Стефан сидел в лодке и оглядывался по сторонам. Густой туман окружал плотной пеленой. В руке мужчина сжимал три монетки и не понимал, как он тут оказался.
Сегодня утром он проснулся, занялся любовь с женой, потом позавтракал и пошел на работу. А потом сразу тут…
Стефан встал с лодочной лавки и еле удерживая равновесие выпрямился в полный рост. Разглядеть хоть что-то это не помогло, и тогда он закричал:
— Э-эй! Есть здесь кто? Помогите!!!
Ответом ему была тишина, только вода с тихим плеском билась о борта деревянного суденышка. Ветра не было, полный штиль. На течение тоже можно было не рассчитывать. Стефан решил, что если грести все время в одну сторону, то до берега он обязательно доберется. Рано или поздно, но доберется.
Весел в лодке не было.
— Ладно, — сам себе сказал мужчина, — будем грести руками.
Он опустил ладонь в воду и тут же с криком выдернул обратно. Вся кисть была словно ошпарена кипятком и сбрызнута кислотой. Красная, с облезлой кожей и волдырями. Стефан дул на ожоги и пытался понять, в какую дрянь он вляпался?
Через минуту кожа на руке начала приобретать нормальный оттенок, а водянистые ожоговые пузыри стали уменьшаться и вскоре совсем исчезли.
— Что за ерунда тут происходит? — испуганно пробормотал Стефан.
Мужчина основательно впал в панику: кричал, звал на помощь, раскачивал лодку, пока чуть не вывалился и не сварился. За несколько часов он охрип и устал. Молча сидел на дне своего суденышка в полном отупении и глядел на монетки, которые валялись на дне шлюпки.
Издалека раздался свист. Кто-то в тумане насвистывал мотив песни «Из-за острова на стрежень», раздавался плеск воды. У свистуна были весла.
— Э-ге-гей, — хрипло закричал Стефан, — помогите! Я тут!
Свист стих. Кто-то молча подплывал. Сначала из тумана вынырнул цветастый нос доски для серфа, а следом и стоящий на ней человек с веслом. Чем ближе был походивший серф, тем больше пугался Стефан. На доске стоял не человек, а черт. Тот молча смотрел на мужчину и неспешно греб веслом.
Когда доска поравнялась с лодкой, черт наклонился к Стефану так низко, что его пятачок почти уперся в нос мужчине и спросил:
— Ты чего тут забыл, бедолага?
Стефан испуганно пялился на черта, а потом собрался с духом и ответил:
— Не знаю. А вы?
— Что мы?! — удивился вопросу чертяка.
— А вы тут что делаете? — спросил мужчина.
То, что к нему черт на серфе приплыл, видимо, его интересовало меньше, чем то, чем этот черт тут занимается.
Нечистый задумчиво посмотрел на Стефана, потер свою козлиную бородку, почесал правый рог и спросил:
— А ты, случайно, не грек?
— Наполовину, по отцу, — удивленно ответил мужчина, — а вы откуда знаете.
— От верблюда, — грубо ответил чертяка. — Тебе денег с собой сколько дали?
— Вот, — показал на дно лодки Стефан, — три монетки.
Черт горестно вздохнул и сказал:
— Твои балбесы все перепутали, а ты помер. Теперь тебя вывозить придется.
Мужчина испуганно вскочил в своей лодке и чуть не вывалился. Потом поймал равновесие и таращась на черта спросил:
— Как помер? Где я?
— Ща посмотрим твою биографию, — сказал нечистый и, переложив весло в левую руку, махнул правой. В воздухе, прямо перед его глазами повис развернутый свиток. Чертяка начал читать:
— Масалис Стефан… Ага, Степка по-нашему. Тридцать лет… Последние восемнадцать жил в России. Так: жена, любовница, вторая… Это не интересно. Вот! По пути на работу был сбит машиной на пешеходном переходе. Мгновенная смерть.
Свиток исчез, а чертяка ловко запрыгнул к Стефану в лодку. Серф прицепил за веревочку к гвоздику на корме и, повернувшись к мужчине, сказал:
— Все, Степка, ты приплыл. Тебе к Харону надо, а ты ко мне на реку Смородину угодил. Кстати, меня Артюхой зовут. А с тебя одна монета за доставку.
