Чувства и эмоции просто на грани. Тоска, разрушительность, растерянность, раздражение, отчаяние, детские травмы и попытки переложить ответственность за свою жизнь на других, накопленные годами – вот что такое «Осенняя соната».
🎬 Осенняя соната (1978)
Höstsonaten
В деревне на побережье живет женщина номер один. Эва. Она замужем за пастором и будто бы все у них хорошо. Правда, мужа Эва никогда не любила, хотя безмерно уважает, маленького и такого важного для семьи сына, они с Виктором похоронили, а парализованную сестру Эвы решили забрать из больницы, чтобы заботиться.
Эва когда-то написала две книги и прекрасно играет на фортепиано. Она замечательная жена и сестра. Замечательная и меланхоличная, убитая каким-то глубоко спрятанным горем.
Женщина номер два. Эгоистка Шарлотта, всемирно известная пианистка и по совместительству мать Эвы и Хелены, больной сестры.
Шарлотта и Эва не виделись 7 лет. И вот дочь пишет матери очень искреннее и полное любви письмо с приглашением навестить их. И фортепианная звезда неожиданно приезжает. Неожиданно потому, что, по сути, вообще ничего не знает ни о своей дочери, ни о её семье, ни о погибшем в четырехлетнем возрасте внуке. Ни о второй дочери Хелене, которую она сдала за ненадобностью в больницу.
И вроде бы начавшаяся вежливая идиллия со встречей и «семейным» ужином в итоге оборачивается конфликтом, трагедией под звуки Прелюдии № 2a Шопена и Сонаты F-dur, Opus 1 Генделя.
То есть музыкальное сопровождение здесь просто на разрыв, как вы понимаете. Очень соответствует обстановке и тем откровениям, что последовали по сюжету.
Шарлотта (Ингрид Бергман) и Эва (Лив Ульман) – мать и дочь, за актерской игрой которых наблюдать не просто интересно. Наблюдать больно. Страшно. Будто и не игра это вовсе.
Здесь такие сильные диалоги, что в некоторых моментах я ставила фильм на паузу, чтобы слегка уложилось в сознании. Каждое слово - как удар ножа, а ответное слово, как соль на воспалённую рану.
«Ты сумела разрушить мою жизнь, потому что и сама была несчастна. Ты затаптывала нежность и доброту. Душила всё живое, что встречалось на твоём пути. Я тебя ненавидела. Ты меня - не меньше. Ты и сейчас ненавидишь. Я была маленькой, привязчивой. Я ждала тепла, и ты меня опутала, потому что тебе тогда необходима была моя любовь. Тебе нужен был восторг, поклонение. Я была беззащитна перед тобой. Ведь всё делалось во имя любви»
Две самые близкие по крови, но не по сути, женщины выясняют отношения, вскрывая такие глубокие нарывы, что остановиться уже нельзя. Это как моральная ампутация. Назад пути нет.
Бергман, конечно, мастер тонкой психологии. Просто браво.
«Ущербность матери унаследуется дочерью. Все промахи матери оплатит дочь. Несчастье матери станет несчастьем дочери. Будто мы никогда не сможем разрезать связывающую нас пуповину. Неужели это так? Неужели несчастье дочери - это триумф матери?»
Шарлотте никогда не были нужны дети (тем более, такие неудобные, как Хелена) и случайно, будто самой себе, она признается в этом. Шарлотта в принципе не способна на любовь. Другое дело её принимать, не так ли? А Эва, при всей ненависти к матери, выплеснув всю свою боль, бесконечно любит её и готова простить всё - и безответность, и осознанное даже теперь равнодушие. Что и требовалось доказать. А что потом?
Вопрос, который не требует ответа, потому что и так всё ясно, достаточно внимательно следить за героинями.
Я бы очень хотела, чтобы вы посмотрели это кино. Не уверена, что зайдет всем. Но тем, кто коллекционирует редкие эмоции, которые опустошают – «Осенняя соната» - однозначно в копилку шедевров.