Нам пишет Сергей Николаéвич, Москва
Окончание. Начало ЗДЕСЬ
…И снова Париж
Однажды в Париже сильный дождь загнал меня под навес отеля Ritz, где уже жалась стайка несчастных, ждущих свое такси. Как водится, никаких машин не наблюдалось, несмотря на героические усилия привратников, то и дело выбегавших на пустую Вандомскую площадь и что-то отчаянно выкрикивавших по мобильной связи. В какой-то момент очередь дошла до меня. Я уже готов был плюхнуться на сиденье, когда услышал вкрадчивый полушепот у себя за спиной: «Месье, уступите ваше такси княгине». Я оглянулся. Это была Ли. С неподвижным напудренным лицом мумии и с газовой косынкой на тщательно уложенных волосах, как носили в 60-е годы, она казалась фарфоровой куклой, еле стоящей на своих тоненьких ножках и сжимающей в бестелесной, прозрачной руке огромный синий зонт. Свою машину я, разумеется, ей уступил. Ли прошелестела почти беззвучно «merci», и как-то боком ловко скользнула в салон авто с забытым изяществом дам былых времен.
Закон двойной рифмы продолжал неумолимо действовать в судьбе Ли и после смерти Джеки. В июле 1999 года погибнет в водах Атлантики ее племянник Джон Кеннеди-младший. Маленький легкий самолет, которым он управлял, потерял в ночном небе курс и рухнул в пучину, унеся с собой жизни самого Джона, его жены Каролайн и ее сестры Лорэн. А спустя месяц Ли ожидала новая трагедия – смерть ее единственного сына Энтони Радзивилла, талантливого телевизионного журналиста. Почти десять лет он боролся с тяжелой болезнью, продолжая снимать свои фильмы и программы между сеансами химиотерапии и бесконечными больницами.
Это был фон, на котором пройдет последний акт жизни Ли. Один за другим умирали ее знаменитые друзья: Рудольф Нуреев, Леонард Бернстайн, Трумен Капоте, Энди Уорхол, Ив Сен-Лоран… Со многими из них жизнь развела ее давно, но каждый новый некролог на газетной полосе, как тот самый колокол, который «звонит и по тебе», неумолимо отсчитывал оставшиеся ей дни. Но Ли старалась проводить их максимально эффективно. Выпустила две книги воспоминаний, точнее, два прелестных альбома, собрав там все любимые фотографии и любимые лица. Издала рукопись знаменитого дневника, который они вели вмести с Джеки во время их первого путешествия в Европу летом 1951 года – «Одно особое лето» (One Special Summer).
В конечном счете это и был ее тайный реванш в многолетнем соперничестве с сестрой: две книги воспоминаний, квартира в Париже и долгая-долгая жизнь назло всем и вопреки всему.
Все знали, что про Джеки ее спрашивать не стоит. Но если ее уж очень доставали с вопросами, то даже в этом она старалась найти свой позитив.
«Забавно, но в каком-то смысле мне повезло, что моей сестрой интересовались намного больше, чем мной. Я, конечно, могу понять, чем вызван интерес к ней. Я сама до сих пор с удовольствием читаю о настоящих знаменитостях, а Джеки определенно вошла в высшую лигу звезд на все времена. Конечно, когда ты в близком родстве с человеком, с которого весь мир не сводит глаз, этот интерес обычно кажется тебе глупым и пошлым: ведь ты-то знаешь всю его поднаготную. Моя сестра была и впрямь занятной особой. С ней уж точно не заскучаешь. А то, что интерес к Джеки перекинулся и на меня… Не стану скрывать, иногда это меня бесило, иногда смешило. Самое огорчительное – все, чем я пыталась заниматься в жизни, освещалось медиа с каким-то несоразмерным вниманием только потому, что Джеки – моя сестра. Но постепенно учишься терпеть даже откровенное вранье. Если, конечно, про тебя врут без злого умысла, а только потому, что надо развлечь публику очередной сказкой про богатых и знаменитых. Пусть! Я не против».
После смерти Ли Радзивилл в 2019 году ее вещи и коллекции модных аксессуаров будут проданы на аукционе Christie’s в Нью-Йорке. Ажиотажа, как двадцать лет назад на аукционе Джеки, уже не наблюдалось. Но свои полтора миллиона долларов Тине Радзивилл тогда удалось выручить. Закон двойной рифмы сработал в судьбе сестер Бувье в последний раз.
Подпишись на наш канал и читай:
Последний идол ХХ века. Безоблачное детство Джона Кеннеди-младшего
