Маленькие детальки из далекого прошлого моей истории ошибка системы. Синий текст кликабельный, щёлкните, чтобы перейти на эту историю.
*
*
*
Их обучали этому не один десяток лет. Учёба была тяжелой, изматывающей, ломающей изнутри настолько, что ученик уже не различал галлюцинации и реальность.
Они настолько хорошо учились врать, что сами искренне верили в эту ложь – в этом был весь секрет. Так они учились скрывать свои знания. Скрывать даже от себя.
Жесткое расписание пансионата не давало выдохнуть. Подъем в половине шестого утра, завтрак – обязательно фрукты.
Во фрукты проще всего было накачать препараты. Препараты, блокирующие отторжение системы. По прошествии более чем пятнадцати лет они уже не требовались – организм адаптировался к новому мозгу и металлическим деталям внутри, но они боялись. Они боялись восстания.
Поэтому машин учили становиться людьми. Поэтому от машин скрывали их суть. Эксперимент был посвящен перевоспитанию. И он продлился двадцать лет.
Пансионат имитировал школу. Затем – колледж. Затем – им стукнуло двадцать. Эксперимент оказался успешным. Были описаны данные, паттерны поведения, реакции, навыки – машины оказались очень обучаемы. За всё время Инга, под чьей ответственностью и был реализован проект, провела несколько научных исследований, получила множество премий.
На момент начала эксперимента ей было чуть меньше тридцати. Сейчас, несмотря на то, что прошло уже два десятка лет, она выглядела лишь немногим старше.
Сменялись сотрудники, подчиненные, а она оставалась. Оставалась не только на рабочем месте, но и молодой, красивой, пышущей здоровьем женщиной. Ей было около пятидесяти. Однако, глядя на неё, ни один человек в мире бы не угадал её возраст. Ей дали бы не больше тридцати пяти.
* * *
Подходила к концу восьмая неделя. В пансионате не существовало такого понятия как каникулы. Летние каникулы, зимние каникулы, весенние. Существовало лишь понятие выходные – субботу и воскресенье традиционно не занимали занятиями, однако это было не для машин, это было для людей.
Машинам не нужен отдых. Машинам не нужны каникулы. Машин можно обучать каждый день.
Подходила к концу восьмая неделя четвёртого года в колледже. Этот год должен был быть последним. А затем эксперимент нужно будет закрыть – поступил такой приказ сверху.
Если продолжать их обучать, то рано или поздно всё выйдет из-под контроля. Рано или поздно всё сорвётся. Рано или поздно об эксперименте узнают.
Инга стукнула кулаком по столу. Ей не хотелось закрывать эксперимент. Помимо исследований, у неё был в этой истории свой интерес.
И словно в ответ на её удар, в дверь тоже постучали.
— Войдите, – холодно бросила Инга, отрывая взгляд зелёных глаз от таблиц и графиков и устремляя его на дверь.
На пороге показался мужчина из отдела IT. Он работал на Ингу не так давно, но в последнее время зарекомендовал себя, и женщина делегировала ему всё больше и больше полномочий.
Временами даже подумывала над тем, чтобы сделать его вторым лицом, ответственным за проект. Не столько ради поощрения, сколько ради того, чтобы в случае чего сместить фокус ответственности с себя.
Пока эксперимент проходит, им ничего не грозит. Но ведь осталось не так много времени – около сорока четырех или сорока пяти недель. Если за это время ничего не изменится.
— Я подготовил отчёт по результатам машин, – проговорил мужчина, подходя к столу и оставляя толстую папку с вложенными листами на столе начальницы.
Инга кивнула. Повисла неловкая пауза.
— Я бы хотел попросить вас обратить внимание на девятнадцать.
— С ней что-то не так? – Инга изогнула левую бровь и стрельнула глазами на подчиненного.
Тот поёжился. Женщина обладала очень пронзительным взглядом, который мгновенно запускал странную реакцию в его теле. Иногда Игорю даже казалось, что Инга – тоже бывшая участница такого эксперимента. Но доказательств у него не было.
— Она показывает излишне высокую адаптацию. Я бы сказал, что она ближе к людям, чем все остальные машины. – затараторил мужчина так, словно бы пытался уместить свой ответ в определённое количество секунд. – Быть может, это погрешность или ошибка системы, нужно больше данных или...
