Валентина с Татьяной сидели на скамейке у подъезда и перемывали косточки всем входящим и выходящим, - излюбленная забава для пенсионерок со стажем. Дворик у них был тихий, уютный, весь в зелени, далеко от трассы. Почти все жители пятиэтажки знали друг друга в лицо, и бодрые пенсионерки несли добровольную службу по охране границ: никто чужой не проскочит, всё выспросят, всё узнают.
Вот из подъезда вышла Ангелина Вениаминовна, и кивнув соседкам, пошла дальше.
- Ишь, Её Величество поплыла! – ехидно заметила Валентина.
Они недолюбливали эту неразговорчивую особу, а прозвище это очень подходило ей: статная, с поистине королевской осанкой, с горделивой посадкой головы и тонкими чертами лица. Валентина жила в доме не так давно: разменяла с детьми квартиру и переехала в однушку в этом доме, а Татьяна - с самого рождения, поэтому знала про всех всё. Она рассказала, что Ангелина никогда не была замужем, детей у неё нет, работала в сфере образования, а после смерти матери и отца осталась одна.
Назвать её старухой просто язык не поворачивался, настолько элегантно она всегда выглядела в противовес кумушкам, сидящим на скамейке. И даже благородная седина украшала её, обрамляя лицо с правильными чертами. Валентине так хотелось побывать у Ангелины дома, но та ни с кем из соседей близко не сходилась, даже с теми, кто жил рядом.
- Наверное, дома как в королевских покоях, - не могла успокоиться Валентина.
- Да кто ж его знает, - отвечала менее любопытная Татьяна.
Стояло настоящее бабье лето, и они старались проводить больше времени на улице. К ним подошла соседка из другого подъезда, и сообщила, что умер Пётр Игнатьевич, художник, завтра похороны. Последнее время такие новости были не редкостью: контингент хрущёвки стремительно старился. Провожали всегда всем двором. Вот и на этот раз вышли все, кто мог.
Валентина стояла поодаль и вдруг её взгляд упал на Ангелину. Она стояла белая, как мел, в чёрном шарфике, и по щекам текли слёзы.
- Надо же, оказывается, эта гордячка может плакать, - подумала Валентина.
На кладбище они с Татьяной не поехали, а Ангелина села в автобус вместе с родственниками.
На следующий день, спускаясь со своего этажа, Валентина заметила, что дверь у Ангелины приоткрыта. Недоумевая, она открыла её, заглянула, и вдруг услышала постанывание. Она прошла в комнату. На диванчике лежала Ангелина, вид у неё был очень беспомощный. Валентина мельком оглядела обстановку. «Совсем не королевские покои», - подумала она.
Внезапно в ней проснулось чувство сострадания, присущее каждой русской женщине, но иногда очень тщательно скрываемое.
- Может, скорую вызвать? – предложила она.
- Не надо скорую, - слабым голосом ответила Ангелина, - скоро пройдёт.
- Нет, так нельзя, - решительно сказала Валентина.
Скорая приехала очень быстро. Сделали кардиограмму, выписали лекарства.
- Что с ней? – спросила врача Валентина.
- Был сердечный приступ, сейчас опасность позади, но надо поберечься.
Валентина сходила в аптеку, купила лекарства. Татьяна принесла свеженького супчика и ушла. Ангелина попросила Валентину:
- Посидите со мной, пожалуйста.
Она тихим голосом стала говорить, и слёзы снова потекли по её лицу. А Валентина, замерев, слушала эту историю любви. Оказывается, в десятом классе Ангелина дружила с мальчиком из соседнего подъезда, Петром. Он поступил в художественное училище, а она – в педагогический институт. Когда она вернулась с практики, у Пети была другая девушка, его однокурсница. Аля не смогла больше полюбить никого. И так случилось, что вся его жизнь проходила у неё на глазах: повзрослели его дочери, родились внуки, а вот теперь она проводила его в последний путь…
Валентина посмотрела на стены, увешанные картинами.
- Это он?
- Да, я скупала картины в магазине, куда он отдавал их на продажу, но он об этом не знал.
«Надо же, бывает ведь такая любовь», - думала про себя Валентина, и в её голове мигом улетучилась та неприязнь, которую она испытывала к Ангелине. Она сказала, что теперь они будут приходить к ней и помогать по хозяйству.
- Мне неловко, - пыталась возразить Ангелина.
- Даже не обсуждается, - твёрдо сказала Валентина, - мы же соседи.
Они окружили её таким вниманием, которое она давно не получала. Зиму переживали вместе, часто собирались на чай к Ангелине, и она рассказывала им истории о том, где была, что видела. А ей удалось немало поколесить по стране, и за рубежом она бывала. А когда наступило лето, она стала сидеть с ними на скамеечке, щурясь на солнце. Однажды Татьяна пригласила её к себе на дачу, и она с удовольствием согласилась. От той Ангелины будто не осталось и следа. Когда Татьяна сказала Валентине: «Ну что, зови Её Величество, я пирог испекла», - они глянули друг на друга и дружно рассмеялись.
Если вам была интересна публикация, оставляйте ваши отзывы и подписывайтесь на мой канал!