Жизнь — дрянь! Сегодня Аркадий Нестеров убедился в этом окончательно.
Теперь он стоял на обшарпанной табуретке по середине общей кухни и натирал добротную джутовую веревку куском вонючего дегтярного мыла. Другого куска в общей ванной не нашлось, все пользовались жидким. Только склочная Лидия Васильевна не изменяла своим привычкам из прошлого века и мылась с кусковым. Вонючим. Дегтярным.
Аркаша уже снял люстру с древним оранжевым абажуром с бахромой, и привязывал к крюку конец веревки. С другой стороны уже красовалась убого завязанная петля. Нестеров просто сделал петельку на конце и продел в нее длинную часть. Ну не умеет Аркаша вязать удавки, что его теперь — повесить за это что ли?
Когда все было готово, Нестеров выпнул из-под себя табуретку и затрепыхался в предсмертных конвульсиях. Ножки мелко дергались, глаза выпучились, лицо покраснело, руки рефлекторно хватались за веревку на горле. Раздался последний хрип и Аркадий обмякнув повис…
— Мест нет!!!
Громовой командный голос ворвался в голову словно светошумовая граната. Аркадий открыл глаза и снова задергался в петле.
— Я сказал: «Мест нет!!!» — вновь пророкотал голос.
Такую громкость Нестеров сравнил с тем, как если бы ему надели на голову большой чугунный горшок и со всей дури жахнули по нему кузнечным молотом. В этот момент толстая веревка загудела от сильного натяжения и лопнула. Аркадий упал на пол. При этом он подвернул ногу, растянул ахиллово сухожилие, отбил зад и копчик. Для полного набора еще проехался рукой по лежащей на боку табуретке и засадил большую занозу.
Жертва неудачного суицида сидел на полу, потирал шею, на которой проступала багровая странгуляционная полоса и рассматривал разлохмаченный конец своей удавки. Аркадий был уверен, что это крепкая и надежная веревка. В магазине хозтоваров его в этом клятвенно заверили.
Но Нестеров не так-то прост, он не сдается! Аркадий поставил табурет и полез связывать оборвавшиеся концы.
— А я ведь почти попал на тот свет, — бормотал суицидник, — даже голос Бога слышал. Я сейчас, сейчас… Просто веревка порвалась. Я сейчас.
Трясущиеся руки связывали узлы, а по щекам текли слезы. Жизнь Аркаши разрушилась окончательно. Он неудачник, лузер, лох… Даже повесится нормально не смог.
— Ты что — тупой? Я же сказал, что мест нет. Что ты опять там завязываешь, дурашлеп?
Аркадий замер и огляделся. Возле стола Ленки-проститутки сидел незнакомый мужик в странной военной форме. И сам был какой-то странный. И пышные усы у него по краям кверху закручивались. Нестеров видел его впервые и удивленно разглядывал. В их коммуналку никого не подселяли…
— Чего таращишься, оглобля недобитая? — спросил усач.
— Вы кто? — просипел Аркадий.
После неудачного повешения говорить было больно.
— Да ты слезь с табуреточки для начала, — усмехнулся незнакомец, — а то снова упадешь и вторую ножку подвернешь. Вот же вошь солдатская, неугомонная.
Нестеров осторожно спустился с табуретки и присел, словно пытался спрятаться за ней. Он испуганно таращился на странного дядьку, а потом вновь просипел:
— Вы кто? И чего обзываетесь?
— Позвольте представиться, — поднялся со своего стула усач и одернул китель, — Ковалевский Вальдемар Викентьевич, полковник царской армии. Имел честь быть убитым в 1916 году в Галиции.
— Че?! — приподнялся над табуреткой Нестеров.
— Вот ты баламошка неразумная, — покачал головой усач, — Я — полковник.
— Нет, я про «был убит» спрашиваю, — Аркадий перестал понимать происходящее.
Ковалевский снова сел на стул, пригладил усы и начал рассказывать:
— Нас тогда тридцать семь человек в окружение попало, стреляли со всех сторон. Я одним из последних погиб, три пули в грудь попало, одна из них прямо в сердце…
— Стоп, стоп, стоп! — зачастил Аркадий. — Вы вообще кто? Откуда тут взялись?
— Вот же олух, — вздохнул Ковалевский, — повторяю, я Ковалевский Вальдемар Викентьевич, полковник царской армии. Имел честь быть убитым в 1916 году в Галиции. У тебя с памятью худо?
Нестеров сел на свой табурет, уставился в окно и завис. На пятой минуте ступора полковник заговорил:
— Я полагаю, ты уже успокоился? Тогда выкинь свою веревочку в мусор и повесь люстру на место. И верни мыло Лидии Васильевне, а то она снова на всю квартиру разорется. У нее такой противный голос.
Аркадий испуганно посмотрел на полковника и спросил:
— Вы кто?
— Видимо, ты информацию из длинных предложений не усваиваешь. Призрак я. Так понятней?
— Ага.
— Ты, Аркаша, чайник поставь. Чайку с сахаром и баранками попей. Успокойся.
— Но вас же не существует, — прошептал Нестеров, — я тоже умер?
— Нет, ты как раз живой. Больше мест нет.
— Так это вы в моей голове кричали про места?
— Я. И веревку я порвал, пока ты на самом деле не удавился, — гордо ответил полковник и приосанившись потребовал, — благодари, холоп!