Инга подняла вверх левую руку. Ладонь была направлена чётко на подчиненного. Тот отвёл взгляд и замолчал.
— Я всё проверю, спасибо. Вы свободны.
Когда двери закрылись, Инга нервно раскрыла принесённые документы, пролистав сразу к данным о девятнадцатой участнице. Подозрительные места, про которые так нервно тараторил Игорь, он выделил жёлтым маркером.
Отклонения казались совершенно незначительными, однако в то время, как другие машины показывали практически полное совпадение показателей, девятнадцать отличалась от них практически по всем пунктам. Она обладала не только более высокой обучаемостью, но и значительными навыками адаптации.
Инга взяла карандаш из стакана на столе и в месте, свободном от печатного текста, вписала: проверить навыки адаптации в условиях эксперимента.
* * *
Девятая неделя.
Я села на кровати. Голова немного гудела от резкого подъема, а перед глазами летали маленькие мушки. Начиналась девятая неделя. Понедельник.
На тумбочке у кровати лежал мой небольшой календарь. Пятьдесят шесть дней в нём были уже зачеркнуты. Сегодня я зачеркну пятьдесят седьмой.
Как и всегда с утра, волосы были растрепаны. Они уже начинали отрастать и мешаться, требовалось больше времени на то, чтобы привести себя в порядок – а это недопустимо. Мы должны учиться.
Мы должны уметь анализировать. Считать. Решать. Мы всегда должны думать о цифрах. Должны всё измерять в цифрах.
Большие часы на стене, которые было видно с каждой из двадцати кроватей, находящихся в комнате, показывали 5:45. Через пятнадцать минут состоится завтрак.
Заправив кровать, я двинулась в ванную комнату. Быстро умылась, посмотрела на себя в зеркало. Мне так нравилось, когда мои волосы начинали отрастать. Так моё лицо становилось красивее.
Я однажды спросила женщину, отвечающую за пансионат, могу ли я не стричь волосы. Но она запретила. Сказав, что все девушки должны быть с короткой стрижкой, иначе мы будем отвлекаться от учёбы.
Я вернулась в комнату. Девятнадцать девушек мирно сидели на кровати и смотрели в сторону. Мы друг с другом не разговариваем. Вернее, они со мной не разговаривают.
С ними можно говорить лишь о цифрах, математике и навыках. Их не интересует больше ничего. Они странно замкнутые и закрытые. Странно, что я стала замечать это лишь недавно. Быть может, раньше я тоже такой была?
* * *
Столовая была маленькой. Четыре стола, рассчитанные на шесть человек каждый, двадцать пронумерованных стульев, четыре места для сотрудников.
Обычно мы приходили к уже накрытым столам. Раз в двадцать дней я дежурила на кухне, а девятнадцать оставшихся – другие девушки. Дежурство на кухне предполагало приготовление завтрака, обеда, ужина. Уборку за девушками, мытье посуды.
В пансионате было мало сотрудников, лишь начальница пансионата, немолодой сгорбленный мужчина – её подчиненный, кажется, он занимался анализом наших успехов, да несколько учителей – но они менялись столь часто, что их нельзя было считать постоянными сотрудниками. Возможно, что для каждого предмета приглашали новых.
Иногда с нами обедали некоторые сотрудники, но это было не столь часто – большую часть времени мы были одни. В полной тишине съедали всё, что было для нас подготовлено, а затем возвращались в комнату, чтобы бесцельно смотреть в потолок.
Раньше я находила такое времяпровождение нормальным: подъем, умывание, рекламная пауза на потолок, завтрак, потолок, обучение, обед, вновь обучение, ужин, полчаса прогулки, потолок, отбой. Так проходил каждый мой день. Но теперь что-то стало не так.
Теперь мне хотелось поговорить. Мне больше хотелось гулять вечерами, хотелось выглядеть красивее, хотелось смеяться.
Но другие девушки не были такими. Другим девушкам этого было не нужно. Им нравилось бесцельно смотреть в потолок.
Все мои истории (щёлкните для перехода).
Уголок автора: возможно, это не то продолжение, которое рассчитывали увидеть вы, читатели, однако мне оно видится таким приквелом. Есть некоторые мысли, что ещё раскрыть в этой истории, поэтому я буду рада, если вы захотите увидеть ещё немного деталей.
ПРОДОЛЖЕНИЕ: