же продиктованные признания и полагает затем эти свидетельства в основу обвинения против наиболее стойких своих врагов".
Разложившаяся партийная бюрократия со свойственной ей циничностью предпочла избавиться от человека, организовавшего захват власти, в результате которого она оказалась во главе государства.
Троцкий в своём дневнике точно описал, что представляла собой партийная верхушка в революционный год:
"Если бы в 1917 г. в Петрограде не было меня, Октябрьская революция все равно бы произошла — при условии, что там был бы Ленин и руководил ею. Если бы в Петрограде не было ни Ленина, ни меня, не было бы и Октябрьской революции: руководство большевистской партии не позволило бы ей произойти — в этом я не имею ни малейшего сомнения!"
Естественно, что бюрократия не могла простить правды, которую Троцкий не боялся открыто озвучивать и с остервенением мстила ему и большевикам, оставшимся верными коммунистическим идеалам.
Но, несмотря на всю катастрофичность ситуации, наблюдая как низвергают завоевания Октября, Троцкий всё же не терял оптимизма (он пытался не терять его до конца своих дней) и верил, что справедливость восторжествует:
"Пролетариату отсталой страны суждено было совершить первую социалистическую революцию. Эту историческую привилегию он, по всем данным, должен будет оплатить второй, дополнительной революцией - против бюрократического абсолютизма".
Как в итоге сложилась история нам известно. Пока неясно, поставлена ли точка в этом вопросе или нам ещё будут полезны "заветы" Троцкого относительно партийного строительства. Мы живём в слишком непредсказуемое время. Что будет завтра - неизвестно, но мы должны точно знать, что было вчера.