— Спасибо, — промямлил Аркадий, — только я не холоп, а продавец-консультант.
— Что в принципе одно и то же.
Нестеров немного оправился от первого шока и спросил:
— А как вы вообще здесь... И почему меня, это… Умереть не дали?
— Мест нет. Сейчас в нашем доме только естественные смерти допустимы. Баланс держим, — при этих словах Вальдемар поднял вверх указательный палец, для подтверждения важности своих слов.
Аркадий подошел к чайнику и нажал кнопку. Парень решил последовать совету призрачного гостя. Даже если это все уже не на самом деле, а только галлюцинации умирающего мозга, то почему бы чайку не попить.
— Вот и молодец, — похвалил его полковник, — у Ленки-шлендры кило шоколадных конфет в столе лежит, если возьмешь парочку, она и не заметит. Шоколад настроение поднимает.
Аркадий снова сел на свою табуретку.
— Ты чего расселся? Была команда вешать люстру! Приступить к исполнению! — громко и по-командирски рявкнул Ковалевский и добавил уже нормальным голосом, — сейчас Олимпиада Семеновна с подругой придут, а тут бардак.
Нестеров послушно схватил старый абажур и снова полез на табуретку. В этот момент на кухню вошла маленькая седая опрятная старушка в сиреневом вечернем платье. Увидев Аркадия на стуле и веревку с петлей на полу, бабулечка всплеснула руками и закричала:
— Ох, боже мой! Слазь, нельзя…
— Отставить панику, Олимпиада Семеновна, — скомандовал полковник, — все в порядке. Я его спас.
— Ой, Вальдемар Викентьевич, вы тут, — с облегчение выдохнула старушка, — я этому Олежке-спаниелю за недосмотр выдам на орехи. У нас же мест нет.
Нестеров вытаращился на незнакомую бабулю и поздоровался:
— Здравствуйте…
— Он нас видит?! — старушка испуганно посмотрела на Ковалевского.
— Да, душенька. А еще слышит, — ответил тот.
— Это как так получилось?!
— Олежек-паразит куда-то упорхнул, а я у себя отдыхал, — начал рассказывать полковник, — вдруг чувствую, сейчас рожу. Как есть пополнение рядом намечается. Я со всей летной скорость сначала по нашим комнатам… Никого. Я на кухню, а тут этот дурашлеп болтается. Ну я веревку и порвал. Потом громовым голосом от смерти пробудил, пока мозги отмирать не начали. Но, видимо, что-то там у него все же повредилось. Тупит парниша, как сейчас молодежь выражается.
— Я не туплю, — запротестовал Нестеров, — я в шоке. Я раньше призраков не видел. Даже не верил в вас.
— Зато другу своему, Юрику, верил, пока он у тебя бабу не увел, — съехидничал Вальдемар и подвел итог, — друг у тебя липовый, а призраки в доме настоящие!
— А вы откуда про Юрку знаете?
— Мы про здешних жильцов все знаем, вы у нас реалити-шоу, — хихикнула Олимпиада Семеновна, — мы вас смотрим.
— И в туалете?
Старушка и полковник загадочно переглянулись и засмеялись.
— У Олега спросишь, — продолжая хихикать, ответила бабулька.
Аркадий справился с подвешиванием люстры и соединением проводов. Слез с табурета и пощелкал выключателем. Все работало. Тут вскипел чайник. Нестеров налил себе большую кружку кипятка и бросил туда чайный пакетик, потом обернулся к призракам и спросил:
— Вам наливать?
Старушка улыбнулась и сказала:
— У нас свое застолье.
В этот момент посередине кухни материализовался круглый стол с четырьмя стульями на гнутых резных ножках. На столе появился блестящий самовар, фарфоровый чайный сервиз, корзинки с булочками и пирожками, креманки с вареньем и джемом, а на краю возникла этажерка с фруктами. У призраков намечался пир горой.
Аркаша с завистью посмотрел на такое изобилие и полез в Ленкин стол за конфетами. Сверхъестественные сладости были живому недоступны.
— А если бы я умер, то с вами бы за стол сел? — спросил он.
— Нет, — ответил полковник, — в подвале с Олегом и остальными спаниелями сухие макароны грыз бы. А потом вообще бездомным стал.
В стену кухни раздался осторожный стук.
— Грушенька, душенька, проходите, — громко сказал полковник, — стол уже готов.
В кухню вошла старушка в домашнем халате и в косынке с ромашками на голове. Она осторожно подошла к столу, испуганно поглядывая на удавку, которая все еще валялась на полу.
— Доброго денечка, — поздоровалась «Грушенька» со своими друзьями и кивнув на Аркадия спросила, — ваш малохольный вешаться собрался?
— Да что вы все обзываетесь, — вместо приветствия возмутился Нестеров, в упор глядя на новую бабулю-призрака.
— Ой, батюшки! — старушка испуганно всплеснула руками и выбежала из кухни сквозь стену.
— Грушенька, вернитесь, — громко позвал полковник.
Из стены выглянуло испуганное личико бабульки.
— Ну выходите, не бойтесь, — подбодрила подругу Олимпиада Семеновна.
Та собралась с духом, вышла из стены и испуганно уставилась на Аркадия. Чтобы не затягивать немую сцену полковник решил всех официально представить.
