Продолжу рассказывать про норку Поночку.
Пона была антиподом героев песни Андрея Миронова «на лицо ужасные, добрые внутри». Тут было все наоборот. На лицо милейшая, фурия внутри! Пону боялись все. Все, кто пересекал порог нашей комнаты. Каждый! Абсолютно каждый должен был пройти обряд, который мы называли «обряд посвящения в друзья Поночки». Пройти его могли только сильные духом люди и только те, кто действительно жаждал с ней найти общий язык. Обряд был жесткий и кровавый. Но только пролитой кровью можно было заслужить доверие Поночки.
Происходил обряд так. Заходит человек, Понка вылетает и начинает у него клубиться под ногами. Это непередаваемые словами движения, она хаотично перемещалась вокруг ног, вращаясь всем телом, как клубок. И при этом издавала звук «ко-ко-ко-ко», параллельно отшлепывая задней ногой по полу. Значит, злилась. Она всегда, когда злилась, начинала кудахтать и отстукивать по полу задней ногой. Естественно, все сразу
– Оооой! Какая она прикооооольная!
А Понка по одежде быстро карабкалась до плеча и кусала. За ухо! Больно! До крови! Тут же сразу визг, маты…, а Поночка скатывалась кубарем с плеча и радостно носилась кругами. Всё! С этой минуты это друг! Проделывала эту процедуру она всего один раз с новым человеком. Кто выдерживал, тот становился другом. Она с этим новым другом могла играть, давалась в руки и больше не кусалась. Но если новоиспеченный знакомый был предупрежден об этом обряде и успевал закрыть уши ладошками, то Понарик уже на плече, тычась мордёшкой в руки, не находя вожделенное ухо, аж колотилась от злости, скатывалась с плеча и не доверяла такому неблагонадежному товарищу до конца дней. Сегодня не дал за ухо укусить, а завтра Родину продаст! При попытке взять ее на руки, кусалась, а если на нее не обращали внимания, то бегала вокруг, кудахча и стуча по полу ножонками. Всем своим видом демонстрируя, что это нехороший человек - редиска!
Кормить старалась я ее правильно. Мясом и рыбой. Но оградить ее от воровства всякого непотребства было невозможно. Пона, как тот "голубой воришка", тырила абсолютно всё! И съедобное, и несъедобное.
Если потерялась заколка для волос, ручка, кухонный нож, ложки, вилки, половник, пропали, пардон, трусы-лифчики-носки, которые сохли на батарее, это сразу надо лезть в Понкины закрома и там найдешь все пропажи! Она умудрялась даже упереть и спрятать зимний сапог или валенок, например. Вот нахрена он ей был нужен? Поне нужно было ВСЁ! Могла перетаскать из сахарницы весь рафинад. Она его не ела, но утащить и спрятать – жизненная необходимость! А вдруг война, а она без запасов?
Причем тырила настолько технично и резко, что иногда чувствуешь себя с не совсем здравым рассудком. Обедала она с нами обычно, сидя на плече, или на коленях. Вот только что пили чай, ели печенье. Один раз откусил, положил на стол, и нет больше печенья. Котлету надкушенную на полпути ко рту с вилки - тыц! И бегом под кровать или под холодильник. Прятать! И только попробуй отнять! Визжала, как порося резанная, - Моёёёёё!!!! Я нашла!!!! Воруют, супостаты!!!
У нее были ситуационные кладовые и постоянные. Ситуационные, это попрятать быстро только что стыренное. Под подушку, в обувь, мне в волосы или в карман. А потом она из временных перетаскивала в стационарные кладовки и там уже распределяла более обстоятельно. Постоянных кладовых у нее было две. Одна под кроватью, другая под холодильником. Порядок у нее там был всегда. Быстро портящиеся продукты Понка съедала быстро. А что съесть из быстро портящегося не успела, то вытаскивала на середину комнаты – Убирайте, мамо, оно уже дурно пахнет!
