оглавление канала
Олег послушно встал, взял старика за руку. Ладонь Прона была сильной, горячей, почти обжигающей. Закрыв глаза, Олег пытался вспомнить маму. Она не пела ему колыбельных, она рассказывала волшебные истории про чудесные города, удивительных людей, построивших великую Северную цивилизацию, которую потом поглотил океан. Но, почему-то это воспоминание не зажигало никакой искры в его душе, только легкая грусть легким туманным облачком окутывала его мысли. И тут, в нем зазвучала ТА песня, которую он впервые услышал то ли в своем сне, то ли в виденье. Она пришла внезапно, совсем как будто не званная, непонятно откуда взявшаяся. И жаркая волна охватила его. Он еще слышал, словно откуда-то из далекого далека голос старца, но не понимал слов, поглощенный этим обжигающим вихрем, который, как будто, растворял его в своем огненном потоке. Словно бушующее пламя костра охватило его, прожигая насквозь все тело и разум, и, неудержимое, выплескивалось наружу, как вулканическая лава. Всем своим существом он почувствовал небывалую легкость. Показалось, что неведомая сила стала поднимать его в воздух, вихриться вокруг него языками белого пламени. Но теперь этот огонь не обжигал. Он будто сам превратился в часть этого неистового вихря. Олег почувствовал, что становится чем-то большим, чем он был раньше. Небывалая мощь наполнила каждую клеточку его существа. И от избытка этой силы, он громко засмеялся, ощутив, что может в одиночку изменить движение планет, обратить солнце вспять, остановить вращение Земли. Он бы не мог сказать, сколько времени длилось это его состояние. Может быть минуту, а может быть вечность. Время утратило свою власть. Значение имел только сам процесс, то горение и взлет, которые превращали его в кого-то другого, полностью меняя его восприятие мира, но не меняя его сущность человека.
Затем, на смену этому пламени, пришла прохлада, словно весенний легкий ветерок обдувал его лицо, нежно касался волос на голове, привнося в душу покой и умиротворение. Он вновь ощутил себя стоящим на земле. Несколько мгновений, и все ушло. Олег открыл глаза и с удивлением увидел вокруг поляны прозрачный кокон, переливающийся радужными всполохами. Но ощущение того единения с чистым пламенем осталось, заставляя его чувствовать мир совсем по-другому, более ярким, более живым, более наполненным.
Прон стоял рядом и с удивлением, граничащим с мистическим страхом, смотрел на Олега. Старец, наконец, выпустил из своей ладони руку молодого мужчины, и, отступив на несколько шагов, сел на лавку, будто ноги плохо держали его. Потер руками лицо, словно, пытаясь очнуться от какого-то наваждения, и проговорил:
- Сынок, Турал ошибся. Ты не просто из касты Младших Учителей. Ты ВАГА[1]. Но, я не до конца разобрался в этом. Следует хорошенько все обдумать, а, возможно, необходимо посоветоваться. Я почувствовал, что это не ТОЛЬКО твоя сила. Было что-то еще, в чем я не успел разобраться. Будто, в тебе был не один человек. – Он замолчал, сосредоточенно о чем-то размышляя. Потом, поднявшись с лавки, проговорил. – Да, парень, загадал ты мне загадку. – Потом, торопливо поднялся, и направился прочь от избы, торопливо бросив на ходу. – Ты, вот что, побудь-ка пока здесь. Мне надо кое-куда отлучиться. Займись пока хозяйством. Обед, что ли, приготовь, и не жди меня. Я не скоро…
С этими словами он поспешно зашагал в сторону реки. Олег с удивлением, и легким беспокойством, смотрел вслед удаляющейся фигуре старца. Вскоре, не по-стариковски статная фигура Прона растаяла, растворилась в густом фиолетовом ночном сумраке. Из задумчивости его вывел медведь, опять ткнувшийся ему в ладонь с требованьем лакомства. Судя по всему, для Асхата в этом мире ничего не изменилось.
Олег спохватился, что за разговорами и всеми событиями забыл покормить своего лохматого друга. Торопливо проговорив медведю: «Сейчас, братец, сейчас…», он вошел в дом. Снял с остывшей уже печи чугунок с вареной, специально для медведя, кашей с мясом, вернулся на улицу. Вытащил из-под лавки деревянное корытце, сделанное Проном для Асхата, и вывалил в него, не скупясь, содержание чугунка. Лохматый братец радостно заурчал, степенно, вразвалочку подошел к корытцу, и начал, не торопясь поедать угощение, чавкая с завидным аппетитом. Олег постоял еще немного рядом, вглядываясь в сторону реки, куда ушел Прон, а затем медленно вернулся в дом.
Чтобы как-то отвлечься от своих мыслей обо всем произошедшем, принялся заниматься хозяйством, как и советовал ему старик. Затопил печь, поставил в кастрюле вариться мясо на завтра, потом сходил на родник за водой. Но все это время не переставал думать о словах старца. Что такое, или кто такой этот самый Вага? Почему его так назвал Прон? Ответов на этот вопрос он не знал. И теперь, как никогда ощутил потребность в знаниях, словно голодающий человек в простом куске хлеба. Все что он делал до сих пор: мысленный поиск, проникновение в разум медведей, и прочее, что остальными людьми могло бы считаться чудесами, на самом деле, все это происходило, скорее, просто интуитивно, можно сказать, хаотично, без каких-либо знаний и умений. Теперь, ему захотелось по-настоящему ПОНЯТЬ, что это такое и как этим можно управлять. А еще он осознал, что в тот момент, когда белое пламя окутало его сущность, вливая невиданную силу, рядом с ним был кто-то еще, кто на самом деле и служил источником этого пламени. Он на мгновение задумался. Нет, не так. Кто-то, кто и был этим самым пламенем!
[1] Вага – в древнеславянском, арийском языке означало «высшее достоинство», «сила, способная изменить мир»