— Аркадия мы все знаем, за три года насмотрелись, — не особенно любезно начал он, — а это — Олимпиада Семеновна и Агриппина Матвеевна.
— Можно просто — баба Липа, — улыбнулась обладательница вечернего платья.
— А меня зови баба Груша, — продолжила приветствие хозяйка ромашковой косынки. — Давайте чай пить, а то я что-то разнервничалась.
Призраки уселись за свой богатый стол и начали разливать в фарфоровые чашечки заварку и дымящийся кипяток из самовара. Нестеров присел на табурет у своего стола и развернул конфету.
— Аркаша, выкинь веревку, — напомнил о важном полковник, — пока всех жителей не перепугал. Как живых, так и мертвых.
Парень послушно выполнил указание, а потом спросил:
— А что у вас за история с местами? Вы всю дорогу про них твердите, а я ничего не понял.
Полковник наклонился к Агриппине Матвеевне и прошептал той на ухо:
— Он у нас немножко тупит.
Старушка сочувственно покачала головой и обратилась к Нестерову:
— Аркашенька, ты сначала скажи, зачем в петельку полез?
Тот посмотрел на дно своей кружки, потом перевел задумчивый взгляд в окно, за которым коптили небо заводские трубы и начал тихо говорить:
— А кому я тут нужен? Семьи нет, после детдома в эту комнатенку поселили и забыли. Я же сначала даже не знал, как надо еду готовить и даже чай заваривать. А еще за коммуналку платить и планировать бюджет. В детском доме на готовых столовских харчах сидели, все на тарелках и в стаканах подавали. С личной жизнью тоже плохо: нищеброд из коммунальной квартиры никому не нужен. Только с Юлькой любовь сложилась, а оказывается они с моим лучшим другом мне рога наставляли. На работе начальник ко всему придирается и за все штрафует. А сегодня с витрины дорогой мобильник украли, и он его стоимость на меня повесил. Все навалилось так… Никто обо мне и плакать не будет.
Аркадий замолчал и начал размазывать пальцем каплю чая по столу, разводя грязь. Призраки сочувственно переглянулись.
— А чего к тебе начальник придирается? — спросила баба Груша. — Может ты сам что-то не то делаешь.
— Все я хорошо делаю, не тупой, — ответил парень, — просто я когда в магазин устроился, он пытался заставить меня бесплатно работать на дополнительных сменах… Я его культурно послал и напомнил, что крепостное право у нас давно отменили. Вот он и мстит. Его у нас все ненавидят, особенно девчонки, он к ним пристает.
— Аркашенька, — подала голос баба Липа, — а ты адресок своего начальник знаешь?
— Да, он на Балтийской живет. А вам зачем?
— За шкафом, Аркашенька, — подколола парня старушка и хитро улыбнулась. — Вальдемар Викентьевич, у нас в том районе, кажется, Кочегар верховодит?
— Он самый, Олимпиада Семеновна, он самый, — полковник злорадно потер руки, — сделаем тебе, Аркашка, подходящего начальника. Кочегар у нас самодуров очень не любит.
— А как сделаете? — ничего не понял Нестеров.
— Сюприз будет, как сказал один юморист, — ответил усач. — А теперь про места… Ты знаешь, сколько людей живет в нашем доме?
— Нет. Только в нашей квартире пять человек, а с остальными только на лестнице пересекаюсь иногда.
— Всего в шести квартирах двадцать четыре человека. И призрака в доме тоже двадцать четыре. Связь улавливаешь? — спросил Вальдемар.
— Поровну тех и других. Это я понял. А почему так должно быть, зачем этот баланс?
— Вальдемар Викентьевич, мы же забыли про квартиры рассказать, — подала голос Агриппина Матвеевна, — он так ничего не поймет.
— Действительно, — пригладил усы полковник, — вас через год расселять будут. Вот тебе квартиру-студию дадут в сорок два квадратных метра с длиной лоджией.
Аркадий был так ошарашен этой новостью, что снова завис и сунул в рот вместо конфеты фантик. Потом тряхнул головой, как конь, и даже пробормотал «бр-р-р».
— А с чего вы это взяли? Вы будущее видите? — спросил он. — Может мне лотереек купить…
— Угомонись! — рявкнул полковник. — Никто не видит будущее. Ни на том, ни на этом свете. Только шарлатаны-экстрасенсы из любимой передачи Лидии Васильевны. Чтоб их черти взяли…
— Но нам ничего о расселении неизвестно, — продолжал требовать объяснений парень.
— Вам скоро сообщат, — сказал Вальдемар. — А у меня там приятель обитает. Он в Комитете строительства больше двухсот лет распределением душ занимается. А при жизни, еще при царе Александре III, продажей земель и домов управлял. Взяток набрал на три мешка золотых червонцев, а как помер, так не смог деньги свои бросить. До сих пор дела свои прокручивает. Вот он нам месяц назад о расселении и сообщил.
— Здо-о-рово! — восхитился Аркадий. — А почему вас и нас поровну должно быть?
— Мы, Аркашенька, к этому дому привязаны, — подхватила разговор баба Липа, — и будем тут обитать, пока дом не разрушат. Выбраться и уйти в покой можно только переехав в новое жилище. Привязки с этим миром оборвутся.
— А почему ровно-то должно быть? — не понял Нестеров.