Черт поудобнее устроился на лавочке и сунул в руки Стефану весло:
— Греби, бедолага. Теперь это в твоих интересах… Пока нас к Горынычу не отнесло.
***
Стефан уже час непрерывно греб в одну сторону, но берега не было видно. Артюха с мечтательным видом пялился в туман, периодически махал своими козлиными ушами и насвистывал песню про Стеньку Разина.
Стефан снял пиджак и рубашку, вспотел от непривычной работы. Он уже несколько раз спрашивал черта, как далеко еще плыть, а тот только рукой вперед махал и говорил:
— Ты греби, греби.
И Стефан греб. Туман не рассеивался, и мужчина надеялся, что навигатор в голове у нечистого правильно работает. Даже появилась мысль, что чертяка над ним просто издевается, и эта такая разновидность ада, где он будет веки вечные катать Артюху на лодке. Появилась идея!
— Уважаемый Артюха, — обратился к черту Стефан, — а если я Вам все монетки отдам, может, Вы сами меня быстро к Харону привезете.
Нечистый перестал насвистывать, встал на ноги и недовольно постукивая копытом о днище лодки, протянул руку к веслу. Мужчина обрадовался, что удалось так легко договориться с нечистым, и протянул тому рукоять правила. Артюха взял весло и от души размахнувшись огрел лопастью Стефана по голой спине. Мужчина заорал от боли и неожиданности. А черт сунул ему в руку весло и сказал:
— Греби, грешник окаянный. Взятки, это от лукавого! Еще один такой номер выкинешь, я тебя прямиком к Аиду доставлю. Понял?
— Понял, — ответил тот, потирая ушибленную спину. — Может, Вы мне расскажете, как я тут оказался?
— Ты, Степка, наполовину грек, а наполовину русский. Тебя решили схоронить, как грека. Да только не забыли и в православной церкви отпеть и три монетки положили. Одну в рот и две на глаза. А Харону одна нужна. Сборную солянку из похорон сделали. Вот и сунули тебя в Небесной канцелярии не в Харонову лодку, и не на Калинов мост. А в саму реку Смородину. Совсем вы смертные корни потеряли. А мы тут разгребай за вами.
Артюха недовольно покачал головой и снова уселся. Неожиданно по дну лодки что-то зашкрябало, а весло начало путаться в синих водорослях. Стефан обрадовался, решив, что они доплыли и радостно улыбаясь обернулся к черту:
— Все? Выходим?
— Угомонись, бедолага, — осадил мужчину Артюха. — Ты тут пропуск на Стикс добывать будешь. Остров тут. Потом дальше поплывем.
— Что за пропуск?
— Десять солнечных зайчиков. Харон их очень любит. А ты — опоздунец, откупаться будешь за этот косяк.
Черт смотрел на мужчину и довольно лыбился, а Стефан снова заподозрил, что это его особый ад.
— Чего застыл? Еще пара гребков и мы на месте.
И действительно, через пару метров туман рассеялся, а лодка окончательно увязла в гуще синих и серебристых водорослей.
— А как дальше? — недоуменно спросил Стефан. — Тут же вода…
— Тут неглубоко, по колено. И вода не жжется, — успокоил мужчину черт. — Вылазь и лови зайчиков.
— Как поймать солнечных зайчиков? Да ты издеваешься? — от возмущения, незаметно для себя, Стефан перешел на «ты».
— С тебя бокал шампанского для брудершафта, — заржал нечистый, — а поцеловать можешь мой хвост. Самую кисточку.
Мужчина стоял насупившись и сердито ждал, когда Артюха просмеется. Потом прямо в ботинках полез за борт. Чертяка не обманул, было мелко, и вода была теплая. Только водоросли, как щупальца осьминога опутывали ноги и не давали двигаться вперед. Собравшись с силами, Стефан начал пробираться вглубь загадочного острова.
Через некоторое время вдалеке раздался крик:
— Ура!!! Поймал!!!
К лодке, высоко задирая ноги, чтобы меньше путались, топал совершенно мокрый, но довольный Стефан, что-то пряча в ладонях. Ботинок в очередной раз зацепился за коварные растения и мужчина рухнул в воду. Раз двадцатый уже.