А то, что практически не портится, а высыхает, у нее лежало долго. Периодически отодвигали кровать и холодильник и сметали все ее заныканные сухарики, печенюшки, сухие макаронины, рафинад и прочее богатство. Понка злилась, кидалась на веник, хватала припасы и бежала перепрятывать спасенную снедь в другое место. Однажды даже целую булку хлеба, ни разу не грызенную, у нее в загашнике нашли. А мы тогда решили, что забыли хлеб в магазине. А ее, оказывается, Понча из пакета достала. Как она ее пёрла остается загадкой. Она сама весила меньше этой буханки.
Слов Поночка знала много. Она реагировала не на интонацию, а именно на слова. И очень быстро запоминала новые. Однажды мы с Ольгой сварили борщ. И как бы я не старалась соблюдать правильный рацион для хищника, Пона иногда сама решала, что ей бог пошлет на сегодня. Так вот борщ пришелся ей не просто по вкусу, а привел ее в настоящий гастрономический экстаз. Она открыла крышку и нахлебалась этого борща досыта. Вот по самые глаза она была в борще! И я, умывая ее, несколько раз повторила, что Поне борщ понравился, Пона любит борщ…. И всё. Она же запомнила это слово!
Когда пришли с занятий, борща уже не было. Его украл и слопал Рим. Кастрюля стояла на подоконнике, а Рим был довольно воровитым, короче, остались мы все без обеда. Я ругала собаку, Рим сидел с виноватым видом у порога и выслушивал мои тирады. А Понка где-то спала и на шум никак не реагировала. И под конец, я уже в сердцах говорю:
- Сволочь, Понкин БОРЩ съел!
Каааак она выскочила, каааак вылетела! Глаза выпученные! И бегом на подоконник. В кастрюлю – а там пусто! И прямо с подоконника спрыгивает и летит пулей на Рима. Впивается ему в губу, потом в нос. Рим визжит и отмахивается от нее лапами. А Понча змеей вьется у него между ногами, кудахчет и отстукивает чечетку задней ногой. Ну, вот как он мог? Борщ весь съел! Очченнно сильно она была возмущена поведением Рима.
Правда, в следующую же чистку Понкиных кладовок стало понятно, что вся капуста-картошка-морковка из борща перекочевала в норячьи запасники. Риму, похоже, только бульон и достался.
А еще был мистический инцидент с Поночкой. Я до сих пор не знаю, как она это проделала и каким образом осталась невредимой.
Варила Риму кашу. Большая кастрюля. Электрическая плитка у нас стояла в комнате на столе, чтобы не бегать на общую кухню. Так вот, в большую кастрюлю 10-литровую я кинула огромную мясистую кость (говяжий коленный сустав), вода кипела. И пошла с Римом гулять. С мыслью – пока гуляю, мясо уже проварится и отойдет от костей, я потом вытащу кость, мясо покрошу назад, накидаю туда крупы-овощей и будет ему на пару дней еда. Ну, как обычно в то время собак кормили? Поставила на минимум, приоткрыла чуток крышку.
Пришла с прогулки через пару часов. Все так же чуть приоткрыта крышка, вода продолжает кипеть. Только мяса в кастрюле нет.
Рим сразу показал где мясо – полез под кровать. И действительно там сидела Пона и старательно вылизывалась от налипшего на шерсть жира и костного мозга. Кость уже была идеально вычищена от мяса. Мясо, которое уже не поместилось в желудке, аккуратно складировано в кладовую. А сама кость уже готовилась к выносу в центр комнаты, как несоответствующая норячьему феншую. Она слишком много места в кладовке занимает.
Вот КАК она это сделала??? За два часа!!!