— Один дух может прицепиться к одному человеку. Если двое на живого насядут, тот быстро умрет. Заболеет, или под машину попадет. А мы такую вину брать на себя не хотим.
— Теперь понял. Мы разъедемся и вы с нами, и все духи уйдут на покой? Правильно.
Агриппина Матвеевна заулыбалась и произнесла:
— Молодец! Все понял. Тупить перестал. Это чай так хорошо помогает!
— А что было бы, если бы я умер? — спросил Аркадий.
— После разрушения дома, ты бы стал Бездомным духом. За такими по ночам приходят Тени и утаскивают в Мир вечной тоски и холода, — ответила баба Липа.
— Действительно «мест нет», — задумчиво произнес парень. — Теперь я вас понял.
Все в молчании пили чай и думали о своем. Духи о том, что скоро обретут покой, осталось всего годик подождать. Аркадий о том, что у него однозначно поехала крыша, раз он с призраками гоняет чаи и ведет беседы о расселении. А еще о том, что с суицидом он точно поторопился. Он налил себе еще кружку кипятка и спросил привидений:
— А кто из вас со мной поедет?
Призраки смущенно переглянулись, а полковник развел руками и ответил:
— Тебя Олежек-спаниель выиграл.
— Собака, что ли? И что значит выиграл?
— Понимаешь, Аркаша, — начал объяснять полковник, — когда мы про расселение узнали, то всех жильцов в лотерею разыграли. Чтобы не ссориться. Только семейных духов с семейными людьми оставили.
— Это как? — не понял Нестеров.
— Вот, смотри: в третьей комнате у нас живут муж и жена Пучковы…
— Они на море сейчас уехали, — влез со своей осведомленностью Аркадий.
— Не перебивай, — строго сказал полковник и продолжил пояснять, — к ним приставили семейную пару духов Жучковых. Они с ними, кстати, к морю укатили. Оберегать их будут.
— А еще в первой квартире мать с дочкой живет, к ним убитых сестер Титовых приставили, — поделилась информацией баба Груша, — семейных духов, как и живых людей — нельзя разлучать.
— Детдомовскому руководству кто бы такое сказал, — покачал головой Нестеров, — а то трое братьев, и все по разным приютам раскиданы. Возраст, видите ли, разный. Я со старшим в одном классе учился.
— В отличие от живых, мы это понимаем. С умом всех распределили, — гордо похвасталась баба Липа.
Аркадий нахмурил брови и оглядел призраков.
— А мне почему пес достался?
Полковник вздохнул и пояснил:
— Олег не собака. Он — самоубийца, наркоман. В девяностых тут от передоза кони двинул.
— А почему «спаниель»? — Нестеров словно клещами вытаскивал информацию из новых знакомцев.
— Ты видел какие грустные глаза у спаниелей? — спросила баба Липа.
— Да. У них всегда глаза печальные, даже когда они сыты и им весело.
— Вот и у наших суицидников так же. Они разговаривать не могут, всегда молчат. И глаза у них грустные-грустные. Вот мы их спаниелями и прозвали.
— А что вы там говорили про сухие макароны? — Аркадию стала любопытна судьба самоубийц. Сам чуть их ряды не пополнил.
— Они, Аркашенька, не могут как мы себе стол организовать, — баба Груша обвела рукой их сытную скатерть-самобранку. — Кушать ничего не могли. Мы столько экспериментов провели… Со временем выяснили, что питаться они могут только ниже земной поверхности, в подвале значит. А из еды им только сырые макароны подходят. Вот и похрустывают они там, в своей каморке.
— Они? Так Олег не один.
— Трое, — вздохнула старушка, — Симка повесилась еще при Брежневе, а Валька от несчастной любви вены в ванной перерезала.
Уже полчаса, как жизнь Аркадия перевернулась с ног на голову. Он был в отчаянии, почти умер. Чудом выжил и познакомился с призраками. Они уже столько ему о себе рассказали, а у него появлялось все больше вопросов.
Хотелось их о личном расспросить, как и почему они тут застряли. Но лезть в души духам было неудобно, и Нестеров решил пока поговорить о своем.
— Я так понял, вы должны присматривать за живыми, которых выиграли? Так? — спросил он.
Призраки дружно кивнули и налили еще по чашечке чая. Они ели булочки, пирожки, варенье, но еды на призрачном столе меньше не становилось. Действительно — скатерть-самобранка.
— А почему ваш Олег меня бросил, когда я вешаться собрался? Если бы не Вальдемар Викентьевич, то все! Совсем все!
— Вот он вернется, мы и спросим…
Почти час призраки расспрашивали Аркадия о его детдомовском детстве, и сами рассказывали ему смешные истории из своей жизни, а потом и нежизни. Причем Агриппина Матвеевна часто упоминала «хорошую девушку Арину» из второй квартиры. Арина и умница, и красавица, и не меркантильная шаболда как бывшая Аркашина Юлька. Дело стало попахивать сватовством.
В процессе затянувшегося чаепития в стену снова постучали и из посудного шкафа Пучковых вышел худющий бледный парень с очень грустными глазами. В руке он держал пачку макарон.
— Здравствуй, Олеженька, — преувеличенно ласково поздоровался с ним полковник, а потом как рявкнул, — ты что, лярва болотная, смертного без присмотра оставил?! Этот дурашлеп в петлю влез и уже дух испускать начал! Хорошо я почуял прибавление. Ты, нежить бледная, не видел, что твой подопечный захандрил?!