Такие мелочи Стефана больше не смущали. И так насквозь вымок. Главное — зайчика не выпустить. Когда он добрался до лодки, то радостно сообщил черту:
— Вот, одного поймал.
— Молодец, бедолага, — похвалил довольного мужчину нечистый. — Теперь еще девять поймай.
— Артюха, ты этого подержи, пока я остальных ловить буду, — попросил Стефан, — а то убежит.
— Не могу, — ответил черт, — в моих руках он сразу погибнет. Он же Солнечный!
Стефан растерянно озирался по сторонам, соображая, как выкрутиться. Артюха вздохнул и сказал:
— Сажай зайку в лодку и пой колыбельную. Они от этого сразу засыпают, а сам быстро делай мешок из рубашки: рукава и горловину на узлы завязывай. Всех зайчиков туда сажать будешь.
Мужчина опустил сжатые ладони на дно лодки и запел:
— Спи, моя радость, усни. В доме погасли огни…
Когда он убрал руки, то в лодке остался маленький желтый светящийся комочек, с двух сторон которого торчали длинные ушки с кисточками. Сначала они пытались активно шевелиться, но от колыбельной замерли и втянулись в светящиеся тельце.
Стефан схватил рубашку и начал быстро сооружать мешок. Когда все было готово, он сунул туда Солнечного зайчика и продолжая горланить песенку, снова побрел через цепкие водоросли к острову. Мужчина недоумевал, почему Артюха ему сразу про колыбельную не сказал. Любит поиздеваться чертяка. Он же за первым зайчиком полчаса гонялся… А они шустрые и быстро летают. Теперь-то он быстро подарок для Харона соберет!
Вскоре довольный Стефан вернулся к лодке и сказал:
— Все. Можем ехать к Харону!
— Не можем, — с усмешкой сказал Артюха. — Пока ты за зайцами гонялся, мне почту принесли. Харон в отпуск уехал. Теперь поедем его искать, готовься грести… Бедолага.
***
Теперь плыть было веселее. Стефан периодически затягивал то «Спи, моя радость», то «Спят усталые игрушки, книжки спят», иначе зайчата просыпались, и мешок начинал взлетать. Артюха лыбился и просил разнообразить репертуар.
Стефану казалось, что они плывут уже несколько дней. Но тут не темнело, только густой, серый туман и плеск воды за бортом. Спать и есть совсем не хотелось, а вот руки и плечи отваливались от усталости.
— Артюха, смени меня хоть ненадолго, — канючил мужчина.
— Фигульки на рогульки, — отвечал чертяка, — это твой путь. А я тут так, чтобы ты не заблудился.
— А почему я есть не хочу, а устаю как человек?
— Потому что пища для души не требуется. А вот телесное наказание тебе за блуд, — поучительно изрек нечистый. — Ты зачем жене изменял, потаскун?
Стефан покраснел и признался:
— С одной по пьяни закрутилось, на корпоративе. А вторая… Красивая и веселая. И подарки любила.
— А тебя за подарки. Дурачок… Теперь греби и готовь ноги.
При этих словах Артюха хитро глянул на Стефана и ехидно захихикал. Тот понял, что приключения не закончились, и впереди ждет еще одна подлянка. Он осторожно спросил:
— Зачем ноги готовить?
— Танцевать будешь. И вторую монету приготовь.
— Мы в клуб едем?
— Можно и так сказать… Только к цыганам, — захохотал черт.
— К каким цыганам? Зачем?
— К тем, которые в цветастых юбках и с медведем на поводке, — как дурачку пояснил Артюха. — Ты с ними попляшешь, потом позолотишь монетой ручку, а они тебе погадают, где сейчас Харон находится. Сами мы его не найдем.
Черт поднялся с лавки на ноги, усиленно втянул пятачком воздух и скомандовал:
— Греби левее, сейчас в Междумирье выплывем.
— Это что такое? — удивился мужчина.
— После смерти миров много. Люди религий и верований себе напридумывали. А Междумирье в центре находится. Там стоит большая скала, и на ней живут цыгане. Когда кто-то заблудится, как ты, то плывут к ним. Они дорогу указывают.