Бульон уже кипел, когда я уходила. Значит, там температура была не менее 100 градусов. Кость тяжелая, она лежала на дне кастрюли. До этой кости было, как минимум,, 15-20 см кипятка. Вот КАК она ее достала из кипящей воды? На ней не было не то что ожогов, на ней вообще никаких повреждений не было. Просто вся шерсть жирная. Ныряла в кипяток что ли? Не верю! Вилкой воспользовалась? Тем более, не верю! Да и вес этой кости с мясом был раза в 2-2,5 больше веса самой Поночки. Короче, тайна, покрытая мраком. Но факт! Понка спёрла кость, превышающую ее вес, минимум, в 2 раза из кипящей кастрюли.
У Рима тоже есть удивительные истории воровства (как-нибудь опишу их отдельным рассказом). Но Понка его переплюнула, однозначно!
А однажды Поночка пропала. Вот не нашли ее утром. Ночью была, спала она практически всегда со мной. Делала гнездо из моих волос и там дрыхла всю ночь. А поутру это гнездо я разбирала расческой. А тут утром ее нет. Комната институтского общежития ведь небольшая. Хоть у нее и было несколько убежищ, но я-то их все знала наперечет. Куда могла исчезнуть животинка? Дверь не открывали. А вот на окне был свежий разрыв на сетке. Немного совсем. Но зная Понкину способность просачиваться в игольное ушко… Словом, внутри все похолодело. 9-й этаж…
Внизу под окнами увидела только несколько размазанных капель крови и чисто подметенную территорию вокруг общаги. Часа три ушло на мою истерику. Потом меня заставили взять себя в руки и посеяли сомнения – ну, а вдруг? Вдруг она все-таки выжила?
У комендантши узнала адрес дворничихи, которая убирала на территории и поехала на другой конец города.
Дверь открыла мне гренадерского вида женщина с угрожающим выражением лица:
- Что надо?
И я залепетала:
- Я такая-то, учусь там-то, живу в общежитии, возле которого вы убираете. У меня пропала ручная норка, скорее всего, выпала из окна. Там кровь на асфальте под окнами. Вы не видели ее, хоть мертвую, хоть живую?
Ее лицо смягчилось:
- Проходи.
Заводит меня в комнату, а там на диване лежит моя Пона!!!!! Я с воплями и слезами кидаюсь к ней, Пона ко мне. Мы с ней сидели и обливались слезами. Понча визжала и от радости, и от боли одновременно. Жаловалась и ругалась. Ко-ко-кала и повизгивала. И воняяяяялаааа!!!! Просто истошно воняла. Норки, как и все куньи, имеют защитную реакцию, в виде выстреливания зловонного секрета из специальных желез. Но, в отличие от хорьков, они пользуются этим оружием довольно редко, а именно только испугавшись, или когда им очень больно. Пугаться Понка ничего не пугалась, потому воняла она считанное количество раз за жизнь. Ну, если там дверью случайно чуть придавишь, или под ногу попадет. Или когда уколы приходилось делать. И вот после падения с 9-го этажа… Благоухала с неделю непрерывно, пока острая боль после травм ее не отпустила, аж глаза слезились.
Дворничиха тоже утирала скупую слезу:
- Вижу, что ваша. Так радуетесь друг другу. А я подумала крыса лежит, хотела ее лопатой долбануть, а она на задние лапки встала и стоит столбиком. Морда вся в крови. А хвост-то, вижу, не крысиный! Решила, что это ласка или горностай. Руку ей протянула, а она сразу на руки и залезла и клубочком в ладонях свернулась. Ну я ее домой и забрала!
Выделила мне дворничиха картонную коробку, которую я на дно сумки положила, чтобы транспортировать на твердой поверхности. А то мало ли что она там себе еще отбить могла.
И поехали мы с ней домой. Дома уже разглядывали ее травмы. Разбит подбородок, выпали два резца, прикушен язык, но кости все целые. И капельками кровь истекала вместе с мочой. Скорее всего, ушиб мочевого пузыря. УЗИ тогда не было, чтобы увидеть внутренние повреждения. Я боялась, лишь бы не разрыв, но судя по тому, как быстро она восстанавливалась, дело обошлось только ушибами.
(продолжение следует)