Аркадий слушал ругань полковника и ему становилось все больше жалко и без того ничтожного Олежека. Тот выглядел как побитая собака, а когда увидел, что Нестеров смотрит прямо на него, то испуганно сел на зад, прямо на пол. Теперь это был не просто грустный спаниель, а спаниель в панике.
Олег начал размахивать руками, жестами пытаясь спросить, как Аркадий может их видеть? Старушки ему кратко изложили суть ситуации. А когда спросили, где он был, тот ткнул пальцем в макароны.
— Олежек, мы же вчера вам три ящика разных сортов в подвал отгрузили, — упрекнула безответственного суицидника баба Липа, — зачем жадничаете?
Олег встал с пола и показал им свою упаковку поближе, чтобы бабульки и полковник поняли ценность этих макарон.
— Зеленые, со шпинатом, — прочел Вальдемар. — И кого из вас на деликатесы потянуло?
Олег жестами показал женщину с большим бюстом и длинными волнистыми волосами.
— Опять Валентине экзотики захотелось, — заключил полковник. — То дошираки грызть хочет, то гречневую лапшу откуда-то притащили. Олежек, как мы тебя за халатность наказывать будем?
Тощий призрак пожал плечами и грустно посмотрел на Нестерова, остальные призраки тоже с любопытством уставились на парня. Видимо, казнь предлагали выбрать ему. Тот подумал и спросил:
— А он может пыль у меня вытирать до самого расселения?
— Фу, как банально, — разочарованно протянул полковник. — Давай что-нибудь пожестче!
— А вы кошмары насылать умеете? — немного подумав спросил Аркадий.
— О, наш человек, — довольно захихикала баба Груша.
Она наклонилась к уху подруги и что-то стала ей шептать. Обе при этом ехидно посмеивались. Потом баба Липа довольно сказала:
— Мы за Аркашеньку придумали. Пусть Олежек насылает сны Юльке-шалаве, как Юрка с другими девицами спит, а ее лупит. А Юрка пусть видит сны, что Юлька в грязи ползает и червей ест. С удовольствием. Им друг на друга противно смотреть станет.
И бабульки снова довольно захихикали. Видимо развлечений у призраков было не много, и поучаствовать в мести за живого соседа было в радость.
— Олег, справишься с задачей? — спросил полковник.
Бывший наркоман грустно кивнул и поплелся в подвал, угощать Вальку зелеными макаронами.
Аркадий был ошарашен магическими способностями своих новых знакомых, но на всякий случай уточнил:
— А с моим начальником так можно?
— Твоим начальником Кочегар займется, за него не волнуйся, — ответила Агриппина.
— А почему вы все тут застряли? На покой не ушли? — у Нестерова этот вопрос давно на языке вертелся, и он решился его задать.
— Это, парень, совсем другие истории, — ответил полковник. — Ты сейчас отдыхать иди, а завтра на работу. Вечером у тебя в комнате соберемся, о себе расскажем. А сейчас — спокойной ночи.
С этими словами стол и призраки исчезли. На кухне остался только один Нестеров. Он растерянно оглядывал кухню, потом негромко протянул:
— Спокойной ночи.
И пошел в свою комнату.
Аркадий долго не мог уснуть. Взбудораженные последними событиями мысли, скакали в голове как бешенные блохи. Какой уж тут сон? Но природа взяла свое и парень задремал.
Во сне он увидел симпатичную девушку, которая сидела на зеленой летней полянке и плела венок из одуванчиков, потом надела его на голову и начала кружиться. Неожиданно красавица резко остановилась и помахала Аркадию рукой. Он начал махать в ответ. Девушка открыла рот, но вместо слов донеслось: «Пип-пип-пип…»
Нестеров открыл глаза и хлопнул рукой по будильнику.
— Блин, такой сон испортил… Я бы с ней познакомился.
Тут Аркадий вспомнил события вчерашнего вечера и громко сказал:
— Доброе утро, все соседи!
Ему никто не ответил. Парень отправился в ванную на водные процедуры, а потом завтракать. Ему было очень любопытно, как себя будет сегодня вести начальник. Призраки очень прозрачно намекали на суровый нрав неизвестного Кочегара.
Закрыв дверь квартиры, Нестеров начал спускаться со своего второго этажа. На первом воевала с замком какая-то девушка:
— Да что же ты не закрываешься? Вчера же все нормально было! Я из-за тебя на работу опоздаю!
Аркадий был от природы парень отзывчивый, не прошел мимо проблем незнакомой соседки и предложил:
— Давайте, я вам помогу.
Девушка обернулась на голос. Эта была та самая, из сна, с одуванчиками.
— Ой, здравствуйте, — растерянно пролепетал Нестеров.
— Здравствуйте, — ответила девушка и отошла от своей двери. — Помогите, пожалуйста. Ключ проворачивается, а замок не закрывается.
Аркадий взялся за головку ключа и два раза провернул. Внутри замка раздались характерные щелчки и дверь замкнулась. Девушка потрясенно смотрела на Нестерова, словно он был волшебник.
— Спасибо. Как-то глупо получилось. Я тут десять минут ключ вертела, а вы — раз и готово.
— Наверно, мне просто повезло, — смущенно проговорил Аркадий и спросил, — а вас случайно не Арина зовут?