— У вас тут полная неразбериха, — возмутился Стефан.
— А вас прямо порядок! Плюнут некуда, все в белом! Греби давай, бедолага, и не шуми. А то зайцев выпущу и обратно к острову поплывем, — пригрозил Артюха.
— Не надо, — испугался Стефан.
Издалека послышался мотив песни, в стиле «Ай, нанэ-нанэ», туман вновь рассеялся, и лодка выплыла в черное озеро. Вода в нем была густая и тягучая, как нефть. В центре возвышалась скала-остров, размером с футбольное поле. Виднелись ровные каменные площадки и уходящие в небо гранитные шпили. Такого на Земле Стефан не видел, даже по телевизору.
На берегу стояли люди в ярких нарядах и махали им руками, призывая причалить. Когда лодка коснулась каменистого берега, Артюха сказал:
— Давай, Степка, покажи «Цыганочку с выходом», а я зайцев посторожу.
При этих словах козлиная бородка черта слегка подрагивала, от едва сдерживаемого смеха. Стефан решил, что нечистый над ним снова прикалывается и решил уточнить:
— А танцевать обязательно?
— Конечно, — уже в голос заржал Артюха, представляя потеху, — и подпрыгивай повыше, они это любят.
Стефан начал вылезать из лодки, когда ему в голову прилетел скомканный пиджак.
— Там же женщины! — возмутился Артюха. — А ты к ним топлес поперся! Никакого воспитания.
Стефан натянул на голый торс мятый пиджак и направился к цыганам, сжимая в руке вторую монету. Его тут же окружило яркое кольцо мельтешащих пестрых юбок и мужчин с гитарами и скрипками. Медведь полез обниматься. Весь этот хоровод двинулся вглубь скалистого острова. Только цыганские разухабистые песни доносились до берега.
Артюха сел на лодочную лавку, наступил копытом на край мешка-рубашки и приготовился ждать. Зайчики в мешке проснулись, начали шушукаться и хихикать. Черт прислушался к их разговорам:
— Сахарок, — прошептал один и тихонько засмеялся.
— Много сахарка, — хихикнул другой.
Дальше они всяко-разно склоняли заветное слово «сахарок» и чему-то радовались. Время неспешно текло. Откуда-то прилетела стая олушей с синими ногами. Они с разлета ныряли стрелами в черную воду и вылетали из нее с оранжевыми рыбешками в клювах. Наевшись, птицы улетели, а чертяка услышал приближающееся пение. Цыгане возвращались к лодке. Между ними шел медведь, на котором кулем висел Стефан.
— Ай, Артюха, — заговорила молодая красивая цыганка, — какого веселого парнишку ты привез. Так хорошо танцевал. Все подошвы ботинок стер.
— А ручку позолотил? — поинтересовался черт.
— Куда он денется, — засмеялась девушка. — Харон сейчас на Спутнике. Плывите вверх по водопаду.
Цыгане загрузили Стефана в лодку и с песнями и танцами растворились в воздухе. Артюха пнул копытом мужчину и потребовал:
— Быстро пой колыбельную. Тут зайцы расшумелись!
— Спи, моя радость, усни… — отупело затянул Стефан. От усталости он уже мало что соображал. Цыгане затанцевали его до обморока.
Когда зайки притихли, черт сунул мужчине в руки весло и велел быстрее грести.
— Уже недолго осталось, — объяснил он. — Только плыть нужно быстро. Спутник постоянно перемещается.
Стефан немного пришел в себя, начал усердно махать веслом и только потом спросил:
— А в какую сторону плыть?
— В любую. Главное прямо.
— У вас тут спутники, как в космосе? — спросил мужчина черта.
Его уже не смущало, что надо плыть в любую сторону. В этом мире все было не так, как обычно. Логика, правила и законы физики тут не работали.
— Спутник — это летающий остров, — пояснил Артюха, — на него снизу вверх взлетает водопад. По нему к Харону и доберемся.
— А почему он именно там отпуск проводит? — поинтересовался Стефан.
— А там море, пальмы… Как у вас на курорте, — ответил черт. — Харон же под землей работает. Хоть в отпуске на солнышке погреется… Вон он!