— Да, — еще больше удивилась девушка, — а вы откуда знаете?
Парень немного замялся, выдумывая правдоподобный ответ, а потом сказал:
— Недавно другие жильцы рассказывали, что в дом девушка Арина заселилась, — при такой версии даже не вранье получилось, и осмелев Аркадий спросил, — вы сейчас на остановку? Пойдемте вместе. Меня Аркадий зовут.
Молодые люди вышли из подъезда и пошли рядышком что-то обсуждая. В комнате Аркадия возле окна стояли Олимпиада Семеновна и Агриппина Матвеевна.
— Хорошо, что мы сны насылать умеем и в замках разбираемся, — сказала баба Груша.
— Очень хорошо! — согласилась с ней баба Липа.
Старушки хитро переглянулись и засмеялись.
***
На работе у Аркадия все было как обычно, только начальник не пришел. Дозвониться ему тоже не могли. Только ближе к закрытию салона тот влетел в магазин, словно его черти гнали, забежал за кассовый прилавок и там сел на корточки.
— Игорь Дмитрич, что с вами? — обратилась к нему кассир Оля.
Всегда надменный и самоуверенный начальник сейчас выглядел запуганным, словно он был под психотропными веществами, которые вызывают страшные галлюцинации. Под глазами у него залегли темные мешки от недосыпания, да и сами глаза были красные.
От вопроса девушки начальник вздрогнул, вытаращился на нее, а потом завизжал фальцетом. От этого визга у всех начало закладывать уши. Ольга начала его бить по щекам, пытаясь привести в себя, но тот только набирал воздух и начинал верещать с новой силой. Аркадий схватил ведро с водой, которое приготовили для мытья полов и окатил им начальника. Сделать так мечтал каждый продавец в их магазине, но Нестеров успел первый.
Начальник замолк. Выпученными глазами оглядел своих сотрудников, встал и начал вдоль стены пробираться к двери. Потом прошептал:
— Они за мной пришли! Они уже здесь! — и выбежал на улицу.
На лестнице запутался в собственных ногах, упал, скатился кубарем со ступенек, снова встал и побежал в сторону парка…
По пути домой Аркадий купил себе разных булочек, банку клубничного джема и конфеты, чтобы за вечерним чаем не зариться на призрачный стол. Как и было уговорено, сегодня чаепитие проходило в его комнате. Тем более у Ленки-проститутки был выходной, она на кухне гремела кастрюлями и о чем-то ругалась с Лидией Васильевной. Нестеров волновался, как бы Ленка не заметила, что он у нее вчера две конфеты стырил, но по этому поводу пока было тихо.
Как только у Аркадия вскипел чайник, по середине его комнаты появился уже знакомый стол с самоваром и разными угощениями. В этот раз еще стояло блюдо с сочными ломтиками желтой дыни. Нестеров всеми обонятельными рецепторами почувствовал аромат сладкой торпеды. И это в марте месяце…
Из шкафа раздался стук, дверца открылась и сквозь висящие рубашки и брюки вышли пятеро призраков. Трое уже были знакомы Аркадию, а вот двух девушек, примерно пятнадцати лет, он видел впервые. Все дружно перездоровались.
На правах главы дома, полковник представил Нестерову новеньких:
— Знакомьтесь, девчата. Это Аркадий. Аришкин жених, мы их сегодня познакомили…
— Так это вы мне сон про нее показывали? — влез в приветствие парень. — И замок ей сломали?
— Не перебивай, когда старшие тебя с девушками знакомят! — строго сказал Ковалевский и продолжил, — А это, Аркашенька, Катюша и Машенька Титовы, мы тебе про них вчера говорили.
— Здравствуйте, — смущаясь поздоровались девушки, а потом обратились к полковнику, — Вальдемар Викентьевич, можно мы уже к себе пойдем. Сейчас к нам ребята из подвала придут, мы в Монополию играть будем.
— Бегите, девочки. Дынька на столе, как вы и заказывали, — показал на блюдо с ароматными дольками полковник.
Девушки вдвоем подхватили блюдо со стола и заскочили с ним в шкаф. Дверца за ними закрылась сама.
— Опять спаниелей будут вкусностями дразнить, — усмехнулась баба Липа.
— Да наши суицидники не голодные, весь день из подвала хруст доносился, — засмеялась баба Груша. — Поди завтра снова за зелеными макаронами побегут.
— Давайте садится, — предложил Аркадий, — а то я после работы еще не кушал.
Он придвинул к кровати журнальный столик и расположился за ним, а призраки заняли свои вчерашние места. Агриппина Матвеевна хитро посмотрела на Нестерова и спросила:
— Может и Аришку позовем?
— Не надо, — запротестовал Аркадий, — рано еще.
— Так ты не затягивай, а то уведут невесту, — вставил свои пять копеек в сватовство полковник.
— Не уведут. Мы в пятницу в кино сходить договорились. На вечерний сеанс.
— Вот и молодцы, — подхватила баба Липа, — только не женитесь, пока вас не расселят.
— Да я вообще пока не планировал… А почему нельзя? — заинтересовался парень.
— Тогда вам однушку на двоих дадут. А так, у вас будет две однушки, обменяете их потом на большую квартиру.
Пока обсуждали вопросы жилплощади, все успели налить себе чаю, и полковник, как бы невзначай спросил:
— Как дела у начальника?
Аркадий пересказал сегодняшние события. Призраки сначала посмеивались, а потом баба Липа сказала:
— Так ему и надо. Нам Кочегар рассказал, что этот моральный урод у себя дома хранит… Стыдобища такая!
Старушки переглянулись и возмущенно покачали головой. Видимо, действительно, что-то непотребное было в квартире наглого начальника.
— А у него навсегда крыша поехала? — спросил Нестеров.
— Нет, годик в психушке полежит, от работы отдохнет, а потом тихонький станет, аки ангелочек, — ответил Ковалевский и довольно пригладил усы.
Олимпиада Семеновна подлила себе кипятку в фарфоровую чашечку и сказала:
— А теперь спрашивай, Аркашенька.
— О чем? — не понял парень.
— О нас.
Нестеров вспомнил, что вчера он задал вопрос, от которого призраки увели разговор. Пришло время его повторить.
— От чего вы умерли и почему к этому дому привязаны?
— Ну слушай, Аркаша, — начал говорить Ковалевский, — истории наши страшные и печальные. Никто из нас своей тихой смертью от старости не умер. Все насильственные. Только спаниели сами себя сгубили.
Полковник помолчал, решая с кого начать, и решил для начала рассказать о себе.
— Как я тебе говорил в начале нашего знакомства, — напомнил он Аркадию, — я был убит на войне в Галиции, в 1916-ом году. При таком исходе я должен был сразу в покой уйти. Но у меня тут молодая жена с маленькой дочкой остались. Этот дом за год до той войны построили. Шесть просторных квартир для дворянских офицеров. Мы в эту заселились, а через полгода моя супружница мне дочурку родила. А тут война. И остались мои девочки вдвоем, а еще кухарка-горничная Соня. Я лишь раз на побывку вырвался, а потом умер.
— Не смогли их одних бросить? — сочувственно спросил Нестеров.
— Да, — кивнул полковник, — прямо с поля боя сюда закинуло. А когда грянула революция, совсем беда началась. Большевики дворянство из домов гнало, грабило. Женщин бывало насиловали. Я тогда призрачные боевые приемы освоил: как пугать до обгаженных штанов, морок жуткий наводить, сны насылать. Понял я тогда, что жену мою любимую надо замуж за большевика отдавать, чтобы они с дочкой спокойно жили. Вычислил достойного красноармейца и стал им друг о друге сны показывать.
— Свою жену с чужим мужиком сводить… — сочувственно покачал головой Аркадий, — это же какая мука.
— И не говори, — подтвердил Ковалевский, — сердце кровью обливалось. Но я знал, что жинка моя в новом браке будет счастлива, а этот мужчина батькой хорошим для дочки будет. Так все и вышло. Их даже в этой квартире оставили с двумя комнатами.
— А родня — внуки-правнуки у вас есть? — спросил Нестеров.
— А как же, — гордо разгладил усы полковник, — пятеро внуков, четырнадцать правнуков. Одного в честь меня назвали — Вальдемаром.
— Вы теперь из-за них тут остались? В покой не ушли?
— Нет, Аркаша. Я думал, что упокоюсь, когда супруга повторно замуж выйдет. Больше за девочек моих волноваться не надо… Ан нет! Застрял, — полковник недоуменно развел руками, — их уже на свете нет, а все еще тут.
— Вальдемар Викентьевич, — парень решил задать давно волнующий вопрос, — а вы с кем отсюда выселяться будете?
— С Лидией Васильевной!
— Выиграли? — посочувствовал призраку Аркадий.
— Нет, на правах старшего по дому сам вызвался.
— Но она же вредная и орет постоянно, — удивился Нестеров.
— Она внучка нашей горничной Сони. Та о моей семье заботилась, когда я был на войне. Даже после моей смерти их не бросила. Я Лидию с рождения знаю и оберегаю. А она в молодости баба была дурная, — полковник сокрушенно покачал головой, — сколько раз я ее из разных передряг вытаскивал — не сосчитать.
— Вот это у вас история. Сто лет перед глазами прошли.
— Ты, Аркаша, бабушек послушай. Их истории печальней, — кивнул на старушек Ковалевский.
Нестеров посмотрел на Олимпиаду Семеновну и Агриппину Матвеевну. Он уже понял, что со старушками случилась страшная беда и не знал, хотят ли они это вспоминать. Затянувшееся молчание решила нарушить баба Липа. Она отхлебнула чай и заговорила:
— Я тут застряла почти пятьдесят лет назад. В пятой квартире жила. Вдовой уже была, а тут за мной начал ухаживать дедушка из соседнего дома. Вот пошли мы с ним однажды в театр, веселый спектакль играли. А когда вернулись, то возле подъезда и распрощались. Зашла я, стала по лестнице подниматься, а вокруг темно… Тут-то меня по голове молотком и ударили. Прямо в висок. Колье и серьги с жемчугом сняли, да кошелек из сумочки вытянули. Теперь живу свою нежизнь в вечернем платье.
— Ужас какой, — парень был в шоке от такой жестокости. — А убийцу нашли?
— Нашли и расстреляли. Я у него не единственная жертва была, — при этих словах брови бабы Липы сердито нахмурились, но потом лицо снова подобрело и она сказала, — а вот ухажер мой сильно горевал. Плакал. Больше до самой смерти подружку себе не заводил.