Артюха показывал пальцем за спину Стефана. Тот обернулся и обомлел. Прямо на них по воздуху надвигался гигантский остров. Черная вода отвесно взлетала, по пути превращаясь в голубовато-прозрачную и исчезала высоко за зеленым краем.
— Поднажми, бедолага! — в нетерпении запрыгал Артюха и чуть не перевернул лодку.
Необычный водопад надвигался.
— А теперь держись и держи зайцев! — сквозь рев воды мужчина плохо слышал чертяку, но и сам понял, что нужно крепко ухватиться за лодку и не потерять заветный мешок-рубашку.
Мощный поток подхватил лодку с пассажирами и серфом и втянул на небесный остров. Уже наверху лодка перевернулась и волной всех вынесло на берег. При этом Стефан получил чертовым серфом по голове.
На песчаном берегу стоял шезлонг, на котором сидел могучий пожилой дядька в бежевых бриджах, гавайской рубашке и соломенной шляпе. Мужик потягивал коктейль через соломинку и удивленно смотрел на пришельцев из-под косматых с проседью бровей. Увидев черта, он отставил напиток, встал, распростер руки и воскликнул:
— Артюха, дружище! Ты ко мне какими судьбами?
— Привет, Харон. Я тут потеряшку привез. Его из Канцелярии ко мне по ошибке закинули.
— Ой, — всполошился дядька, — я же не в образе.
Харон резко развернулся и побежал в бунгало, на ходу теряя шлепанцы, которые вязли в песке.
Вскоре великий перевозчик душ вернулся на пляж в серо-коричневом старом балахоне, капюшон которого так низко спадал на лицо, что видна была только борода. Он подошел к Стефану и громким мрачным голосом спросил:
— Чем ты заплатишь за перевозку через Стикс, бывший смертный?
Мужчина вытащил из кармана штанов последнюю монету и протянул ее Харону:
— Вот…
Перевозчик взял монету и спрятал в складках одеяния. Возникло неловкое молчание.
— Зайчики… — прошептал Артюха.
— А, точно, — спохватился Стефан, — еще десять Солнечных зайчиков.
Харон взял мешок-рубаху и произнес заветную фразу:
— Плата принята.
Стефан растерялся и спросил:
— Это все? Теперь вы сами меня повезете?
— Ну вот еще, — ответил Харон. — Я в отпуске. В следующую жизнь тебя Ганка живо домчит.
Мрачный перевозчик сунул два пальца в рот и так свистнул, что у Стефана с Артюхой уши заложило. Из-за бунгало выскочил здоровенный страус и подбежал к хозяину. Тот что-то прошептал ему на ушко и указал на мужчину. Ганка кивнул лысой головой и сказал:
— Курлык!
— Лезь на Ганку и крепко держись за шею, — скомандовал Харон.
Стефан, корячась и соскальзывая, взобрался на страуса. Только он ухватился за мощную кожистую шею, как птица рванула с места и с немыслимой скоростью помчалась вдаль. Только облако песка поднялось. Издалека донеслось:
— Прощай, Артюха-а-а…
— Прощай, бедолага, — усмехнулся черт и обернулся к Харону, — давай зайчиков выпускать!
— Сейчас, я только за сахарком сбегаю.
Перевозчик рысью побежал к бунгало, на ходу стягивая свой мрачный рабочий балахон. Вскоре он вернулся с миской, полной сахара-рафинада.
— Выпускай первого, — скомандовал Харон.
Артюха приоткрыл мешок и оттуда вылетел желтый светящийся комочек, весело размахивающий ушками, как крыльями. Харон высоко подбросил кубик сахара, зайчик на лету его поймал и проглотил. Только бодрый хруст раздался из летающего пушистика.
— Давай второго! — засмеялся #Харон. — Какие они замечательные!
— У тебя сахара хороший запас? — поинтересовался черт.
— Почти на весь отпуск хватит для десяти зайцев, — ответил Харон и грустно добавил, — а потом они снова на свой остров улетят.
— Не страшно, — успокоил друга Артюха, — к нам еще одного бедолагу занесет и он нам новых зайчиков наловит. У смертных сейчас такой бардак…
Конец.
Читайте на канале: Когда ловили дьявола (часть 1)