Аркадий молча цедил чай из кружки, переваривая чужую беду. Ему новые призраки-друзья казались веселыми приколистами, а на деле выяснялось, что за каждым стоит трагедия.
— Не будем в молчании рожать мента, — решила шуткой разрядить обстановку баба Груша, — теперь моя очередь. Я, Аркашенька, умерла больше по нелепости, точнее от несчастного случая. Да еще в домашнем наряде, — старушка поправила косынку на голове и продолжила, — пошла я мусор выносить. Спускаюсь с ведром по лестнице, а там детишки местные шумную игру с беготней затеяли. Один из мальчишек на меня и налетел. Я кубарем с лестницы слетела и шею сломала. Меня еще и мусором из ведра присыпало. Я когда из тела вылетела, так стыдно было…
— А что ребенок? Как его наказали? — Аркадий не знал, как уже реагировать на страшные рассказы призраков.
— Никак не наказали, — ответила баба Груша, — ему пять годков тогда было. Всю мелюзгу по квартирам позакрывали и объявили смерть несчастным случаем. Мол, сама старуха на лестнице споткнулась.
— А отомстить не хотелось? — осторожно спросил Нестеров.
— Ну, что ты, что ты… — замахала руками бабулька, — кто же деткам мстит. Тем более он не со зла. Нечаянно.
— А страшно становиться привидением? — Аркадий задал еще один насущный вопрос. Сам же чуть таким не стал… Любителем макарон.
— Когда ты один, то сначала страшно, — ответил полковник, — а потом адаптируешься.
— А мне не страшно было, — улыбнулась баба Груша, — нас тут сразу Вальдемар Викентьевич встречал и все объяснял.
— И вообще, тут очень душевная компания подобралась, — поддержала подругу баба Липа, намазывая джем на булочку, — а еще мы себе такие праздники закатываем. Закачаешься.
Аркадий решил тоже съесть булку с клубничным джемом, а заодно переварить новую грустную информацию. Но тут он вспомнил о сестрах Титовых и поинтересовался:
— О судьбах суицидников я уже знаю, в что с Катей и Машей случилось? Они совсем молоденькие.
— У них страшная судьба, Аркаша, очень страшная, — ответил Ковалевский, — про них в семидесятых в газете писали, а потом дело засекретили. Поскольку в Советском Союзе таких преступлений быть не должно. А несколько лет назад по этому делу криминальную передачу сняли, мы всей призрачной общиной смотрели, плакали. Там фотографии с места преступления мельком показали.
— Да что же там произошло? — испуганно прошептал Нестеров.
Полковник пригладил усы и начал рассказывать:
— Мать их очень замуж хотела. Отец сбежал с молодухой, когда сестрам по три года было. А мамаша начала в дом мужиков таскать, да еще и прибухивать с ними. А однажды такой гад пришел… С цветами, с конфетами. Только как увидел юных красавиц, про мать и забыл. Однажды заявился, когда мать на работе была. Попросил Катю водички принести, а когда та вышла на общую кухню, он Машеньку ножом прямо в сердце ударил. Катюша вернулась, он и ее также убил. Потом над телами надругался по всякому. Тоже, сволочь, под расстрельную статью пошел.
— А вы то чего ничего не сделали?! — возмущенно крикнул Аркадий, у него тряслись руки, а из глаз потекли слезы. — Просто смотрели как их убивают?
— Не кричи, Аркашенька, — тихо проговорила баба Липа, — не можем мы руки душегубов остановить. Нет у нас власти над смертью. Сами тогда от горя чуть повторно не умерли, да девочек нужно было успокаивать.
Нестеров вытер салфеткой глаза и спросил:
— Значит вы не всесильные?
— Нет, Аркадий, мы просто застрявшие души. Которые мечтают уйти в покой и встретить там родных, — промолвил полковник…
***
За весной пришло лето, потом осень. Аркадий с Ариной планировали совместное будущее. Сначала парень не знал, как рассказать подруге о своих призрачных приятелях, но тут ему на помощь пришли старушки. Они начали приходить Арине в сны и веселить ее веселыми историями, а когда девушка к ним привыкла, открыли ей всю правду.
Последний Новый год в коммуналке был самым веселым в жизни Аркадия. Целая толпа призрачных друзей и любимая девушка рядом. Хотя Арина их не видела, парень пересказывал ей все праздничные поздравления и пожелания.
В марте выдали ключи от новых квартир. Прощание в коммуналке было шумным, веселым и одновременно грустным. Нестеров очень привязался к полковнику и старушкам. Да и ко всем остальным уже привык. Даже к суицидникам.
Когда последнюю мебель из комнаты погрузили в машину, из дома вылетел немой Олежек и забрался в кузов. В новой квартире даже помогал мебель расставлять. Точнее пальцем показывал, где что лучше будет смотреться. Когда последние предметы были расставлены по местам и наведен порядок, Олег повернулся, неожиданно улыбнулся и сказал:
— Прощай, Аркаша. Меня дедушка зовет. Пора.
Нестеров ошарашенно вытаращился на немого, всегда грустного соседа и протянул:
— По-ка-а.
Олег посмотрел на потолок, и все еще улыбаясь взмыл вверх.
Аркадий помахал ему вслед рукой и пробормотал:
— Значит и остальные упокоились.
Читайте на канале: Когда ловили дьявола (часть 1)